Глава 17 (2/2)

— Вы уверены, что не хотите изучать трансфигурацию? Или чары? У вас и то, и другое получается просто замечательно, — МакГонагалл наблюдала за тем, как ее бывшая ученица восстанавливает железную конструкцию до первоначального сверкающего состояния, дополняя ее коваными символами каждого факультета.

Гермиона изучала свою работу, обдумывая предложение. Она знала, что МакГонагалл или Флитвик с радостью взяли бы ее в ученицы, но их предметы казались ей слишком легкими — ей хотелось испытать себя в арифмантике.

— Я рассматривала оба варианта, правда. И я не исключаю, что когда-нибудь получу второе мастерство. Но арифмантика кажется мне наиболее увлекательной и, лично для меня, сложной. Как вы думаете, профессор Вектор возьмет меня к себе?

— Я уверена, что да, девочка. Она будет счастлива заполучить тебя, а кроме нее и Исайи Ньютона, вариантов не так много, если только ты не хочешь уехать за границу.

— Исайя Ньютон? Он…?

— Пра-пра-пра-правнучатый племянник Исаака Ньютона, да.

— Он арифмантик?

— В Кембридже, — кивнула женщина. — Почетный, хотя я думаю, что он все еще принимает учеников. Он не читает лекции с 1924 года.

Гермиона моргнула. Профессор Вектор казалась гораздо более предпочтительным выбором, чем тот, кто не преподавал более пятидесяти лет.

— Я думаю, мне лучше остаться здесь и работать с профессором Вектор.

— Мудрый выбор. Септима действительно училась у него, когда он был более активным, так что, вы узнаете не меньше. Я поговорю с ней за ужином, если хотите, и узнаю, когда у нее будет свободное время, чтобы встретиться с вами. Я не могу уследить за корректировкой расписания, — со смешком сказала МакГонагалл.

— Спасибо, я ценю это. А теперь давайте поставим защиту, хорошо? — Гермиона улыбнулась тому, как все сходится, и тому, как дрожат хогвартские решетки, когда она прикасается к недавно отремонтированным воротам. Девушка знала только то, о чем читала, готовясь к битве, но оставшиеся чары, казалось, сами говорили, что нужно делать дальше.

Объяснив необходимые заклинания профессору МакГонагалл, они вдвоем принялись за работу. Восстановление защитных куполов над замком оказалось гораздо утомительнее с магической точки зрения, чем физический ремонт здания. Им пришлось сделать два перерыва, чтобы подкрепиться шоколадом, прежде чем они закончили, но когда волшебницы прошли через ворота и вернулись на территорию, защита вновь обрела свою обычную силу. Для Гермионы это было похоже на теплые объятия, а по улыбке на лице профессора она поняла, что та тоже чувствует это.

— Пойдемте, поужинаем. Потом, мне кажется, вам нужно кое-кого навестить, — на тонких губах МакГонагалл играла улыбка, которую Гермиона не могла понять. Они шли на ужин в дружеском молчании.

В Большом зале было не так шумно, как обычно: почти половина учеников разошлась. Ребята за гриффиндорским столом чувствовали себя одиноко без друзей; только Невилл решил остаться в школе. Грейнджер, устроившись рядом с другом, завела тихую беседу о нескольких прошедших днях. Когда она упомянула о своей надежде на ученичество, его глаза загорелись:

— Как ты думаешь, в следующем году их заинтересует больше одного ученика? Не арифмантика, конечно, но я бы хотел спросить профессора Спраут о гербологии.

— Поговори с профессором МакГонагалл, Невилл! Когда я заговорила об этом, она, кажется, была не против — только разочарована, что я не хочу изучать с ней трансфигурацию. Я уверена, что она поговорит с профессором Спраут, которая, я знаю, в восторге от тебя! — Гермиона знала, что это правда — Невилл был лучшим в гербологии, это получалось естественно. Из него получился бы потрясающий герболог, и она была уверена, что профессор Спраут с радостью согласится взять его в ученики. Кроме того, гриффиндорке нравилась мысль о том, что в замке будет еще один ученик, кто-то ее возраста, кто-то, находящийся в странном промежутке между студентами и профессорами.

