«Моя веселая история причины переезда...» (1/2)
Все началось с того, что моя мать умерла. Да, так просто, но с другой стороны больно. Но не суть, и вот, я осталась со своим отцом трудоголиком, которому на мать было с самого начало все равно. Это было видно по его поведению везде и всегда:
На семейных праздниках он ее почти не целовал или не обращал должного внимания как муж жене; на совместных наших ужинах единственное, что говорило и разрушало напряженную тишину - это телевизор, который рассказывал новости дня. А само напряжение между ними... я его очень сильно чувствовала, когда была рядом с ними двумя. Это было просто невыносимо терпеть. Они даже спали на разных кроватях! Всегда!
Мать у меня была обычным продавцом продуктового магазина, рабочий день у нее был с девяти утра по восемь вечера. А отец менеджер по продажам удаленно, у него рабочий день был всегда в его кабинете. И он очень громко ругался на меня, когда я его отвлекала от работы. Ведь заходить было запрещено, отвлекать его было запрещено, звонить ему тоже было запрещено... все способы контакта с ним были запрещены в его рабочее время. С одной стороны я понимаю, что буду этим отвлекать, но с другой стороны... это перебор, отец...
А вообще, я думаю, что их любовь выжила из себя все соки, уже как много лет. И единственное ,что их держало, это общий ребенок. То есть я. Хотя, я помню, как мы дурачились всей семьей, когда я была маленькой. Как я била папу подушками, а он меня в ответ, естественно мне поддаваясь...
Я помню, как один раз я так сильно ударила папу подушкой, что та порвалась, а все перья разлетелись в разные стороны. Никто меня не ругал, мы лишь посмеялись, а отец обнял меня и мать, поцеловав обоих в щечку. Вот тогда он нас любил...
Я помню мамин звонкий смех, который невозможно забыть, ведь он был каким-то особенным что ли... Я помню ее мягкую улыбку на лице, когда я могла провиниться. Я помню, как после такой улыбки она меня гладила по голове и обнимала, а на ушко говорила слова поддержки и называла «чудом», «солнышком», «зайкой»...
Нет... я все же по ней скучаю... очень...сильно скучаю...но плакать по этому не могу больше. Слез не осталось.
Слезы все вытекли в первым месяц после смерти матери. Вот тогда меня перекосило. Вот тогда я поняла, что этого человека я больше не увижу, я его больше не обниму и никогда не услышу его смех. Этот человек был для меня почти всем. Помню как я днями и ночами напролёт пыталась справиться со своими эмоциями, а получалось лишь одно и тоже: отошла от очерной истерики; порисовала; послушала музыку; под эту музыку вспомнились воспоминания с матерью и сново истерика. И так по кругу. И так весь месяц...
Раньше, когда я у самой себя спрашивала: «а что будет, если моя мать умрет?», мой ответ был с детской уверенностью одним и тем же: «умрет, да умрет. В моем сердце она будет всегда. Да и к тому же, это случится не скоро...».
И это случилось, и слишком скоро. На столько «скоро», что я не ожидала сама.
Я думала, что получится еще спасти ее. Но было слишком поздно...
Отец отошел быстро от ее смерти, даже складывалось ощущение, что ему и с самого начало было насрать. Всегда, когда я приходила к нему в кабинет, после очередной истерики, ответ был один и тот же:
- Джесс, ты видишь, что я занят? - голос звучал холодно и агрессивно. После этого вопроса, я всегда закрывала дверь и уходила обратно к себе в комнату.
С такой «хорошей» поддержкой я справилась со своим состояние спустя месяц. И только тогда я начала чувствовать себя лучше. Словно моя душа, это была комната, в которую не попадали лучи солнца, из-за темных штор. Но когда я выпустила себя из тяжелых оков печали, грусти и боли, я впустила в «свою комнату» яркие лучи света и открыла окно впустив свежий воздух. А сделав первый вздох, я почувствовала себя сново живой. Спустя минут двадцать такого легкого состояния, я пошла в ванную, приводить себя в порядок внешне, раз внутренне, мне теперь все более менее хорошо...