Глава 15. В красивом доме не делают зла (1/2)

Если бы не данное маме обещание, этим утром Азалия бы не встала. После вчерашнего побаливала голова, ощущалась слабость в теле, а веки всё стремились сомкнуться обратно, чтобы поспать ещё пять раз по пять минуточек, плавно переходящие в пару часов.

«Вообще не помню как легла», – подумала, нащупывая на тумбочке очки.

После размышлений о других мирах голова стала совсем мутная, и оставшиеся действия выполнялись на автопилоте. Удивительно, как сильно некоторые вещи вошли в нашу жизнь, раз даже телефон оказался поставлен на зарядку. Небось и стирка с таймером запущена была – как раз и вещей накопилось, и штаны грязными оставлять не хотелось.

Азалия немного взбодрилась, пока разбиралась с рутиной: развешивала одежду, готовила завтрак, собиралась. Бытовые дела не позволяли ленно валяться, тем самым не давая от безделья хандрить, оправдывая всё неважным самочувствием, и тонуть в мрачных мыслях, раздувая мух до размеров слона.

«В конце концов, вчера всё обошлось, – подумала, запирая входную дверь. – Серина отписалась по возвращении. Рон в порядке. Но если бы меня не проводил тогда Люмьер… Неужели спасти Рона было настолько важно, что Аламея решила не оставаться в стороне?»

Очень уж хорошо отложилось в памяти: ей нет дела до жизней незнакомцев, и заставить шевелиться могут только собственные интересы или удержание мира от окончательного падения в бездну. Конечно, новость о смерти друга сильно подорвала бы моральное состояние Азалии, но… Чутьё говорило: есть и другая причина.

«Она предсказывала, что мы ещё встретимся. Тогда смогу спросить напрямую, а не гадать».

Всю дорогу хотелось слушать музыку и бездумно листать ленту в социальной сети в поисках смешных картинок, иногда поглядывая в окно. Сегодня Азалия принадлежит своей семье, а значит мысли о мире и ответственности перед ним нужно оставить за порогом. В последний раз маму и братьев она видела на папином дне рождения – почти месяц прошёл! Слукавит, если скажет, что не соскучилась. Особенно по маме. Сколько раз хотелось уткнуться ей в грудь и спрятаться ото всех невзгод. Кто ж знал, что во взрослой жизни всплывут такие трудности?

Дома она не была ещё дольше, чем в кругу семьи. Кажется… Со времени новогодних праздников? В кого-то спокойные окраины вселяли уныние, другие находили радость в скучной стабильности, где знаешь, чего ждать от нового дня. И кого. К последним и относилась Азалия – без раздумий выбрала бы жизнь, в которой ничего не происходит, но и беспокоиться не о чем. Видеть одни и те же лица, гулять по одним и тем же улицам среди похожих домов. В детстве поездка в центр города становилась событием, но сидеть в своём районе, редко выходя за калитку, совсем не напрягало.

Несмотря на наличие ключей, Азалия нажала на звонок, оповещая о прибытии. Ведущую к дому дорожку как всегда украшали всевозможные зимние фигурки, недалеко от входа стояли санки, козырёк над дверью украшала гирлянда, а саму дверь – венок. Просто еловый, не относящийся к приближающемуся празднику.

– Ты пришла! – Мама выскочила на улицу, не дав времени подойти и дотянуться до ручки, схватила за руку и утянула в дом.

– И тебе привет, – рассмеялась, на ходу отряхивая с шапки снег.

Разуваясь и вешая одежду, Азалия ощущала на себе пристальный, встревоженный взгляд. Не стоило и надеяться, что мама не заметит плохое самочувствие. Даже после рождения близнецов она не переставала беспокоиться о дочери: та выросла, но в глазах родителей всегда будет ребёнком, о чьём здоровье невозможно не беспокоиться.

– Аззи, как ты себя чувствуешь? – спросила Альбина, трогая лоб. – Если тебе нехорошо, стоит отлежаться.

– Всё в порядке, мамуль. Легла поздновато: над книгой засиделась. Ничего такого. И я ведь обещала, что помогу.

– Я очень ценю твою ответственность, но Марк и Ник мои дети. Как и ты. Я не должна нагружать тебя заботой о них, если позаботиться надо и о тебе тоже.

