Снежинка (1/2)

Когда в дом входит год молодой,

А старый уходит вдаль,

Снежинку хрупкую спрячь в ладонь,

Желание загадай,

Смотри с надеждой в ночную синь,

Некрепко ладонь сжимай,

И всё, о чём мечталось, проси,

Загадывай и желай.</p>

По цеху разносился металлический звон и стук инструмента. На лбу выступил пот, волосы то и дело лезли в глаза. По всему столу были разложены схемы, начерченные угольным карандашом. Часы мерно отстукивали время. Антон мастерил.

Своим волшебным зеркалом Арсений вдохновил его. Вечером того же дня у Антона появилась прелюбопытная задумка, и с того же момента он работал над её реализацией в любую свободную минуту. Всю первую ночь Антон прокорпел над чертежом, воспользовавшись тем, что соседи по комнате снова были в отъезде, и на следующий день на работе клевал носом. Димка в шутку спросил, не с барышней ли он по ночам гуляет, а Серёжа предложил уйти пораньше и отоспаться. Несмотря на это, Антон ушёл позже их обоих и просидел в цеху до полуночи.

В это утро просыпаться было тяжело. Антон даже подумал сперва, не пропустить ли ему работу или хотя бы опоздать на часок-другой. Но тут же осознал, насколько немыслимо это звучало. А если кто-нибудь вдруг успеет сочинить точно такой же прибор, изобрести его и представить ГСВ, пока он тут прохлаждается?! Верилось в это с трудом. Антону отчего-то казалось, что такое прийти в голову могло только ему. Но всё же это помогло подняться с кровати.

На работе сонливость отступила. Можно было бы, конечно, сказать, что благодаря увлечённости делом, но всё объяснялось намного прозаичнее. Видя, что сотрудники задерживаются на рабочих местах дольше положенного и как это влияет на их производительность, руководство НИИ ИМПРО на базе Отдела Снабжения увеличило содержание кислорода в воздухе во всём Институте на восемь целых тридцать семь сотых процента, и буквально через неделю чародеи из четырёх отделов представили к рассмотрению в общей сложности семнадцать новых разработок. Безусловно, полностью проблему это не решало. Антон всё равно периодически зевал в тот день. Но в сон клонило гораздо меньше, чем дома или на улице.

Весь день он, как и всегда, вместе с Серёжей и Димкой чинил объекты из Китежграда. Сколько их было и что это были за объекты, Антон не запоминал. Мыслями он весь был погружён в предстоящую вечером работу. Он пропустил даже обед и, пока его товарищи были в столовой, снял покрывало, притащенное из дома, с его намёток изобретения. Полноценным изобретением он его ещё не называл. Это были пока только отдельные детали, никак между собой не соединённые. Антон держал его в углу под тканью и раньше времени показывать его или хотя бы рассказывать о нём никому не хотел. Ему уже хватило лампы. О ней он в первый же день рассказал коллегам, и вскоре она перестала работать.

— Ты точно хочешь остаться ещё? — спросил Димка, закутываясь в шарф. — Завтра испытания, помнишь? Не проспишь?

— Всё в порядке, — улыбнулся Антон. — Уйду в одиннадцать, дома сразу лягу и к испытаниям буду огурцом.

— Ну, смотри мне, — Серёжа шутливо потряс кулаком.

Как только они ушли, Антон вытащил разработку в центр цеха и расположился поудобнее. Сперва он попытался устроиться на полу, но через некоторое время спина затекла и заболела шея, поэтому он переместился за стол.

По его расчётам, основных деталей должно было понадобиться немного, если не считать винтов, гаек, шурупов и прочих крепёжных элементов. У него было в избытке проводов, но все они либо были спутаны в тугие узлы, либо представляли собой обрезки, оставшиеся от основной работы. Спустя несколько безуспешных попыток развязать один из узлов, он оставил эту затею. Нужны были новые. Хотя бы один моток. Антон планировал дойти до рынка в воскресенье. Там, говорили, детали хорошие продавались. Но мало, на всех желающих из ИМПРО обычно не хватало. Бóльшая часть заканчивалась к обеду, поэтому Антон собирался идти с утра, если, конечно, завтрашние гуляния не затянутся до ночи.

И по поводу гуляний. Что конкретно ему нужно будет делать завтра? Хотелось верить, что его позвали не только за компанию, но весомых причин быть ему там не находилось. Антон вообще думал вместо этого посидеть в цеху, пока Димки и Серёжи не будет.

Но на испытаниях будет Арсений. Не то чтобы это хоть как-то воодушевляло Антона поехать, но, если вдруг выдастся такая возможность, он мог бы расспросить Арсения о том, какие материалы для его изобретения подошли бы лучше. Да и вообще хотелось рассказать Арсению о задумке. Антону казалось, что ему рассказывать можно. Он ведь из Группы Свежих Веяний, ещё и старший изобретатель. Мог бы посоветовать чего путного.

Часы на стене пробили. Антон не обратил на них внимания, занятый гораздо более важным, как он считал, привариванием одной алюминиевой трубы к другой. В корпусе часов открылось окошко, и из него вылетела и приземлилась на плечо Антону синичка. Синичка была, разумеется, настоящей. Более того, она числилась в штабе, в Отделе Поддержания Дисциплины, получала зарплату – мешок зерна ежемесячно, – и звали её Елена Васильевна.

— Антоша, – ласково позвала она, — ты засиделся, по-моему. Одиннадцать уже. Ты друзьям обещал. Шёл бы домой.

Антон улыбнулся и погладил её по спинке.

— Ладно, тёть Лен. Пойду. И вы идите… Летите.

Елена Васильевна вернулась в её небольшой домик. Пора была и Антону идти в свой. Он наскоро прибрался в цеху, вернул прибор на место в углу под покрывалом, оделся и вышел.

Даже оживлённый НИИ ИМПРО к вечеру утихал. Встречались ещё пара-тройка особо исполнительных чародея, но несравнимо с тем, что происходило в Институте днём. Путь Антон решил срезать через Пустой Коридор, тот самый, где он так глупо заблудился в первый день. Идти по нему было уже не страшно, но Антон всё ещё закрывал глаза, проходя сквозь стены.

В вестибюле свет уже не горел: макродемоны Вход и Выход уходили в семь, у них семьи были.

На небе не висело ни облачка, и оттого, казалось, было ещё холоднее. Антон подумал, что крупные градины звёзд, одиноко смотрящие на него, – и те бы замёрзли. Но холод в те первые минуты, что он выходил из Института, начал ему нравиться. Начал, надо полагать, недавно, когда он взялся за своё изобретение. Помогал ненадолго отвлечься. После этого мысли в порядок приходили. Только перебарщивать с этим нельзя было. Так и переохладиться недалеко. Мысли заледенеют.

Дверь позади открылась.

— Меня ждёшь, Антошка? — за спиной раздался знакомый голос.

Антон обернулся.

— Тебя, конечно. Стою и жду, пока руководитель Группы Свежих Веяний не выйдет.

Антон не хотел, но прозвучало довольно резко. Антон быстро вдохнул. Морозный воздух защипал в ноздрях.

Арсений легко посмеялся и подошёл.

— Ну, тогда идём домой вместе, — показалось, что иронии в этих словах он не заметил.

Антон кивнул и зашагал рядом. Спрашивать, где Арсений живёт, не нужно было. Все сотрудники НИИ ИМПРО жили в одном общежитии, только в разных условиях. Младших, таких как Антон, селили в трёхместные комнаты. Чародеи юношеской категории, как Серёжа и Димка, жили в отдельных комнатах с небольшой ванной. Старшим выделяли собственную квартиру со всеми удобствами, вроде телевизора и оборудованной кухни. Арсений, должно быть, жил на одном из последних этажей. Антону думалось, что у него в квартире был большой балкон, с которого весь Трёхсосновск можно было рассмотреть.

Если бы они встретились в других, более формальных (а не тех, где Арсений учил его проходить сквозь стены) обстоятельствах, если бы Димка так о нём не отзывался, Антон был уверен, что обращался бы к Арсению только на «вы» и называл бы его исключительно «Арсений Сергеевич». Даже сейчас он чувствовал – буквально плечом, – что рядом идёт кто-то важный, кто-то умнее его, значительней. Лучше. От этого даже потрясывало немного. Хотя последнее скорее объяснялось холодом на улице. Выросший на юге Антон всё ещё не привык к морозу за тридцать.