Часть 34 (Дазай) (2/2)

- А я не хочу привыкать! Да у меня сердце каждый раз переворачивается, когда я стою перед дверью, а перед глазами вы! Погибший! Убивший себя! Лежите! Как… - голос сорвался. – Я не могу больше… Мне страшно… страшно, что все снова уйдут… а я останусь. Одна. В темноте. Как всегда… - девочка дрожала сильнее, захлебываясь слезами и словами, и ошарашенный Дазай ослабил хватку, отчего та просто обмякла и обняла себя руками, подтянув колени к подбородку, но так ее слова просто превратились в поток бурчания, и мужчина вновь придал ей более-менее сидячее положение, и она оказалась у него буквально подмышкой, крепко прижатая к боку. – Я… же жить после этого не смогу… а я хочу. Хочу жить. Сама наблюдать за миром, своими глазами, а не через карцерное окно. А вы… вы ведь хороший, почему вы не понимаете? – почти бессвязно бормотала, не замечая побледневшего лица мужчины, уткнувшись ему куда-то в грудь, пока всхлипы за затмили все слова, а сама Атсуко притихла, то ли отключившись, то ли еще что.

А у Дазая выдалась возможность все обдумать.

Но это блядь полный пиздец!

Эти слова крутились у него в голове, словно колесико загрузки в компьютере, и не хотели никуда исчезать.

Это впервые за всю его жизнь, когда мужчина осознал, что за него беспокоятся. Не потому что он - хороший стратег, мафиози, напарник, наставник.

А потому что, он просто... есть?

Обычно люди переставали обращать внимания на его манию к суициду уже через неделю после их знакомства, с каждым разом все более и более искренне советуя упокоиться с миром. Или без мира. Или просто лечь и сдохнуть. Но чтобы так...

Дазай покосился на светлую макушку у своего плеча. Это было дико. Ощущать около себя другое теплое тело, слишком близко. И так долго.

В мафии вторжение в личное пространство означало только одно - угрозу. Попытку подавить, уничтожить, морально и физически. Изредка бывали исключения вроде полудохлого напарника на закорках или информатора, чья живая тушка гораздо ценнее дохлой. Еще реже - совместная пьянка. В мафии мало кому доверяют настолько, чтобы показаться беспомощным и не получить пулю в лоб.

Но малявка не подходила ни под один критерий. От нее не исходила угроза, скорее даже наоборот, она открыто демонстрировала свою беззащитность, не ранена, физически, и не пьяна, но опускать почему-то не хотелось. Наоборот, рука опущенная на плечи в покровительственно-защитном жесте, только сжалась чуть крепче, не давая ускользнуть.

Было... тепло. Такое странное тепло... не напрягающее.

Да. Дазай не чувствовал ни возбуждения, ни какого-либо сексуального желания, которое проявлялось чуть ли не с полоборота, стоило начать флиртовать или просто оказаться рядом с какой-нибудь красоткой из ”цветов Одзаки”, ну или просто симпатичная девушка, которая не против скоротать вечер в компании.

Наверное, потому что он воспринимает мелкую... ну, как мелкую. Свою мелкую. Своего... ребенка...

Мысль была неожиданной и смелой. Мужчина не успевал осознавать проявление собственных эмоций. Было в этом всем мгновении что-то... уютное, вот. Такое странное, щемящее чувство в груди. Вроде как и не неприятное, неудобно тянущее, но и... он хотел бы что оно продлилось подольше. Была и холодная, тупая игла, где-то рядом с сердцем.

Страх. Он помнил ее, когда бежал в особняк все еще смутно надеясь на... чудо.

Так игла с ним и осталась. Болезненно вибрируя, обдавая могильным холодом, когда шатен понимал, что Атсуко в опасности. Пусть и была. Вот какого черта ее понесло к этому рыжему шляпнику? Будто Дазай не знает, где она взяла этот океанский выкидыш. И кто ее туда привел. Хорошо хоть вывел и на такси лично посадил, а то... грудь дернуло болью, и мужчина отмахнулся от лишних мыслей.

И что, девчонка чувствовала подобное всегда? Всегда, когда он пытался покончить с собой?! Или вообще каждый день? Да даже он так над смертниками не издевался!

Внезапно Атсуко заерзала, пытаясь выбраться, но Дазай только шевельнул рукой, прижимая ближе.

- Не надо меня держать, - шмыгнула носом та. - Я не буду убегать.

- А я и не держу, - как-то настороженно отозвался он. - Я... не помню, как это слово называется. Но не держу... О, обнимаю, вот.

- Меня? - удивленно подняла на него голову девочка, и шатен только беззлобно усмехнулся, глядя в округлившиеся в неверии лилово-золотые глаза. Кажется, даже Тсукико, скрытая где-то в глубинах зрачков опешила. А это дорого стоит.

- А что - нельзя? - чуть наклонил голову.

- Можно... наверное, - с сомнением протянула в ответ, и вновь положила голову ему на плечо, робко перекинув одну руку ему через живот. - Так?

- Ага...

Дазай не знал смеяться ему или плакать, или и то, и другое: они застыли, как два неловких подростка, боящихся сделать первый шаг. К чему? Он и сам не знал. Лишь пальцы, словно живя своей жизнью, вплелись в белые волосы, осторожно перебирая пушистые пряди, в то время как из груди девочки вырывался странная рокочущая вибрация. И это несмотря на его способность! Вот своенравная кошка.*

- Ладно, звони своим феям-крестным, - шатен не знал сколько прошло времени, прежде чем он нехотя убрал руку. - А то мы всю гору твоего подарка не осилим. Вернее осилим, но вместе сляжем с белковым отравлением, а это больно. И бессмысленно. Лучше уж Акиру замуж выдадим.

- Мужчины же женятся, нет? - неуверенно захлопала глазами Атсуко.

- Зная эту кошмарную женщину-психолога, то его только женить на ней, - уверенно кивнул Дазай.

- Хорошо, - покорно кинула та, и вдруг боднула головой его плечо, как кошка. - Спасибо, - прошептала она, и вновь вспыхнув, словно устыдившись своего порыва умчалась в комнату за телефон.

А мужчина замер, пытаясь переждать нахлынувшие на него эмоции: от умиления до еще какого-то, трудно инициируемого, неизвестное прежде.

Но он подумает об этом потом. И почитает. Да....

Может кошка в доме это совсем неплохо?