Глава 56. Из ловушки прошлого в неопределённое будущее (2/2)

Конечно, не всё и не у всех пошло по плану, а Роза слишком горела своим делом, чтобы не попытаться помочь. Всё не ограничивалось поисками удачных ракурсов для каждого и попытками убрать зажатость у самых стеснительных.

Она поправляла девушкам макияж, маскировала подло появившиеся пятна и дырки на одежде. Подбадривала парня, получившего плохую оценку на последнем уроке. Раз двадцать переснимала ученика, стеснявшегося своих больших торчащих ушей, чтобы, во-первых, доказать, что уши не портят вид, а, во-вторых, чтобы он смог выбрать фото, которое точно согласен оставить на память.

Повозиться пришлось и с ученицей, запершейся в туалете и отказывавшейся сниматься. После долгой беседы Роза выяснила, что та совсем не против, но боится показаться перед одноклассниками в своём не школьном виде: как они отреагируют, если узнают, что строгая заучка на самом деле любит всё милое и читать совсем не серьёзные романы? Роза считала, что в таком открытии нет ничего плохого, ведь одна из идей альбома – лучше узнать друг друга, но если ученице настолько страшно, то может сфотографироваться последней. Никто не увидит чужие снимки до выпуска, а там уже – да какая разница?

– Эх, молодость! – Роза убрала в сумку фотоаппарат и ещё раз окинула взглядом класс, ставший на время студией. – Столько энергии даже после уроков. Обычно в это время дети уже вялые из-за подготовки к экзаменам и переживаний о будущем, ан-нет, с этими повезло. И глаза у всех так загорались, стоило об увлечениях поспрашивать.

– Никак от тебя заразились. Ты и сама очень добрая для той, кто отснял двадцать три человека за… – Даль протянул последнее слово, посмотрел на часы и с улыбкой развёл руками. – Я забыл, когда мы начали. В любом случае, кто-то другой уже бы выдохнулся.

– Мне положена нечеловеческая выносливость. И я просто была рада вообще не вспоминать о последних днях. Так, ладно, мы ничего не забыли?

– Даже если да – ещё вернёмся на вторые съёмки.

– Твоя правда. Тогда пошли. Кстати, раз время есть, заглянем в цветочный?

– Я не против, но ведь Азалия сегодня не там, – с удивлением отметил Дальрен.

Да, обычно Роза если заглядывала в магазин, то для встречи с сестрой, реже – прикупить что-то для фотосессии, но и во втором сегодня нет необходимости.

– Так и есть. Я хочу поговорить с мачехой.

Спроси кто Розу, не решила ли та спустя столько лет наладить отношения с Нессой, она бы не нашла что ответить. Если судить по действиям, получалось – да, но подтвердить это словами пока не смогла бы. Какая-то часть внутри, особенно тяжело и неохотно отпускающая прошлое, всё ещё не могла воспринимать новую – вообще-то, уже давно не – пассию отца. Часть, именуемая наивной маленькой девочкой, свято уверенной: у папы должна быть только мама.

«Но так почти никогда не было. И больше не будет», – признавала более реалистичная сторона.

Быстро найти место для парковки в центре города – тоже что-то из раздела розовых мечтаний. Пришлось изрядно покружить, чтобы найти хотя бы ужасно неудобный просвет – настолько узкий, что вылезала Роза с задержанным дыханием и неудобно вывернутой рукой, придерживающей край двери. Дальрену она предложила подождать в машине: нечего тоже корячиться, да и долго беседовать не планирует, однако он выразил желание посмотреть на цветы. Хорошо. Пускай.

Всякий раз, оказываясь внутри, Роза понимала, почему Азалия продолжает работать флористом, хотя на то не было финансовой необходимости. Ей очень подходило это место, пропитанное запахом сочных срезанных стеблей, оформленное в нежных тонах и с вниманием к деталям. Магазин, посетить который можно просто ради визуального наслаждения.

Роза подошла к кассе и с приветливой улыбкой кивнула сотруднице, что до их прихода поправляла висящие за спиной бобины с лентами.

– Добрый день. Могу я встретиться с Нессой? По семейному вопросу: она моя мачеха, – добавила Роза, заметив беспокойство, промелькнувшее на лице сотрудницы, явно начавшей перебирать в уме все возможные ошибки, из-за которых могли поделать увидеться с начальницей.

– Я сейчас уточню, – ответила с облегчением.

– Спасибо. Даль, тебя что-то заинтересовало? – Роза обернулась к нему, когда сотрудница убежала на второй этаж.

– Тут как всегда красивые букеты.

– Никак не привыкну, что ты так в них заинтересован.

– В моём мире букеты имеют большое значение. Даже судьбоносное. Но там важнее состав, а не внешний вид. Хотя здесь… – взгляд задержался на букете из хризантем и орхидей. – Кажется, здесь и о значении цветов задумываются. Поэтому я чувствую себя ближе к дому.

– Тебе следовало больше общаться с Азалией: она с детства заинтересована в языке цветов. Часто пыталась составить что-нибудь осмысленное из растущего в саду.

Что-то странное почудилось в улыбке, который ответил Даль. Будто он нашёл в сказанном больше, чем хотела донести Роза. Она не успела ничего уточнить: вернувшаяся сотрудница пригласила пройти в кабинет.

