[661] «Бога к стенке не припрёшь» (1/2)

Ли Цзэ собирался обойти дворцовый комплекс и поглядеть, что здесь переменилось за тысячи лет. От прежнего дворца почти ничего не осталось, в первозданном виде сохранилась только пагода Саньму, хотя архитектурные традиции, кажется, не изменились. Когда он спускался в мир смертных, встревоженный бегством Небесного императора, ему было не до осмотра достопримечательностей. Сейчас же самое время обойти окрестности и прикинуть, где выстроить павильон для грядущего заключения мира. Уже имеющиеся, вероятно, не подойдут: они хороши для людей, а не для сверхъестественных существ. Ли Цзэ краем мысли подумал, что павильон нужно укрепить так, чтобы, в случае опасности, можно было запечатать в нём демонов. Лисий бог и Владыка демонов — это одно, от них он знает чего ожидать, но неизвестно, на что способны главы Великих семей, а значит, нужно принять меры предосторожности, чтобы мирные переговоры не закончились резнёй.

Обо всё этом Ли Цзэ, одеваясь, рассказал Су Иланю. Перспектива встретиться с целым скопом демонов Су Иланя не обрадовала: ему и демонов мира смертных хватало, а из рассказа Ли Цзэ выходило, что чистопородные демоны гораздо опаснее обычных смертных демонов. Ли Цзэ засмеялся и сказал:

— Теперь демоны для тебя не опасны.

— Почему? — с подозрением спросил Су Илань.

— Существа ранга небожителя и выше, — объяснил Ли Цзэ, — используя духовные силы, могут развоплощать демонов. Хуадянь, как метка бога, наделяет тебя теми же способностями.

— А… — сказал Су Илань, потрогав золотой узор на лбу, — так это в обе стороны работает…

Ли Цзэ вышел из павильона, барьер распался, едва он перешагнул через порог. Но он и двух шагов по террасе не сделал, как столкнулся с министрами. Они поклонились ему и елейными голосами осведомились, как ему спалось. Разительная перемена в настроениях Ли Цзэ не слишком удивила, он не сомневался, что старые пройдохи что-то задумали. Наверное, все министры на свете во все времена одинаковые.

Министры действительно успели объединиться, забыв о прежних разногласиях. Перспектива удержать бога во дворце и тем самым обеспечить династии процветание и небывалую славу примирила старых упрямцев. Судя по виду Ли Цзэ, вдовствующей императрицей он остался доволен.

Поодаль, вызывающе скрестив руки на груди, стоял Мин Лу, а возле него, смущённо потупившись, Ван Жунсин. От гневного взгляда юного императора воздух искрился, иначе и не скажешь.

— Мне всё равно, что ты бог, — объявил Мин Лу, ткнув в сторону Ли Цзэ пальцем, — я не позволю тебе обесчещивать матушку!

Министры испуганно всплеснули рукавами, но Мин Лу обратил на них не больше внимания, чем люди обращают на мух — отмахнулся только.

— Я знаю, что ты задумал, — обвинительным тоном продолжал Мин Лу, — или бросить матушку, когда наиграешься с ней, или в свой треклятый гарем утащить!

— Надо же, — не удержался Ли Цзэ, — так ты знаешь даже то, чего я сам не знаю? А можно про гарем поподробнее? Я тысячи лет прожил в Небесном дворце и не знал, что у меня есть гарем.

Мин Лу побагровел лицом, но продолжал гнуть свою линию:

— Я император царства Вэнь, а матушка — вдовствующая императрица. Раз ты обесчестил матушку, ты должен на ней жениться.

— Именно это я и собирался сделать, — спокойно подтвердил Ли Цзэ, сдерживая улыбку.

— А, что я тебе говорил? — с торжеством сказал Мин Лу, оглядываясь на Ван Жунсина. — Он и не соби… Что? — тут же округлил он глаза и уставился на Ли Цзэ.

— Я говорю, — терпеливо повторил Ли Цзэ, — что именно это и собирался сделать. Жениться на твоей мачехе и впоследствии забрать её с собой в Небесный дворец.

Ван Жунсин вдруг хихикнул. Мин Лу свирепо на него глянул: