Восьмая глава (2/2)

— Ой, так он утром ещё уехал. Там по поводу клипа разбираться надо. Не знаю, когда приедет ещё.

С Игорем мы просидели до самого вечера. Этой встречи мне давно не хватало. Мне будет не хватать Игоря в любом случае. Он — потрясающий друг, идеальный. Знает обо мне всё. Мои плюсы, минусы, в чём я нуждаюсь, что не переношу. Тот самый друг детства, о котором мечтают многие.

***</p>

— Оля! Сказать забыл! — выдал Игошин и резко убежал на кухню.

«Чего?» — подумала я про себя. Через пару секунд он в гостиную забегает в гостиную с… бутылкой вина в руках.

— За встречу? — играя бровями, спросил Игорь.

— За встречу, — я кивнула и засмеялась.

Игорь поставил бутыль за стол и полез в старинный сервант за бокалами.

Выпив по три бокальчика нас вывело на откровенные чувства… не нас, а именно Игошина.

— Я, Оль, знаешь… я ведь всё ещё люблю тебя, — он печально посмотрел в стену.

— Игорь, как… ты меня? Я…

— Извини за возможное нытьё, я действительно по сей день безизменно… Прости, любимая моя, я… идиот, что мечтаю о тебе уже три года. Полный идиот, — Игошин слегка ударил по стене. — Надеюсь, после этой горькой правды, ты не уйдёшь отсюда? Не прекратишь контакт со мной?

— Игорюша… Игорь, дорогой мой… Я никогда в жизни!.. слышишь? Никогда не уйду от тебя. Ты мне как брат родной, клянусь. Знаешь обо мне даже то, чего я не знаю… и я о тебе могу сказать то же. Обожаю тебя… — я крепко обняла Игошина.

Резко мне стало плохо. Живот скрутило. Сейчас, кажется, всё что я ела сегодня выйдет из меня… Я отстранилась от друга и побежала в туалет. Там и вправду произошло ожидаемое… Мой сегодняшний обед и ужин оказался в унитазе. Почему? Почему это произошло? Внезапно мне стало плохо. Считай, что на ровном месте!

Я медленно прошла в гостиную, где нервно теребя руки сидел Игошин. Как только я вошла, он вскочил с места и подошел ко мне.

— Что случилось, Оль? Ты чего такая бледная? Тебе плохо стало? Когда? — закидал меня вопросами парень.

— Я не знаю, просто… резко начало тошнить, и я побежала… Я правда не знаю, что это было. — я опустила свой задумчивый взгляд в пол.

— Чижова, а ты… не беременна, случаем?.. — Игошин взял моё лицо в свой ладони и приподнял так, чтобы я смотрела в его глаза.

— Нет… Быть такого не может, нет! Точно нет.

— А ну признавайся, спала с Шатуновым? — он издал легкий смешок.

— Игорь! — я недоволен скрестила руки. Парень засмеялся и обнял меня.

Я беременна? Как я могу быть беременна? Я ведь… я сама ещё ребенок… Что я родителям скажу? Как я буду воспитывать? Аборт? Так, ещё ничего не решено! Вечно я накручиваю себя, чёрт.

— Ты понимаешь, что завтра мы с тобой идём в больницу? — Игорь отстранился от меня.

— Нет, Игорь, пожалуйста! Я не хочу. Почему я? Я не готова! Стану… стану матерью одиночкой! — я заплакала.

— Чижова, а ну прекращай слёзы лить! Тебе вообще нервничать нельзя. Да и к тому же… с чего ты взяла, что ты прям беременна? Может всё-таки то молоко прокисло? Кто его знает, этого Прико. Мне может сказать, что молоку два дня, а на самом деле ого-го сколько…

Игошин вновь рассмешил меня. Снова и снова помогает мне в тяжких ситуациях… Мой бывший парень.

— Ты у нас остаёшься.

— Нет, я домой иду. Родители не планировали меня на ночь от…

— Я разве спрашивал у тебя что-нибудь? — перебил меня Игошин.

— Ты неисправим… — я закатила глаза.

