Отъезд родителей (1/2)

Гомес Аддамс сиял, когда увидел, что две его дочери появились из больших ворот, он быстро подошел к девочкам, обняв их.

— Только посмотрите, моя гильотинка, — сказал он, обнимая Уэнсдей, прежде чем поцеловать Коралину в лоб. — И мой маленький ворон. Смотрю на вас в этой форме и вспоминаю столько жути. Ты тоже, Тиш?

Их мать страдальчески улыбнулась:

— Да.

Рави видела, как ее младший брат Пагсли выглядел более одиноким, чем когда-либо. Он тоже улыбался, но она не была дурой. Ее нельзя было обмануть.

Мортиша прервала ее размышления:

— Почему бы вам, мальчики, не подождать в машине? Мне нужно побыть с моими девочками наедине.

Мортиша сказала это не просто так, она знала как Гомес любит Равенну и если увидет ее грустные глаза, то точно заберет ее домой. Отец улыбнулся своим дочерям, прежде чем в последний раз поцеловал их обеих в лоб и ушел. Пагсли был следующим, его пухлые руки обхватили девушку, отчего Коралина слегка отшатнулась, прежде чем удержала равновесие, поймав его за плечи. Он сделал то же самое с Уэнсдей, но она не обняла его в ответ.

— Пагсли, — безучастно обратилась Уэнсдей, когда мальчик отстранился. — Ты хилый и слабый. Тебе без нас не выжить. Даю тебе месяца два.

— Я тоже буду скучать, сестренка, — ответил Пагсли, вызвав улыбку на лице Равенны

Она схватила своего брата за плечи:

— Не слушай ее, Паг. Помнишь, что я сказала? Насилие — вот ответ, — сказала она, подмигнув и отпустив его. Намек на улыбку появился на его лице, прежде чем он присоединился к своему отцу, и они оба сели в машину.

Мортиша направилась к ним, очень грациозно ступая, а ее взгляд был устремлен на Уэнсдей:

— Любые твои планы на побег заканчиваются прямо сейчас. Я предупредила всех членов семьи, чтобы они связались со мной, как только ты появишься на пороге их дома, — она мрачно осмотрела ее, прежде чем перевела взгляд на младшую дочь. — Вам некуда идти. Тебе тоже, Рави.

— Я не планировала этого, мам, — сказала Венн, закатывая глаза. Конечно, планировала. Она знала, что ее мать понимала это. Блондинка солгала бы, если бы сказала, что это место ее не заинтриговало. Мрачная природа, высасывающая душу, которая окружала это место, была будоражащей, и она действительно хотела провести здесь какое-то время. Но если бы дело дошло до побега ее сестры, она бы предпочла выбрать ее сторону.

— Как обычно, ты недооцениваешь меня, мама, — О, Уэнсдей, зачем ты это говоришь? — Я сбегу из этой воспитательной тюрьмы, и ты больше никогда обо мне не услышишь.