Глава 16 (1/2)

Гермиона стояла в коридоре между своей комнатой и кабинетом, ожидая и прислушиваясь. Разговор между ней и профессором МакГонагалл казался слишком громким после долгой тишины, затем все стихло. Девушке пришлось гадать, на сколько установить циферблат и покрутить обратно; минут десять показалось достаточным, поскольку в комнате по-прежнему царила тишина.

Когда Гермиона переступила порог кабинета, там было пусто. Ничто не выглядело иначе, но все ощущалось по-другому — не только стены замка, которые с прошлого дня колебались и смещались, вызывая легкую головную боль; теперь она вернулась в свое время, и все снова было правильно, так, как должно быть. Сделав несколько долгих, глубоких вдохов, гриффиндорка позволила этой правильности овладеть ею. Если бы она пришла сюда и повернула назад, как раньше, то все произошло бы так же — Гарри победил, Северус остался жив, всех ждало будущее. Расправив плечи, Гермиона вышла из комнаты.

Профессор МакГонагалл ждала ее по другую сторону, глядя на клубящиеся серебряные воспоминания в Омуте. Когда Гермиона вошла, старшая ведьма посмотрела на нее, а затем кивнула на сосуд:

— Он захочет вернуть свои воспоминания, но, боюсь, авроры тоже захотят их получить.

— Авроры ничего не смогут сделать, если они уже будут у него, — девушка потянулась к стеклянному флакону, стоявшему на столе рядом с Омутом, и, быстрым движением волшебной палочки, перелила тонкие нити в него.

— Да, — кивнула МакГонагалл и одарила свою ученицу тонкой улыбкой, — С ними вы должны отправиться в лазарет.

Обе ведьмы спустились из кабинета вместе, но у подножия лестницы расстались: МакГонагалл направилась обратно в Большой зал, чтобы начать наводить порядок, а Гермиона — в лазарет. Войдя внутрь и пройдя мимо сложенных в штабеля ящиков с зельями, которые теперь стояли открытые, она пробралась мимо коек и занятых целителей в халатах святого Мунго к отдельной комнате в задней части, куда определили Северуса Снейпа.

Хотя он, скорее всего, спал, или даже был без сознания, девушка все же легонько постучала в дверь; ответа не последовало. Но, войдя внутрь, она наткнулась на яростный взгляд, который тут же смягчился, как только мужчина понял, кто вошел — все его тело расслабилось, и он снова опустился на подушки.

— Я принесла вам кое-что, Северус, — не обращая внимания на приподнятую бровь и не пытаясь разобраться к чему она относится: к использованию имени или к самому заявлению, Гермиона протянула ему пузырёк с серебристыми воспоминаниями и увидела облегчение в его глазах. Снейп протянул руку, и она вложила пузырек в раскрытую ладонь.

Директор заозирался по сторонам, в поисках, по-видимому, палочки. Без слов, Грейнджер нашла его мантию и, вынув из неё палочку, передала ему. Северус вздохнул, расслабленно откинувшись на кровать и, откупорив флакон, осторожно вернул воспоминания; конечно, голова будет сильно болеть, но теперь они были в безопасности, в его голове, где никто не мог до них добраться.

Дверь в палату быстро отворилась, впустив очень обеспокоенную мадам Помфри.

— Что здесь происходит? Северус? Мисс Грейнджер, что вы делаете?

Гермиона отступила от кровати, когда медиковедьма начала произносить диагностические заклинания.

— У него поднялось давление и пульс! Вы ведь не беспокоили его, правда?

— Нет, мэм, просто вернула кое-что из его вещей.

Женщина выглядела скептически, но ледяного взгляда Северуса было достаточно, чтобы прекратить дальнейшие расспросы. Как только его показатели достигли приемлемого уровня, мадам Помфри проверила повязки на горле и похлопала его по плечу.

— Тебе нужно немного отдохнуть. А вам нужно сходить к директрисе, чтобы она нашла вам занятие, — сказала она Гермионе.

— Директриса? Директор Снейп…

— Директриса МакГонагалл в Большом зале. Если у вас нет проблем со здоровьем или сертификата по целительству, вы можете принести больше пользы в другом месте.

