Глава 13. Сватовство (1/2)

Засыпая, Кантор готовил себя к долгим бесплодным блужданиям. Сегодня пришлось обходиться без стимулятора. Торо не мог слишком часто злоупотреблять служебным положением, а второй человек на базе, обладающий запасом наркотиков, доктор Сангре, отличался вздорным характером и оказался не в духе. Кантор, и сам пребывавший не в лучшем настроении, показал ему на прощание два пальца и ушел ни с чем.

Сновидец открыл глаза. Он находился в самой спокойной и безопасной части Лабиринта. Конечно, и здесь случалось всякое, но с важной оговоркой. Что бы ни испытывал человек во сне - страх, или тоску, или безысходность - он избавляется от всего этого по пробуждении.

Сейчас Кантор стоял посреди долины, и перед ним возвышался окруженный стеной город. Городу было на вид много веков, и был он совершенно пуст. Ни стражников на башнях, ни караула у ворот, ни толпы горожан с женами и детьми на улицах, ни крестьянских возов на рыночной площади, ни нищих, жмущихся к паперти. В тишине слышался только стук его сапог по булыжнику мостовой. Он попал в сон Аниты, и хотя не видел ее, с каждым шагом яснее чувствовал, что она где-то рядом.

За поворотом открылась пустая площадь с храмом, перед которым возвышался помост с позорным столбом. Неподвижно стоящая Анита была в белой рубахе кающейся грешницы и с терновым венцом на голове.

И надо всем этим царил звучный голос, декламировавший монолог из знаменитой пьесы, который и самому Кантору случалось произносить со сцены. Он очень любил эти изящные строки, насмешливые и бойкие, и помнил, каким успехом они пользовались у зрителей, а особенно у зрительниц. Он стоял и слушал, окаменев.

- Все женщины чуть не с пеленок

(Уродины в счет не идут)

Полны кокетства и причуд

От каблуков и до гребенок.

От женщин на головы нам

Извечно сыплются все беды,

От них страдали наши деды,

И больше всех - старик Адам.

Все добродетельные девы,

В миру и в иноческом чине,

Не в силах замолить доныне

Грех прародительницы Евы.