Глава 1. С чистого листа (1/2)

Первый день. Первый день учёбы после новогодних каникул. В это морозное утро я снова иду в школу, как вчера, хотя, казалось бы, вчерашний день был последним выходным. Похоже, настолько быстро пролетели эти две недели, что я потеряла счёт времени.

На самом деле мне нечем было заняться на каникулах: домашнее задание было давно сделано, с друзьями общаться не хотелось и ко всему прочему очень клонило в сон. Ежедневная рутина по типу готовки или мытья посуды не добавляла какого-то чувства занятости или что-то вроде этого. Поэтому мне снова хотелось обратно на учёбу, лишь бы не помирать со скуки.

Хотя это, конечно, выглядит странно, когда все нынешние дети хотят больше гулять, чем учиться, а ты — совсем наоборот. Вот именно, что гулять я не хотела и причина моя такова: не с кем. С одноклассниками я не поддерживаю общение, а друзья находятся в совершенно разных городах и у нас нет возможности даже увидеться. Да и в принципе я такой человек, которому больше и не надо.

Как и всегда, ступив за порог школы, я узнаю притворный всё тот же запах отштукатуренных стен, тех же учеников, техничек — всё по-старому. С другой стороны, смысл что-то менять за эти две недели?

После сдачи верхней одежды в раздевалку я направилась на второй этаж: туда, где находился кабинет нашего класса. Вообще, я не ожидала от наступившей третьей четверти чего-то нового. Разве что мне бы хотелось узнать, какие мероприятия будут проходить в нашей школе, и будут ли добавлять на неделях выходные, помимо, конечно же, двадцать третьего февраля и восьмого марта.

— Мэри! Сюда!

Ах да, так меня зовут. Когда-то родители мне рассказывали, как они выбирали для меня имя. Не то, что мне не было интересно, просто на каком-то из праздников они решили об этом сказать. Сказали, что для такой фамилии лучше брать короткое имя, чтобы совсем язык не сломать. Собственно, ни у кого он не сломался.

Несмотря на то, что меня окликнули — причём довольно неприветливо и нагло — мой взгляд всё равно упал на троих одноклассников, стоявших вокруг учительницы и тихонько что-то обсуждая. Среди них стоял один из ударников в нашем классе, к числу которых я тоже имела отношение. Я уже подумала, что это некое собрание для этих учеников и что мне тоже следует подойти, пока не узнала знакомый затылок троечника, что тоже стоял возле учительского стола и внимательно слушал указания классного руководителя.

— Мэри, быстрей иди сюда!

Всё-таки я оторвала взгляд от этой кучи и направилась к парте, за которым сидели окликнувшие меня одноклассницы. Честно, мне с ними общаться не хотелось.

— Приветики! Как новый год прошёл? — спросила девочка с длинными светлыми волосами.

— Вы меня только за этим звали? — я не стала отвечать на их вопрос, ибо не любила, когда меня отвлекали не по делу.

— Ну да, а что такого? Мы же одноклассники, мы должны поддерживать общение со всеми, — ответила другая, с тёмными волосами.

Мне сразу захотелось уйти от этого разговора, да и вообще не надо было в него вступать. Уверена, что в каждом классе есть те самые подружки типа «в каждой бочке затычка». Как правило, их двое или хотя бы трое, но у нас их целых пять. Причём, эта компания всегда старается быть выше других и командуют всем классом. Общение с ними ни к чему хорошему не приведёт, ведь они всегда вправят тебе мозги, если им это нужно. Им всегда было плевать на учёбу, лишь бы прикурить что-нибудь, выпить или парня поскорее найти. Я всегда считала таких людей, можно сказать, не самыми выдающимися и бездарными, но сейчас мне уже было всё равно, у кого какой статус.

Поэтому я просто уклончиво ответила на их первый вопрос и села за свою привычную парту. Удивительно, что два года она всегда пустела и никто не садился за неё, кроме меня. Хотя это может быть из-за того, что кого только со мной не садили, они всегда мешали мне учиться: постоянно отвлекали болтовнёй ни о чём, что-то рисовали мне в тетрадь или учебник, либо же просили нарисовать им ”татуировку” на руке. В конце концов классный руководитель сдался и впредь никого не подсаживал ко мне. До этого дня.

Чтобы дождаться урока, я решила «прилечь» на парте, положив голову на сложенные руки. Меня абсолютно не волновало, о чём беседует классная руководительница с этими тремя, по крайней мере до того момента, пока не прозвенит звонок. Даже телефон доставать и сидеть в нём было лень: всё равно ничего нового я там не найду. Я прикрыла глаза и ненароком начала засыпать...

***</p> Окутавшая тёмная пелена сменилась на разноцветные краски чудного видения. Ей снилось такое прекрасное, такое беззаботное будущее, на которое надеются её родители и сама она: успех в учёбе, заключённый во вручении от имени директора школы красного аттестата; государственная стипендия с неимоверной суммой денег, выданная только самым лучшим студентам; поступление в престижное учебное учреждение на бюджет, а там – стипендия правительства страны. Далее – успешная работа с хорошей заработной платой и объявление её в качестве лучшего работника месяца, за что получает премии, превосходящие саму зарплату; она превратилась в успешную и богатую женщину. Здесь собраны все её желания, мечты и жизненные цели, к которым Мэри упорно стремится, и за это её награждают огромными финансами. Но, находясь в окружении такой безграничной радости от достигнутых вершин, её душа всё равно пуста, будто чего-то не хватало, будто ей перестала нравиться такая жизнь. Стоит ли тех потраченных усилий, лет, чтобы потом осознать, что так жить быстро надоест? И что будет, если такое произойдёт – смирится ли она со своей судьбой, или уйдёт рано в мир иной? Вдруг, развеивая туман прихотей, к ней протягивается до жути знакомая рука…

***</p> Я проснулась от того, что кто-то начал легонько хлопать меня по плечу. Нехотя подняла голову, и мой взгляд устремился на нарушителя моего сна. Это был Стивен. Тот самый ударник, который только что общался с нашим куратором.

— Мне просто интересно, ты во сколько вчера спать легла? — вдруг поинтересовался Стивен, даже не поздоровавшись. Он стоял рядом со мной намного ближе, чем когда-либо. Я даже не помню, чтобы он вообще ко мне подходил и вот так просто общался.

— В одиннадцать... — я не хотела отвечать, но всё же это сделала. — А тебе-то смысл знать?