На хмуро сведённые брови Азалия ответила улыбкой и обняла маму. Закрыла глаза, вдыхая такой родной запах цветов, и чувствуя, как ласково гладят по спине тёплые руки. Мама. Любимая. Родная. Рядом с ней не так сильно давил груз ответственности. И становилось яснее, ради чего стоит приложить усилия, выстоять: чтобы спокойно проводить время с близкими и отплатить им за заботу. Бороться ради мира – благородно, но слишком альтруистично. Мир не оценит в полной мере потраченные на него силы. Близкие – куда более реальная причина. Искренняя. И с ощутимой отдачей.

– Да, я понимаю. И всё равно мне стоило прийти. Я соскучилась по вас.

– Мы тоже скучаем по тебе.

– Давно папа уехал? И куда? Как ты справляешься одна? – поинтересовалась, нехотя отпуская.

– Во вторник. В Небелфлен. Сказал, по работе. А справляюсь не так хорошо, как хотелось бы. Думала, больше за неделю успею по работе сделать, но мальчикам совсем не хватало внимания.

«В тот же день, что и Роза», – заметила Азалия.

Совпадение? Каспер – один из владельцев сети баров, хорошо известной в Фогенриве. Ему нередко приходилось ездить по делам, но именно сейчас… Стоит спросить у сестры, не встретились ли они. И как с этим связаны обстоятельства смерти Линнеи.

– Постараюсь хоть немного разгрузить тебя сегодня. Братья сейчас в детской?

– Да. Мы недавно погуляли, так что они набегались и пока что отдыхают. Но ты долго на спокойствие не надейся, – подмигнула мама, направляясь в рабочую комнату. – У Марка голубая футболка, а у Ника зелёная.

– Прекрасно помню, какие они бесята.

Ник и Марк на радость всем росли крепкими и здоровыми. Поначалу были опасения, что близнецы окажутся слабыми, как Азалия. Оказалось напротив: они быстро научились ходить – теперь днями напролёт носились, искали приключений, познавали мир – и почти не болели. Да и внешностью явно пошли в отца: обычные светло-русые волосы и голубые глаза. Красиво, чудесно, но не так примечательно.

Тихонько заглянув в детскую, Азалия застала братьев за сбором конструктора. Марк больше говорил обо всём, что видел, а Ник внимательнее соединял детали и быстрее находил нужные. Если бы не мамина подсказка, только по подобным деталям, потратив некоторое время на наблюдение, можно определить, где кто.

Дети растут быстро. Особенно когда редко их видишь. Азалия бы с радостью проводила с братьями больше времени, наблюдая за первыми шагами, ловя первые слова, помогала маме найти время на себя. Но… Даже здесь она оказалась бесполезной: учёба в университете и без того отнимала много сил, а недосыпая из-за детского плача, Азалия быстрее бы оказалась в больнице, чем на первой сессии.

«Не будь я такой слабой…»

– Аззи! – воскликнул Марк, заметив её.

Ник встрепенулся. Дети наперегонки устремились к ней. Радостные крики, в которых не разобрать слов, тут же с ноги выбили из головы уничижительные мысли. Азалию схватили за рукава и потащили к конструктору, наперебой рассказывая, какой большой-большой дом скоро построят. Во-от такой ширины, во-от такой вышины, а ночью туда обязательно заглянет фея сна, поэтому они лягут пораньше, но будут очень внимательно следить.

– Как же фея сна придёт, если вы спать не будете? – поинтересовалась Азалия, усаживаясь рядом на ковре.

– Мы пвитвовимся. Очень-очень хорошо притворимся.

– Только маме не говори, – попросил Ник.

– Ни словечка, – пообещала она. – Но тогда вы должны хорошо себя вести. А будете капризничать, я заколдую домик, и вместо феи придёт Кошмарикус!

– Кто он? Он страшный?

– Это злой-злой дух, который приходит к капризным деткам и подменяет хорошие сны на плохие, – с самым серьёзным видом заявила Азалия.

Марк с жалостливым видом пообещал быть послушным, а вот Ник задумался, смотря на конструктор. Покачал головой, решительно водружая на место ещё один блок, и потянулся за следующим.

– Пусть приходит.

– Зачем тебе плохие сны? – удивился Марк.

– Их не будет. Мы дадим Кошмарикусу красивый домик! Он будет рад. И не будет делать зло. Зачем делать зло, если тебе хорошо? Его не любят, не ждут и обижают. Вот он и вредный.

– А с нами станет хорошим?

– Да. Будет приходить в домик. И с нами ночью играть.