Пролог. Формула счастья (1/2)

Погода удивительным образом предугадывает настроение питерского жителя.

Арсений устремляет взгляд синих глаз к небу, и уголок губы подрагивает в усмешке. Серый, отдающий холодом оттенок неба так идеально сочетается с самочувствием мужчины.

Сережа прав: Арсений Попов – та ещё королева драмы.

Но сегодня ситуация не из привычных.

До актёра доносится женский смех. Арс, не поднимая головы, находит взглядом источник – мило воркующую молодую пару, вместе державшую ручку белого чемодана. Большого, что даже для Попова, который привык брать много одежды про запас, он был большим.

Но для двоих самое то.

Арсений завидует им, потому что у них есть будущее.

А у Попова даже настоящего нет.

Пронизывающий, совсем не летний ветер бьётся о лёгкую хлопковую ткань кофты мужчины, который запахнул кардиган посильнее, пытаясь согреться.

В вагон поезда заходить ещё не хотелось, хотя пора было.

Молодая пара садится в соседний вагон прямо перед лицом Попова. С их уходом дышать стало легче.

«Счастье», — про себя думает Арсений, не смотря им вслед, а переводя взгляд на билет, зажатый между большим и указательным пальцем, купленный еще месяц назад. На Попове кепка, прикрывающая лицо, чтобы никто не узнал. Длинный чёрный кардиган и такого же цвета джинсы. Рваные. В его стиле.

Актёр ненавидит эти семь букв, составляющих слово, значение и смысл которого он намеренно исключил из своей жизни еще тридцать дней назад, но окончательно лишился этого только сегодня.

Арс прикрывает глаза на секунду и снова отчетливо видит непонимание на лице, грустные, не верящие зелёные глаза, упавшие уголки губ – вот каким Попов оставил своё счастье в этом большом городе – столице России.

«Чем больше город, тем сильнее одиночество. А это же самый большой город»

Что ж, Арсений согласен с Евгением Гришковецким.

Докурив, бросив окурок в ближайшую мусорку, Попов вспоминает, почему отказался от этой вредной привычки – никотин легче не делает. Арсений как мог, оттягивал момент, когда ему придётся зайти в вагон поезда, при этом вежливо улыбаясь.

Попов делает тот самый шаг, который знаменуют как понимание того, что обратного пути нет.

**

— Как, ещё раз? — не расслышав вопроса, переспрашивает Антон. Вокруг много людей, общающихся между собой, фоновая музыка и не сильный ветер – всё это не причина тому, что Шастун не услышал. Он услышал, но вопрос как будто специально подобран, чтобы задеть за больное.

За хорошо скрытое и залитое односолодовым виски больное место, рана от которого ещё свежая. Тронь, и заболит, напомнив о себе ноющей болью.

— Формула счастья. Какая она у тебя? — придвигая микрофон ближе к Антону, уже чуть громче повторяет журналист одного из издательств.

Шастун сглатывает перед тем, как дать ответ.