4. Голос подсознания (2/2)

— Посмотри на эту святую женщину. Она гонима, презираема, но все же пришла сюда по просьбе мужа, и за эту стойкость я восхваляю ее! — он рухнул на колени перед женой, что годилась ему в матери, и начал осыпать поцелуями ее руки. — Жена моя, ты единственная из женщин посвятила свою жизнь мне и только мне. Люди черствы и слепы — даже моя ближайшая подруга — но какое нам до них дело? Мы сами создаем свое счастье.

— О, как же ты прав, мой милый поросеночек, — наконец молвила женщина, нежно целуя мужа в лоб. — Ей не понять нашего счастья. Житейские радости недоступны ей, ведь они сгорают в огне знания, что пылает в ее глазах. Но ты должен исполнить долг верного друга. Приведи ее к счастью — потуши огонь!

Медноволосый целеустремленно двинулся в сторону Королевы. Храбрые рыцари бросились на помощь своей госпоже, но яркая вспышка заклятия — и тяжёлые цепи опутали их с головы до пят.

Он был непростительно далеко — среди ликов известных магов былых времен — а потому чары на него не подействовали. Он сорвался с места, спеша защитить столь важного для него человека. Препятствие возникло там, где он не ожидал — портреты вдруг протянули руки, хватая его за плечи, горло, волосы. Предки задерживали продвижение, нашептывали: «Ты ничем не поможешь. Это не твое дело. Иди своим путем». И ему потребовалось все мужество и упорство, чтобы противиться воле семьи.

А в это время близкий друг уже топил Королеву в фонтане. Тупая сила пыталась укротить пламя души. Королева яростно отбивалась — она одна хозяйка своей жизни, и только ей решать, жить ли сегодняшним днем или уверенно смотреть в будущее.

Пламя, заключенное в Королеве, нагревало воду фонтана, уже поднимался обжигающий пар. Руки фанатично влюбленного олуха покрылись волдырями, пунцовое лицо обратилось в свиное рыло. Вода вскипела, и ошпаренный мужчина с диким визгом выскочил из фонтана.

— Она сделала мне больно! — растерянно захрюкал он, ошеломленно глядя на жену.

— Иди ко мне скорее, мой нежный поросеночек, — запричитала ведьма. — Где болит, покажи?

Увидев обожженные ладони мужа, колдунья заботливо проворковала:

— Сейчас подую — и все сразу пройдет.

— Она плохая, она обидела меня, — чувствительный пятачок подрагивал в такт мужским всхлипам. Мозолистые кулаки потирали свиные глазки, из которых градом катились слезы. Поистинне громогласный рев начал разноситься по саду.

— Ну-ну, не плачь, мой хороший, — утешительно приговаривала ведьма, нежно поглаживая медные волосы и пунцовые щеки, — мамочка разберется с ней, как девчонка с девчонкой.

Ведьма перевела озлобленный взгляд на соперницу:

— Как ты посмела лапать мое сокровище? — пошипела ведьмы и бросилась к фонтану.

Колдунья была уже в паре шагов от Королевы, когда он преградил злодейке путь.

— О, защитничек подоспел, — расхохоталась ведьма. — И что ты сделаешь, слабак?

Не дожидаясь ответа, она набросилась на него, придавив к земле заклинанием, и заглянула в глаза:

— Да, в тебе тоже есть пламя. Не такое сильное, как в ней. Но ты тоже знаешь. Совсем мало — всего лишь свою дорогу в завтрашний день. Но для такого, как ты, даже этого предостаточно, — брезгливо сказала она. А затем произнесла с безумной усмешкой: — Муж мой, подай нам воды, рыцаря мучит жажда.

— Не трожь его! — Голос Королевы встревоженной птицей пролетел по залу. — Тебе ведь нужна я? Хорошо, я пойду с тобой добровольно. Только оставь его.

— Послушай ее, жена, — вдруг вступился за подругу заплаканный боров. — Для чего он тебе? Ты же сама говоришь, что он слаб и жалок, — прохрюкал медноволосый.

— Ох, мой милый поросеночек. Ты так простодушен и недальновиден. И от того я лишь сильнее люблю тебя, — нежность озарила лицо ведьмы. Она стала объяснять мужу, как неразумному ребенку: — Все они опасны, ведь даже крошечный уголек можно раздуть в яростное пламя. А потому, я должна потушить все уже сейчас.

— Прислушайся к ее просьбе, жена, — упрашивал боров с душой человека.

— Будь по-твоему, муж мой, — решила ведьма. Она перевела оценивающий взгляд на Королеву, — я и так заберу тебя с собой, глупая девчонка, потому обмен не равноценен. Какое же условие тебе поставить? — она на мгновение задумалась, а затем ее лицо искривила мерзкая ухмылка. — Ты так кичишься своей добродетелью, бережешь свое доброе имя. Ну так выбирай — его глаза или твое благочестие. Пройдись по саду обнаженной, не прячась и не скрываясь. Позволь липким взглядам пройтись по потаенным местечкам твоего девственного тела, а пошлым словам и насмешкам осквернить твои уши, что привыкли к вежливым речам. И тогда твой бесполезный рыцарь будет спасен.

Он начал возражать и осыпать ведьму бранными словами, но в ответ получил лишь сильный удар под дых и раздраженное:

— Да замолчи ты уже! — Ведьма грубо развернула его голову в сторону фонтана, — лучше наслаждайся зрелищем. Ты ведь так мечтал об этом дне, — елейно прошипела она в его ухо.

Его сокровенная мечта обращалась кошмаром. Королева сбрасывала одежды ради него, но не для него. Ее пальцы подрагивали, распутывая шнуровку платья. Спина все так же оставалась идеально прямой, но взгляд был обращен в пол. Она не медлила, не пыталась оттянуть неизбежное. Белая ткань с тихим всплеском соскользнула в воды фонтана. Королева начала свое шествие по саду.

Все повторялось. Он не мог ей помочь. Снова.

Единственное, что было в его власти — закрыть глаза, не смотреть, чтобы хотя бы так сберечь частицу ее гордости.

— Заканчиваем этот цирк, — услышал он голос ведьмы. — Главному зрителю представление не по нраву. Идем, девочка, тебя ждет прекрасная бесконечная непредсказуемость.

Он распахнул глаза и увидел, как достойнейшая из женщин погружается в воды фонтана.

— Не ходи за мной, Драко, — сказала она на прощание.

Чары более не сдерживали его. Он подбежал к фонтану, и смотрел, как дно все углублялось, а Королева все отдалялась от него в неизвестность. Теперь это был не радостно бьющий фонтан, а глубокий колодец, заполненный темными водами. Что прячется в этих глубинах? Рискнет ли он исследовать дно? И будет ли Королева ждать его там?

Да, сейчас он ей не пара. Да, он хотел отправиться в странствие, чтобы отыскать свою храбрость. Да, она четко сказала, чего он не должен делать.

Но жизнь непредсказуема. Ей плевать на план, который ты подготовил. В самый неудобный момент она создает ситуации, которые одновременно и помогают расти, и становятся экзаменом. И уже не нужны путешествия за тридевять земель, цель которых — стать достойным человеком. Ведь достоинство не зависит от географии. Его взращивают годами именно в таких неожиданных моментах, закаляют невзгодами и непростыми решениями. А потом до конца жизни проверяют на прочность.

Он выбрал путь достойного человека и будет следовать по нему, сколько сможет.

Отбросив все сомнения, он нырнул в колодец.