Гермиона посмотрела на директора, который закрыл глаза и, казалось, уже спал и, больше ничего не сказав, просто кивнула и вышла из комнаты.

Было странно снова свободно ходить по замку. Конечно, большая часть здания была ужасно повреждена. Гриффиндорка прошла мимо сломанной балюстрады и порванных картин, спустилась по лестницам с торчащими перилами и со сломанными ступенями, которые больше не сдвигались магически. Часть потолка в вестибюле отсутствовала, сквозь него виднелось странное ярко-голубое небо. Двери в Большой зал висели на поврежденных петлях, но были широко распахнуты.

Внутри царила суматоха: семьи все еще воссоединялись, а разрушения убирались. Вдоль дальней стены стоял длинный стол с едой и напитками, чтобы каждый мог угоститься. Гермиона направилась к нему, планируя оценить обстановку, когда поест, но не успела пройти и половины пути, как ее подхватили на руки Гарри и Рон.

— Миона! МакГонагалл сказала, что ты пошла с ней искать Снейпа! — голос Гарри громко прозвучал у нее над ухом, перекрикивая царивший вокруг шум.

Девушка коротко ответила на объятия друга — теперь, спустя восемь месяцев, они казались ей почти чужими — и кивнула.

— Значит, он все еще жив? — спросил Рон.

— Да. У него было с собой противоядие. Похоже, он был готов к тому, что может что-то случиться, — это была не вся правда, но и не ложь, мальчики не заметят. Сейчас был не тот момент, чтобы объяснять, что она вернулась в прошлое, — Профессор Снейп будет жить. Мадам Помфри прислала меня, помочь вам.

— Нам нужно рассказать Кингсли о его воспоминаниях… — Гарри выглядел готовым в ту же секунду пролететь через всю комнату, чтобы найти аврора, но Гермиона поймала его за локоть.

— Об этом уже позаботились.

Рон удивленно посмотрел на нее, но Гарри продолжил, сменив направление, но не менее увлеченно:

— Да, но авроры должны были их видеть. Они уже говорили о том, чтобы арестовать его, а воспоминания доказывают, что он не был за Воландеморта!

— Пойдемте. Мне нужно немного воздуха.

Как это часто бывало, ребята беспрекословно последовали за Гермионой. Они пошли через обломки двора, пока не оказались у остатков хижины Хагрида. Девушка замерла, глядя на разрушения; она впервые видела их при свете дня.

— Ты в порядке, Миона? — Рон выглядел обеспокоенным, как будто знал, что что-то случилось, но не мог понять, что именно. Если она не объяснится в ближайшее время, он предложит отвести ее в лазарет.

— Да, просто… — она посмотрела на них, встречаясь с выжидающими взглядами, — Ты помнишь, как мы спасли Клювокрыла, Гарри?

— Клювокрыла? — непонимающе переспросил Гарри, затем в его глазах медленно появилось понимание, — Ты не просто спустилась в Хижину с МакГонагалл.

— Нет.

— О чем вы двое? Я думал, Сириус спас Клювокрыла?

— Помнишь, мы не могли понять, как она ходит на два урока сразу? — Гарри положил руку на плечо Рона.

— Это же Гермиона, приятель, как у нее вообще хватало времени на половину тех уроков, которые она посещала?

— Гарри хочет сказать, что у меня был Маховик времени, — закатила глаза Гермиона.

— Был? — переспросил Гарри.

— Разве они все не были уничтожены? — спросил Рон в то же время.

— Это не тот, который был у меня на третьем курсе. Я нашла его в столе директора в ящике, где Дамблдор хранил тот, что дал мне.

— Черт возьми, ты пережила прошлую ночь дважды, ты, должно быть, измотана.

— Ну, я вернулась немного дальше, чем планировала.

Они оба снова смотрели на нее с подозрением, вероятно, думая о том, что она испортила что-то очень важное.

— Куда ты отправилась?

— Я вернулась на восемь месяцев назад вместо восьми часов, — вздохнула гриффиндорка.