Часть 14 (Дазай, Акира) (1/2)

Его тошнило и штормило. Окружающее пространство расплывалось перед глазами, а эмоции переполняли грудь, словно густая, гнилая вода, чей привкус ощущался во рту.

Но нужно было идти. В этот грязный, занюханный подъезд дома, расположенный на грани с трущобами, достать простой, без всяких изысков и брелоков, ключ и открыть тяжелую, металлическую дверь. Даже, кажется, антивандальную. Не зря хозяин гарантировал безопасность, что актуально, учитывая плетущую за ним тощую, бесполезную слабачку.

Комнат две, как и обещано: общая, совмещенная с кухней и угловая с замком. Блядь, этот херов зануда уже всю плешь проел своими нормами морали!

- Поживем здесь, пока… - выплюнул, почти не разжимая губ, чувствуя, как кислота обжигает горло. Скривился, с трудом заставляя себя сглотнуть. – В общем, в чем спать я тебе купил, Акира привезет завтра остальное. Еда в холодильнике. Меня не трогать, иначе я за себя не отвечаю. Могу и голову свернуть, - пояснил, мельком взглянув в красные от слез глаза, полускрытые опухшими веками. - Все! – оборвал, глядя, как та пытается ему что-то сказать, и стремительным шагом рванул в ванную.

Черное пальто комом отлетело в сторону, юноша согнулся над унитазом и его вывернуло. Потом еще раз. И еще.

И так до тех пор, пока желудок, по ощущениям не вывернулся наизнанку.

- Твою мать… - прохрипел Дазай, полоща рот отвратительной, хлорированной водой из-под крана.

Желудок опустел. А вот мерзкая, распирающая тяжесть в груди нет. Но он знал, что с этим делать. Шатен с трудом дотянулся до скомканного пальто, извлекая из потайного кармана складной нож.

Теперь в сторону полетел пиджак и галстук, но грязный камень не давал вздохнуть, поэтому прошлось дрожащими руками, отрывая упрямые пуговицы, закатывать рукава рубашки.

Холодное лезвие, ловко подцепило бинты, разрезая плотную марлю. Белая ткань спланировала на кафельный пол.

Вдох. Выдох.

Кап.

Тяжелая, алая капля не смогла даже сорваться вниз, растекаясь и пачкая металл, но по мере продвижения ножа красного стало значительно больше.

А камень меньше.

Дазай стоял на коленях, опустив руки в ванную, наблюдая, как кровь собирается на дне. Все больше и больше. Сердцебиение начало ускоряться, а в мозг ударило ударной дозой адреналина*, заставившее его блаженно выдохнуть, и начать, наконец, рассуждать здраво.

И, если говорить откровенно: Ода – засранец! Да нахуя ему сдалась эта сикилявка?! Ему что, больше всех надо?! Ну херово ей было в приюте, и что?! Можно подумать эта мелочь одна такая? Но, нет же, блядь, на принцип пошел! Да еще и эту «мамочку» по имени Акира на шею повесил!

И что теперь с ними делать?

Хотя…

Пусть эта «деточка» с «мамочкой» самонейтрализуются и не будут трахать ему мозги. Ему еще работу искать.

Так… а теперь надо подняться и доползти до пиджака, где у него лежат бинты.

Внезапно в дверь поскреблись.

- Дазай-сан… - раздался тихий скулеж. – Мне надо…

Ну твою ж мать! Ни минуты покоя. Как нормальные люди живут с детьми?!

- Дазай-сан… - дверь скрипнула. – Ой, я сейчас воды…

- Не надо, - вырвалось тяжким вздохом. – Просто дай мне пиджак, - повернулся, поднимая руки повыше, чтобы кровь не попала на брюки. Был у него случай, когда он все штаны ухряпал в кровище, а Мори ему еще долго припоминал, про «первый в мире случай менструации у биологической особи мужского пола».

Девочка стояла одетая в прикупленный кигуруми в виде какого-то мультяшного героя – то ли котика, то ли зайчика, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. Ну да, он занял единственный санузел, немудрено, что этой малявке понадобилось в «уголок задумчивости».

Вот только увидев его окровавленные руки она резко побелела и, издав какой-то странный звук, дернулась к нему.

Слишком быстро. Вот она стояла в двух метрах от него, а вот уже дрожащими руками вцепилась в его запястья, явно пытаясь такими нехитрым способом остановить кровотечение.

- Да не собираюсь я прям сейчас ласты отбрасывать, - закатил глаза шатен. – Просто покопайся в моем пиджаке и дай мне бинты.

Та, дрожа и скуля, подчинилась, перетряхивая одежду и извлекая из кармана упаковку перевязочного материала.

- Я… - тихо-тихо начала она, крепко сжимая несчастную марлю.

- Я не пытался покончить с собой, - раздраженно выдохнул Дазай. Сейчас у него совершенно нет желания даже привычно шутить. Адреналин, конечно, прочистил ему мозги, но теперь начался отходняк. – Смотри, - осторожно протянул одну руку, пальцем второй проводя по поперечным линиям. – Так режут вены, чтобы покончить с собой, только идиоты и позеры. А это одно и то же. Если человек действительно хочет умереть, то режут так… - тыльной стороной смахнул излишки крови, показывая грубые, келоидные шрамы, идущие почти до самого локтя.