Небольшая комната была наполнена примерами упаковок и лент, книгами, образцами декора для букетов, будь то искусственные бабочки, фигурки из проволок, маленькие открытки… Несса сидела за белым компьютерным столом в окружении каталогов, пестрящих торчащими со всех сторон закладками-стикерами. Постукивая пальцем по открытой странице, она внимательно смотрела в монитор, явно во что-то вчитываясь. Не утруждая себя лишними вопросами, Роза прошла до свободного стула, расположенного правее стола. Куртку снимать не стала, расстегнула только.

– Не сильно отвлекаю?

Щёлкнув мышкой, Несса наконец-то обратила внимание на Розу.

– Всё в порядке, я просто ищу, где закупить заинтересовавшие сорта для следующего сезона. Ничего срочного. Ах, да, здравствуй.

– Угу. Я ненадолго. Как у твоих дела? Больше никто не пострадал?

– Слава богу, остальные отделались испугом… – Несса вздохнула. Она определённо не считала пережитый сотрудницами стресс мелочью, но могло быть и хуже. – Как там Азалия?

– Лучше. Думаю, в начале следующей недели ей без проблем закроют больничный.

Несса сложила руки на столе и слегка опустила голову. Распущенные волосы упали вперёд, прикрывая лицо и добавляя позе подавленности. До чего же сострадательная женщина. И как ей угораздило сойтись с таким сомнительным индивидом, как отец Розы? Стоило однажды всё-таки поинтересоваться историей знакомства.

– Мартин знал, что мои сотрудники ходили на конференцию, поэтому спрашивал об Азалии… Как ты и просила, я сохранила случившееся в тайне.

– Спасибо. Отец мог суеты навести больше, чем дядя.

Роза с удивлением отметила, что от упоминания отца не начала разгораться злость. Их отношения ещё нескоро потеплеют в положительном смысле, может даже никогда, но теперь, когда он признал мамину смерть, стало на одну острую тему меньше. Старая рана медленно затягивалась.

– Он не переставал звонить, пока не убедился, что я никуда не ходила.

– Ого, он научился беспокоиться о других! – иронично воскликнула Роза, вспоминая, что до её побегов кое-кому не было дело. – Хотя бы на пятом десятке.

– Давно научился, – с мягкой улыбкой возразила Несса. – Он тоже понимает, что уже поздно, но всё-таки сожалеет, что раньше не уделял тебе достаточно внимания. А теперь часто хочет позвонить и поинтересоваться делами… Ну, ты ведь тоже понимаешь, почему он это не делает?

Конечно. Потому что мирного разговора не получится. Не получилось бы. Ещё год-два и, может, они смогут регулярно вести нейтральные беседы.

– Сожалениями ничего не исправить. Будущее наших отношений сейчас в его руках. Мне тоже есть над чем поработать, но для этого нужно завершить одно дело. Ну, раз обмен информацией закончился, я пойду.

– Удачного дня.

Встав, Роза шагнула было в сторону выхода, но притормозила. Наверное, для внесения ясности стоило сказать кое-что ещё:

– Слушай, я никогда не проникнусь к тебе симпатией настолько, чтобы считать семьёй, но ничего против тебя не имею. И если понадобится, готова побыть старшей сестрой для детей. С ними, как ни крути, кровь одна.

– Они будут рады побольше с тобой пообщаться.

– Сомнительная радость. Понадейся, что не научу их плохому, – хохотнула Роза и помахала рукой, прежде чем закрыть за собой дверь.

Дальрен внизу успел разговориться с сотрудницей и охотно давал советы по сочетанию цветов, объяснял тонкости значений и ухода, будто сам жизнь флористике посвятил. Жалко было прерывать оживлённую беседу, но им пора уходить, а сотруднице – возвращаться к делам: в магазин как раз зашли новые посетители.

– Как всё прошло? – Даль открыл входную дверь и пропустил вперёд Розу.

– Спокойно. Я просто хотела услышать, что она сдержала слово. Не то чтобы в этом был большой смысл – в противном случае меня бы уже накрыло волной срача.

Следующие слова Дальрена унёс внезапный порыв невероятно сильного ветра. Небо, минуту назад радовавшее голубыми просветами меж белых облаков, полностью затянуло зеленоватыми тучами. Стало темно, словно город накрыла ночь. Хлынул ливень, способный за секунду промочить до нитки.

Инстинкты кричали об опасности. Им вторила какофония криков потревоженных птиц. Мимо пролетели сорванные листовки, отломанные ветки. Чья-то шапка. По дороге проскользил мусорный пакет. В стороне раздался визг тормозов. Грохот. Застучали истерично по гудкам застигнутые врасплох водители.

Роза что-то заметила краем глаза. Тело среагировало быстрее разума. Она кинулась к Далю. Сбила с ног. Плечо обожгло болью. Сердце стучало в горле. Страх перед неизвестной непредсказуемой опасностью сковал, не давая подняться с асфальта, убежать в безопасное место.

Скрежет. Вой ветра. Тяжёлые удары крупных ледяных капель по спине.

Всё стихло так же резко, как и началось. Рядом валялся сорвавшийся откуда-то металлический лист с острыми углами, один из которых и разодрал рукав куртки. Роза тяжело сглотнула и шумно выдохнула. По телу прошла волна дрожи. Холодок коснулся затылка, словно туда дыхнула смерть.

– Аномалий ведь стало меньше, – растерянно пробормотал Дальрен. – Что-то случилось в Мире.