Через полчаса приехал Прико, что тоже безумно удивился моему приезду. Мы с Игорем рассказали причины моего появления в Оренбурге. Он там чуть не расплакался, правда…

***</p>

Утром я разбудила этих двоих. Сашка остался дома, а мы с Игошиным, как и обещалось, пошли в больницу. Я безумно волновалась, а Игорь утешал меня.

Мы пришли в больницу. «Я сейчас поговорю с врачом» — сказал Игошин и зашел в один из кабинетов, бросив меня в самый неподходящий момент. Я уже там сделала себя матерью одиночкой, надумала, как буду прокармливать семью, что буду говорить ребёнку, когда тот будет спрашивать об отце. Возможно, я тороплюсь. Это всё из-за того, что я нервничаю. Мой Юра знал, что если я нервничаю, то начинаю всячески накручивать себя, придумывать всякое плохое, тем самым всё сильнее и сильнее нагружая себя. Шатунову как никому другому удавалось утешать меня в такие моменты. Он применял ласку, шутки, сравнения, и мне становилось легче.

Через пару минут Игошин вышел. Врач, с которым он разговаривал завел меня в палату. Так, в больнице я проторчала около полутора часов. Моя нервозность сменилась на тоску и сонливость — это хорошо. Лучше уж скучать, чем портить себе нервную систему. Мне никто ничего не говорил, просто молча водили меня из кабинета в кабинет, задавали вопросы, говорили, что делать. Игошин же молодец, всё это время покорно ждал меня, что достойно похвалы, ведь сидеть на одном месте куда скучнее, чем ходить туда-сюда.

Только когда нас с Игорем позвали в один из кабинетов, мне наконец удалось услышать правду…

— Чижова Ольга Леонидовна? — врач положил папку бумаг на стол.

— Так точно, — резко ответила я.

— Ну, могу вас поздравить, вы станете родителями! — радостно вскрикнул мужчина и поправил свои очки. — Срок маленький — месяц.

Игошин смущенно улыбнулся, потому что доктор принял его за моего супруга… Мне же было совсем не до улыбок и смущений. Мои страхи стали быть воплощены в реальность. Как же я буду содержать ребенка без отца?.. Да и какой ребенок, мне восемнадцать только через месяц будет. Что же творится, чёрт возьми… Примут ли меня родители? На сколько я знаю, они всегда были против таких… таких как я, считая гулящими. Конечно, не по парку, думаю, ясно в каком смысле…

— Спасибо, но я просто друг Оли, да… До свидания! — Игорь взял меня за руку и вывел из кабинета.

Он определенно рад, доволен всем… А мне что делать?

— Как я буду, Игорюша?.. — перед глазами моими туман, я словно в омуте.

— Ну, счастливо! А как же иначе? Я помогать буду в первую очередь! Тебя одну ни за что не оставлю.

Меня подбадривал позитивный настрой друга. Видимо, Саша, наконец, направил его на позитивные мысли. Не помню, чтобы Игорь раньше вот так радовался всему подряд.

— А родители? Они что скажут, Игорь? — я крепче сжала его руку.

— Тут и вправду проблематично… Помню, как они обсуждали твою тетку, что родила в двадцать лет, а ты тут… В восемнадцать? Ладно, сильно не парься из-за этого, я всё улажу.

Хотелось верить Игорю, но получилось не очень. Он ведь и с родителями моими уже года так два не контактирует. Как ему удастся изменить их точки зрения.

Мы с другом решили пойти прямиком ко мне домой. Я вновь сильно нервничала и по мере приближения к дому, всё сильнее и сильнее. Вдруг родители вообще выгонят меня? Подумают, что я в проститутки пойду…

Дверь нам открыла мама. Сначала она вопросительно посмотрела на Игошина, а потом на лице читалось удивление.

— Игорёк ты наш! Сколько лет не виделись, а? Как подрос! Красавец! — мама обняла Игошина. Снова он засмущался.

Дальше мы прошли в гостиную, где папа, абсолютно не обращая внимания на нас, смотрел новости. Только когда мама окликнула его, он посмотрел в нашу сторону. Похоже, он тоже не узнал Игоря.

