Книга зла. (1/2)
Лес Неблагого двора был слишком густой, но Кардан был воином, который прошёл не одну войну, поэтому запутать следы, убегая от него, сможет разве что Себастьян Моргенштерн и парочка других ребят. Фейри нагнал Алла на небольшой равнине. Грей стоял на одном из деревьев, так низко, чтобы в нужный момент выпрыгнуть на парня, и, когда Алл потерял бдительность, Кардан резко, как пантера при нападении, соскользнул с дерева, ногой ударив противника по лицу. Послышался стон и ругательства, Алл упал на землю, держась за нос, а племянник королевы стоял рядом, сжимая меч в руках.
— Вставай, я не буду бить лежачего, — стальным голосом шипит Кардан, смотря на блондина с отвращением. Он давно мечтал всадить Аллу кинжал в сердце, с того дня, как узнал, что он сдал его семью в руки королевы. Каждый день после войны, он представлял, как разрывает ему глотку, заставляя захлёбываться в собственной крови.
Парень кашлянул, а фейри, не выдержав, хватает его за шею, сжимая.
— Кардан, мы ведь… Мы были друзьями, — шепчет фейри, на что Грей ухмыляется.
Его ухмылка была настолько звериной, больше похожей на оскал, что Дейфери вздрагивает. Какая-та его часть кричит, что так делать нельзя, что Кардан не такой и нужно взять себя в руки, но это просто невозможно. Когда он увидел, как Габи падает на землю, как из её спины торчит кинжал, а сама девушка дрожит, внутри всё готово было порвать его на месте. Он так испугался, что не сможет ей помочь, что не успеет найти и малышка навсегда останется в лапах этого ублюдка.
Нет, он не допустит этого, лучше уж она будет с Себастьяном Моргенштерном, чем с полевой крысой, что боится лишней тени и шагу не может сделать без сестры.
— Друзьями? Мы? Да, видимо, сильно я тебя приложил, что аж головой тронулся… — он не успевает договорить, как Дейфери хватает Грея за руку, отталкивая, и бежит. — Трус! — дальше ему бежать нельзя, это будет опасно, если Неблагой двор увидит его.
Потому, подняв с земли свой меч, Кардан направляется обратно, прочь из этого дурдома.
***</p>
Лондон. Дом Себастьяна Мэллоса.</p>
Вечер обещал быть скучным — это было первой мыслью Баша, пока он спускался на первый этаж своего дома. Он отпустил прислугу в надежде, что сможет посидеть в одиночку, без бесед Ким, его домоправительницы, и странных шуток Стенли. Но, как оказалось, без них всех ему становится скучно.
Это продолжалось ровно до того, пока на часах не стукнуло начало десятого ночи и в дверь не позвонили.
— Кого ещё принесло в такое время? — ворчал Мэллос, направляясь в прихожую.
Он наделялся увидеть на пороге кого угодно, даже саму смерть, но уж точно не Лиама Ноэ Мейсона, который, облокотившись на столб и скрестив руки на груди, смотрел на него своей чарующей улыбкой. Сердце пропустило лишний удар, с их последней встречи, два года назад, он ни как не поменялся, что естественно, ведь он вампир.
Зато гость рассматривал Баша, ища хоть каплю изменений. Ничего, он всё такой же: высокий, худощавый, слегка смуглый, его рыжие волосы всё так же вьются, словно пружины, римский профиль, пухлые губы, которые так манили вампира, змеиные глаза и эта лёгкая небрежность в стиле. Баш был идеален, всегда и во всём. Брюки свисали с его талии, чёрная рубашка была застегнутой лишь на одну пуговицу, а ноги были босые.
— Может быть, ты впустишь меня? Я, конечно, уже мёртв, и заболеть не могу, но не приятно, что тебя держат на пороге и разглядывают, как музейный экспонат, — Дориан улыбнулся и закатил глаза. Да, если сначала он думал, что Лиам перед ним — это мираж и последствия большого количества алкоголя, то сейчас уверен — вампир настоящий.
Отступив на шаг, рыжий молча дал понять вампиру, что тот может войти. Ноэ кошачьей походкой направился внутрь, держа путь в гостиную. Мэллос следовал за ним по пятам, рассматривая парня, будто хотел впитать его образ в своё сознание. Только маг все никак не мог понять, что Ноэ делает в Лондоне, когда в Париже куча других проблем. Розалия рассказала, что нападали и на него тоже, потому маг понятия не имеет, что вампир забыл в Лондоне.
— Лиам, — протягивает Мэллос, смотря на то, как брюнет садится на диван и улыбается ему во все тридцать два зуба.
— Нет, это твоя смерть пришла, решила, что в таком облике я понравлюсь тебе больше, — язвительно улыбнувшись, перебил его вампир. Себастьян растянул губы в сладкой улыбке и сделал шаг навстречу.
— И была права, с такой смертью я пошёл бы, даже не сопротивляясь, — Мейсон фыркнул и его глаза сузились. Он и правда был похож на кота, плавные движения, грация и необычный цвет зелёных глаз. Словно богиня Бас спустилась с небес, оставив на земле своё дитя.
— На самом деле, Себастьян, — уже серьёзней заговорил глава французского клана вампиров. — Я пришёл, чтобы поговорить. Я знаю, что на нас троих готовится нападение. Это происходит не в первый раз, но почему-то сейчас, большая часть глаз устремлена на тебя, — Мэллос не показал и единой эмоции, пока слушал его, хотя внутри всё так и кричало.
Лиам пришёл к нему после двух лет разлуки и вместо того, что бы поговорить о них, он ведёт разговор о нападениях. В голову, вдруг, пришло стихотворение. Он написал его, когда вновь встретил Лиама семь десятков лет назад, в Ирландии, когда их любовь была только для них одних. Он пришёл к нему в дом, вот так же тихо, вошёл и остался там на долгих тридцать лет. Пока им снова не пришлось отдохнуть друг от друга.
На лице появилась тёплая улыбка.
— Ты постучишь, и я тебе открою,
Войдёшь в мой дом и сядешь у огня…
Почти седой… до странности красивый…
Так сколько ж я не видел тебя?!
Быть может, это было в прошлой жизни —
Твоя любовь и губ твоих тепло…
Цвели сады и где-то спели вишни…
Скажи, так сколько ж времени прошло?
Наверное, много, но… услышав голос,
Забилось сердце как-то невпопад…
Не верю я теперь, что время лечит…
Неправду, значит, люди говорят.
Мы помолчим, нам слов совсем не надо,
Пусть говорят за нас сердца теперь.
Ты — боль души моей, но… как тебе я рад,
Ты подожди… пойду закрою крепче дверь…
На лице вампира появилось удивление, а потом кудрявый брюнет фыркнул, тепло улыбаясь.
— Ты не подкупишь меня своими стихами, Дориан, я говорю, что тебе нужно, — Баш перебил его, подсев ближе.
— Мне сейчас нужно лишь поцеловать тебя, Лиам Мейсон, — коснувшись его губ, ответил маг. Лиам в последний раз пытался сопротивляться, но, наконец, сдался, целуя рыжего мага в ответ.
***</p>
После того, как Габриэлла чуть не вышла замуж, прошло два с половиной дня. За рыжей то и дело следили или Катарина, или Адель, а если не они, так Кардан. Говоря, что совсем не следят за ней, а лишь находятся в нужном месте и в нужное время. Гилберт лишь хмурилась, не говоря ни слова.
Но когда в магазине книг Габи встретила Кардана, который сыграл неправдоподобное удивление и проговорил.
— Воу, принцесса, ты тоже тут? Я проходил мимо, заметил книжный и решил заглянуть, — колдунья зарычала, а потом, схватив блондина за шкирку рубашки, направилась на выход, виновато улыбаясь продавцу.
— Ты кого пытаешься обмануть, фейри? — рычала рыжая. — Ты думаешь, я не понимаю, что вы следите за мной? — она сверкнула красными глазами, а на кончиках появилась алая магия.
— Что? Следить? Нет, принцесса, я правда…
— Да? И откуда ты шёл? Тут нет ни клуба, ни бара, нет ничего, что могло тебя заинтересовать, — блондин закусил губу. — Отвечай!
— Да, я слежу за тобой, и все остальные тоже. Я не могу оставить тебя, пока не найду этого предателя и мою чокнутую жену. Габи…
— Я сама могу справиться, если он появится. Не надо следить за мной, не надо опекать, не надо! — фейри смотрел в глаза девушки и вдруг, по его щеке покатилась одинокая слеза. Габи замерла, а потом уже сама закусила губу. — Кардан…
— Ты стала такой большой, принцесса, — стирая слезы, молвит фейри — Я горжусь тобой.
Глаза уже Габи прослезились, а руки сами потянулись к другу, обнимая.
— Я тебя очень люблю, Карди.
— Кровь от крови нашей, Габс, — сжимая тело приёмной дочери, молвит фейри, заставляя сердце колдуньи сжаться.
***</p>
София. Дом Розалии Дюбуа.</p>
Верховный маг сидела в гостиной своего дома, слушая, как несколько её близких друзей перекидываются идеями защиты города; девушка лишь смотрела в одну точку, вертя в руках старинный золотой кулон в виде звезды с голубым камнем посередине.