После ужина, Гермиона вместе с Невиллом отправилась к профессору МакГонагалл. Договорившись о встрече с профессором Вектор на следующее утро в 11 часов, она оставила Лонгботома с профессором МакГонагалл, а сама отправилась в лазарет. Мадам Помфри резко подняла глаза, на вошедшую девушку, но не стала останавливать ее, тихо проскользнувшую в палату директора.

Снейп по-прежнему спокойно лежал на кровати; спал ли он или все еще находился в состоянии магической комы, она не знала. Но, когда Грейнджер подошла к больному и взглянула на диагностические заклинания, висевшие у кровати, его глаза открылись и уперлись прямо в нее. Губы мужчины складывались в слова, но никаких звуков не доносилось.

— Ш-ш-ш, Севе… сэр, — Снейп напряженно уставился на нее, когда чуть не назвала его по имени, но расслабился, когда перешла на «сэр» — вот к чему они теперь вернулись. —Я не думаю, что вы должны говорить. Я просто хотела зайти и посмотреть, как у вас дела.

Он махнул рукой на руны у своего правого плеча и пожал плечами, насколько это было возможно в его состоянии.

— Показания выглядят хорошо. И противоядие сработало!

В ответ он резко кивнул, а затем одарил ее одной из своих почти улыбок.

— Кто-нибудь рассказал вам, что происходит?

Когда он отрицательно покачал головой, нахмурившись, Гермиона устроилась в прикроватном кресле. Потянувшись, она положила одну руку на его предплечье; он рефлекторно попытался отдернуть ее, но затем успокоился под легким прикосновением. Девушка рассказала, что они с Гарри обсудили с профессором МакГонагалл и Кингсли Шеклболтом, а также о соглашении, согласно которому он находится здесь в безопасности. Он нахмурился еще больше, пока она говорила.

— Из наших разговоров я подумала… Я подумала, что, возможно, вы захотите остаться здесь. Что это будет лучшим вариантом на данный момент. Надеюсь, это был правильный выбор.

К ее приятному удивлению, Снейп кивнул. Было видно, что он хотел сказать больше, но не мог. Он похлопал себя по перевязанному горлу.

— Я не думаю, что вам придется долго молчать, только пока все не заживет. Я могу спросить об этом за вас. Если я увижу мадам Помфри на выходе, или я могу зайти завтра перед встречей… О! Завтра у меня встреча с профессором Вектор по поводу ученичества. А Невилл заинтересован в гербологии!

Почти улыбка снова вернулась, и Северус кивнул, погладив ее руку, которая все еще лежала на его предплечье.

— Тогда я зайду завтра и все расскажу. И, судя по вашей реакции, я могу сказать ей, что вы одобряете эту идею, если вы останетесь на посту директора школы?

Два резких кивка были его ответом, что, как она надеялась, означало…

— И Невилл тоже?

Он снова кивнул, и Гермиона не смогла сдержать улыбку. Если бы он не был в постели, она бы обняла его.

— О, спасибо! Я обязательно вернусь и расскажу вам…

— Что я говорила вам о лишнем беспокойстве, мисс Грейнджер? — прервала гриффиндорку вошедшая мадам Помфри.

— Простите, мадам Помфри, я просто рассказывала директору о новых планах на ученичество, которое мы с ним ранее обсуждали.

— Он не должен говорить, — медсестра с подозрением посмотрела на них. — Когда вы это обсуждали?

— Это… Я не думаю, что авроры хотят, чтобы я обсуждала это до слушания. Но директор хотел узнать, когда он снова сможет говорить?

— Вероятно, через неделю или около того, когда ткани получат возможность регенерировать и восстанавливать связь. До тех пор ему нужно молчать, и пока противоядие не подействует на организм, ему также нужно сохранять спокойствие.

— Я вернусь завтра, сэр, — вздохнула Гермиона, поняв, что ее снова выгоняют. — После встречи с профессором Вектор.

Надежда, что кивка согласия от него на кровати будет достаточно, чтобы подавить дальнейшие протесты мадам Помфри, и что гриффиндорка придет с хорошими новостями, помогла Северусу с оптимизмом смотреть на будущее Хогвартса и дала ему повод остаться на посту директора. Гермиона бросила на профессора последний взгляд, прежде чем выскользнуть за дверь и вернуться в башню Гриффиндора, настраиваясь на встречу с профессором Вектор; у нее были месяцы, чтобы обдумать идею ученичества и тему мастерства, и ей не терпелось обсудить это.