— Здравствуйте, дядь Лёнь. — Игошин улыбнулся. Папа в знак приветствия просто кивнул ему.

— Папа, это Игорь же… — я издала смешок.

— А-а-а… Прости, не узнал! Ты ж совсем изменился. Прическа у тебя… новая. И аж на голову выше стал! Похорошел, похорошел.

Дальше пошла обычная светская беседа. Игорь рассказывал, как жил все эти два года. Оказалось, что родители и не подозревали о том, что Игошин тут, в Оренбурге. Папа начал о политике что-то… В пару секунд неловкого молчания, наконец, решила влиться я.

— Мам, ты слышала, что подруга моя — Аришка… забеременела?

это ложь. Не было у меня никакой подруги Арины, я решила начать с малого. Подговорить родителей. Посмотреть реакцию их на раннюю беременность.

— Аришка? Ей сколько лет то хоть?

— Ей… девятнадцать недавно исполнилось. — ответила я. Мама помотала головой и ударила себя по коленке.

— Ну надо же так, а! Кто в таком возрасте рожает? — она фыркнула.

— Вот-вот. Ни образования, ни работы. Ну что за безответственность?! — недовольно продолжил папа.

Игорь жалобно взглянул на меня. Если я сейчас не скажу, что требуется… Меня уже начало трясти, хватит молчать.

— Я беременна. — смотря в пол, сказала я.

Игорь положил руку мне на плечо. Молниеносно послышались вздохи мамы.

— Оля, не очень уместно сейчас шутить. Я уже объяснял тебе, в каких моментах нужно вставлять приколы. — спокойно сказал папа.

— Это не шутка… Тетя Наташа, дядя Лёня, Олька и вправду беременна. Сегодня мы два часа в больнице были, нам сказали. Даже дали направление, оно у меня, могу показать.

— Что?! Ольга, мы с отцом тебя не так воспитывали! Не дай бог, слышишь, не дай бог об этом соседи узнают… Они тебя засмеют. Да какой там тебя? Нас, Оля, нас они засмеют! «Чижова нагуляла себе ребёночка, слышали?» — скоро, по всему подъезду нашему! По улице всей. — мама аж встала со стула.

В ушах просто был звон. Я прижалась к Игорю, так как он единственный, кто на моей стороне, кто может сейчас поддержать меня.

— Родная моя… ты на какие деньги его собралась обеспечивать? На нашей с мамой шее сидеть не надо! Всю жизнь ты безработна будешь, если рожать пойдешь! Отца даже нет ведь, Отца! Был бы Шатунов, я б ещё подумал… а без него куда? Ты куда без него собралась?! — отец громко кричал.

Слёзы уже невольно текли из моих глаз.

— Аборт. Ты делаешь аборт! Это не обсуждается!

Папа нервно встал с дивана и покинул гостиную. Последние его слова вызвали у меня раздражение. Что бы там ни было, я буду рожать. Этот ребенок… Это наш с Юрой ребёнок. Слово аборт я просто буду пропускать мимо ушей. Никому, абсолютно никому не переубедить меня в этом плане. Я буду рожать! Я не позволю убить частичку меня. Нашего с ЮРОЙ ребёнка. Ни за что на свете! Пусть родители даже не рассматривают данный вариант. Надо будет, из дома уйду. Надо — на работу устроюсь, но аборт делать и не подумаю.

— Бессовестная… — это были последние, сказанные мамой слова перед тем, как она вслед за отцом покинула гостиную.

— Ты уверена, что хочешь оставаться тут?..

— Я не уверена ни в чём. И к тому же… куда мне ещё идти?

— Без глупых вопросов, Оля. Мы с Сашей тебя с хлебом да солью примем. Иди вещи собирай.

Я вздохнула и покорно пошла в свою комнату собирать всё необходимое на следующие пару дней. Поверить не могу — Я приехала к родителям только позавчера, а сейчас вновь ухожу… Может пора бы мне перестать винить в своих проблемах окружение? Может быть, дело во мне?

Собрав вещи, я покинула комнату и пошла прямиком в прихожую, чтобы как можно скорее удалиться из этой нервотрёпки. Где-то в кухне был слышен довольно громкий говор. Я почти не могла разобрать, о чём он. Лишь в конце, уже придя в коридор я услышала последнюю фразу, сказанную Игорем.

— Лучше стать дедом пораньше, чем вовсе не стать, да дядь Лёнь? Задумайтесь оба. — Игошин покинул кухню.

Мы быстро обулись. Он резко схватил меня за руку, и мы с ним выбежали из той несчастной квартиры.

— О чём вы говорили? — Я еле успевала за быстро идущим Игошиным.

— Это серьезно единственное, что тебя волнует?

Он прав. Та информация мне ни к чему, ведь ничего полезного и благодарствующего она мне не даст. Лучше б я подумала о том, где мне жить в принципе. Не могу же я виснуть на шее Игоря. Да, он мой друг, помочь не против, но мне ведь самой безумно стыдно перед ним будет.

По приходу на новое место жительство, где я со сто процентной вероятностью проведу ещё около недели, я разложилась в комнате самого Игошина, пока сам он рассказывал своему Сашке все новости, произошедшие за этот день, а новостей этих далеко немало…

Уже вечером я вспомнила о том, что надобно бы созвониться с Барабашем. Со дня моего приезда в Оренбург, мы с другом ни разу не общались. Мне столько всего хочется ему рассказать… Хочу, но говорить не буду. Какова же реакция его будет на мою беременность? Нет, не будет он ругать меня, как родители — это абсурд. Он просто уйдёт из Ласковых и прибежит ко мне, я его знаю.

***</p>

— Юра, ты выдумываешь уже! — смеясь, я разговаривала вечером того же дня с другом по телефону.

— Да ты как обычно, знаю я тебя… — он также смеялся.

Мы разговаривали около часа. В одной руке я держала телефон, в другой — нашу районную газету. Внезапно я нашла объявление о принятии на работу.

— Сто двадцать рублей! — случайно вслух от радости я прочла заработную плату, данную за работу в мелком ларьке неподалёку от интерната, напротив которого находился дом Игоря и Саши.

— Чего? Какие сто двадцать рублей? — не понял Барабаш.

— А… Юр, извини, мне пора. Приятно было с тобой поболтать, ты лучший. Пока! — я мигом положила трубку и радостно вздохнула. Затем прочла полное описание рабочего графика и мелких правил. Всё, словно для меня. Я позвонила на номер, данный мне в газете.

Уже через девять минут… Я была принята. Послезавтра мой первый рабочий день. Я работаю посменно с какой-то другой девушкой, меня всё устраивает.

Из-за свой радости я даже не заметила Игошина, стоящего в дверном проходе. Его взгляд был… недовольным?

— Кто это там у тебя лучший? — нахмурившись, спросил он. Я вопросительно взглянула на парня.

— Я… Я другу звонила. Барабашу… А что такое? — я поднялась со стула.

— Ясно. Спокойной ночи. — Игошин развернулся и пошел в свою комнату.

— Что за страсти-и-и… — Прико, сидящий в гостиной, удивлённо помотал головой. Я покрутила пальцем у виска и пошла дальше за своим Игошиным.

— Игорь, ну чего ты? Что случилось? — я дотронулась до его плеча.

Видимо, он ревнует меня. Ему давно следовало меня забыть, давно… Я просто не могу позволить себе сейчас как-либо холодно ответить ему, отвергнуть. Он так старается для меня, а я веду себя словно неблагодарная дрянь.

— Почему? Почему лучший — не я?

— Не нужно, пожалуйста… «Лучший», наверное, громко сказано. Не воспринимай всерьез… Извини, Игорь.

Больше я не сказала ничего, просто вышла из комнаты. Моя радость от новой работы мигом ушла в никуда. Я стала волноваться ещё и за Игоря. Ну, ничего. Сейчас как заработаю себе… и сниму новую хату! План на жизнь намечен, если я планирую жить месяц.