Глава 57. Последний заход (2/2)

Бояться и переживать. Переживать и бояться. Ведь именно это она умеет лучше всего.

От частого дыхания кружилась голова. Воздуха не хватало. Азалия покачнулась, впилась пальцами в землю. Нужно продолжать, даже если в конце она потеряет сознание. Но не раньше. Нельзя отключаться раньше.

Азалия оторвала взгляд от стремительно темнеющего кристалла и посмотрела на сражающихся. В этот момент Гиацинт поскользнулся. И пока он ловил равновесие, Последний оказался рядом. Выбил меч из руки.

– Нет! – отчаянно крикнула Азалия, видя нож, готовый пронзить грудь.

И тут же согнулась от боли. Столь сильной, будто сердце разорвалось, переполненное слишком большой порцией яда, залитой в один момент. Всё исчезло. Ни мыслей, ни звуков, ни ощущений, перед глазами красно-серая пелена.

В действительности Азалия поглотила не так уж много яда. Явно меньше, чем при очищении нескольких садов. Так что о достижении предела речи не шло. Дурно стало из-за скорости поглощения.

Когда к Азалии вернулось восприятие реальности, Последний уже стоял на коленях с безвольно висящими руками и опущенной головой, как кукла с обрезанными нитями. Остатки тьмы с шипением расползались, растворялись. Стоящий рядом Гиацинт вытирал лезвие меча, прежде чем убрать тот в ножны.

Тяжело дыша, Азалия вынула кристалл из земли, обтёрла зачем-то об пальто и вернула в себя. Успела. Она успела. Грудь сдавило. Болело меж рёбер, в ушах шумела всё ещё слишком сильно разгоняемая кровь. Ещё мгновение, и проклятый нож пронзил бы сердце Гиацинта. Тогда бы не спасла никакая устойчивость к ядам.

Гиацинт протянул руку Реду с таким невозмутимым видом, будто они и не дрались вовсе. Отчасти так и есть: его соперником был Последний. Которого больше нет. Так ведь? Нити кукловода сгорели. Ему придётся привязать новые, чтобы вернуть контроль, но этого не случится, если избавиться и от самого кукловода.

Ред с нерешительностью принял молчаливое предложение Гиацинта, а Азалия поняла, что тоже не встанет без посторонней помощи, но подать голос не получалось. Горло всё ещё сдавливало. Ладно. Сейчас главное успокоиться. Сидеть на холодной грязи в окружении пепла, от запаха которого свербело в горле, а на конце языка ощущался мерзкий горький привкус, не так уж плохо. Скоро на неё и так обратят внимание.

Дверь дома распахнулась и оттуда выскочил Жасмин. Окинув взглядом представшую глазам картину, он облегчённо выдохнул при виде живых и мирных Гиацинта и Реда и поспешил к Азалии. Я обеспокоенным выражением присел рядом на корточки.

– Что с тобой?

Азалия с трудом сглотнула и прокашлялась. Это ж насколько плохо нужно выглядеть, чтобы сразу спросили, что с ней, а не в порядке ли она?

– Просто… Перенервничала. – Отчасти же так и есть: немалую долю в паршивость состояния внесло нервное перенапряжение.

– Перенервничала? Из-за драки?

– Ты тоже видел? – ушла от ответа Азалия.

– Да, но сколько ни пытался, не мог открыть дверь. Из-за Последнего. Дом ведь не только отражает состояние садовника, но и находится под его контролем.

Азалия не стала напоминать, что тоже осведомлена об этом. Жасмин вполне мог быть в курсе, но всё равно высказался из-за своей излишне разговорчивой натуры. Заострить внимание захотелось на другом:

– А где Колокольчик?

– Я тоже не знаю… Когда мы поняли, что Реду становится хуже, и этому не помешать, она забрала цветок души и где-то спряталась.

«Разумно. Наверное. Вряд ли можно было сделать ещё хоть что-то для уменьшения риска поражения ядом здоровой части души. И чтобы Последний ничего не сделал с самим цветком».

– Думаю, она скоро почувствует изменения и объявится. На самом деле… – Жасмин бросил быстрый взгляд на Реда, о чём-то разговаривающего с Гиацинтом, и придвинулся ближе к Азалии, прикрыл рот рукой, склонившись к уху, и зашептал: – На самом деле мы давно посадили свои цветы в этом саду. Хоть мы и жили долго с Последним, нам всё равно было страшно. Чуть что, он прогнал бы нас, как и остальных. С помощью цветов проще всего заметить изменения в его состоянии до личной встречи. И только потом мы подумали, что это также поможет нам поддерживать хоть сколько-то пригодное состояние сада.

– Никто не осудит вас за предосторожность. Мёртвые и умирающие вряд ли способны чем-то помочь.

– Да, но… Всё-таки духам положено в первую очередь думать о…

– Кем положено? – недовольно перебила Азалия. После знакомства с историей Родона, все эти присланные свыше принуждения вызывали ещё больше раздражения. – Впрочем, ладно, я знаю. На него самого положить можно. Ему всё равно, пока ты делаешь то, что должен.

Жасмин неуверенно повёл плечом и вместо того, чтобы развивать тему, помог Азалии встать. От вида штанов стало бы больно любому человеку, знакомому с понятием «опрятность». Сама, конечно, виновата, что светлые надела, да вот… Не было в шкафу ничего более уместного.

Пока Азалия не особо продуктивно отряхивала руки и одежду, к ней подошёл Ред. Он точно хотел что-то сказать, но мялся, а как только открыл рот, громко распахнулась калитка, и в сад вбежала запыхавшаяся Колокольчик. Одну руку она прижимала к груди.

– О, Сердце! В порядке! Вы в порядке! – радостно воскликнула она.

– Вот. Говорил же, – со смешком прокомментировал Жасмин. – Для чего такая спешка?

– Цветок. – Колокольчик отняла от груди руку. – Мне показалось, нужно поскорее вернуть на место цветок.

Азалия и Ред одновременно посмотрели на бережно сжимаемый ею пучок соцветий золотого рододендрона, словно боялись увидеть на лепестках чёрные пятна. Нет. Обошлось. Ни одного потемнения. Выдохнули они также в унисон.

– Раз настурции уничтожены, лучше ускорить закрепление души, – проговорил Ред, забирая цветы. Колокольчик сначала отдёрнула руку, но заглянула в прояснившиеся зелёные глаза и разжала пальцы. – Держать цветок рядом хорошо, но есть более радикальный вариант.

– Это какой? – решила уточнить Азалия.

Ред оторвал один цветок и поднёс ко рту.

– Самый банальный – съесть.

Не успев подумать, Азалия схватила его за запястье, дёрнула на себя.

– Подождите! Рододендроны ядо… – она осеклась и отпустила руку. – А, это же другой мир, тут свои правила.

– Даже будь цветы ядовиты, это бы не убило меня… И мне не привыкать к отравлению. Яд бездны влияет не только на рассудок. Но… – Он прожевал цветок и поморщился, глотая. – Да, как и думал: на вкус так себе. Ну, душа ведь должна быть под стать владельцу?

В обстоятельствах, больше располагающих к спорам, Азалия возразила бы. Если у Реда душа «так себе», то количество отбросов в мире – хоть этом, хоть другом – резко возрастает. Пришлось проглотить возмущение и отвлечься на окружение. Чего-то не хватало… Кого-то.

Только сейчас Азалия заметила, что нигде не видно Гиацинта. Он успел скрыться до появления Колокольчик?

«Наверняка не хотел появляться перед ней в таком виде. От меня-то отмахнулся, но от неё не смог бы. Разный уровень настойчивости. Ладно. Лишь бы в итоге объявился».

Воспользовавшись предложением Колокольчик и разрешением Реда, Азалия зашла в дом, чтобы помыть руки и попытаться хоть немного протереть штаны. Она успела позавидовать – не в первый раз – духам, способным изменить одежду по желанию.

Когда она вышла, пепла от настурций не осталось – Ред и Жасмин выкинули его в бездну, не считая тонко размазанного слоя, который уже не собрать. Сейчас они как раз убрали инвентарь и подходили к крыльцу.

– Как вы себя чувствуете? – поинтересовалась Азалия у Реда, спустившись.

– Лучше. На самом деле… Этот раз почти не затронул разум, но полностью забрал контроль над телом.

«С его стороны оставаться в сознании и не мочь ни на что повлиять – всё равно скверный расклад».

Азалия посмотрела на призванный кристалл. Поглощённый яд успел улечься, и теперь видно, что заполнено им совсем немного. Значит, «запас прочности» у неё ещё приличный. Кристалл исчез, и она подняла глаза на Реда. Аура гораздо чище, чего не скажешь о циркулирующих внутри энергетических потоках.

– Насколько вижу, в теле всё ещё хватает яда. Я могла бы попробовать его очистить, но… – Взгляд остановился на его лице. Погружение в озеро всё ещё напоминало о себе шрамами и не восстановившейся мочкой уха. Сложно сказать, пройдёт ли это со временем. – Беспокоюсь из-за реакции.

– Думаю, сейчас в этом мало смысла: я живу слишком близко к бездне. Пока она не станет спокойнее, очищать меня – всё равно что вычерпывать воду из лужи во время ливня. Когда же она успокоится, организм постепенно очистится сам.

– Но если яд снова затронет разум? После полного восстановления души это может стать большей проблемой, чем раньше.

– Вы тоже видели Ириса. Он был отравлен давно и сильно, но определённо в своём уме, хотя у духов грань между душой и телом сильнее. Возможно, на разум больше влияла Настурция, просто чем больше яда, тем ей проще управлять.

Сложно спорить с тем, кто прав. По крайней мере, когда не владеешь сведениями, способными доказать обратное. Вариант согласиться и смириться не нравился. По разным причинам, которые сводились к одному: в сомнительную авантюру Азалия ввязалась ради своего мира и своих близких. Однако она знала, насколько упрямым может быть Ред. Нет сейчас возможности проверять предел несговорчивости по конкретному вопросу.

– Я поняла, что в данный момент вы просите не тратить на очищение время. Хорошо. Но после, когда станет спокойнее, если это не причинит вреда, я хотела бы ускорить ваше выздоровление.

– Если в этом останется необходимость.

«Если я всё ещё буду на это способна», – мысленно поправила она удручённо, ведь тоже не просто так хотела помочь побыстрее.