[363] Небесный император отравлен? (1/2)

Небожители следили, как Небесный Император и Владыка Демонов располагаются за столом. Ху Вэй взглянул на них лишь вскользь, разряженные павлины его не интересовали. Он с лисьим любопытством разглядывал яства, выставленные на столе перед ним с Ху Фэйцинем, и кончик языка иногда появлялся в углу рта, прихватывая верхнюю губу.

Ху Вэй был голоден, он уже и не помнил, когда ел в последний раз. Кажется, это было ещё в мире демонов, а после он отправился на охоту за Яоху, так что ему было не до еды. А на Небесах поесть ему ещё случая не представилось: улиснул ночью, чтобы найти еды для них с Ху Фэйцинем, а нашёл заговорщиков! Немудрено, что в животе у Ху Вэя играли лисьи фанфары.

Правда, он не был уверен, что вся эта еда годится для него. Или вообще для кого бы то ни было: такая вычурная, будто её не на кухне готовили, а из фарфора сделали. Ху Вэй выпустил коготь и осторожно потыкал в ближайшее блюдо с жареной перепёлкой, чтобы удостовериться, что еда настоящая. «Настоящая-то настоящая, — подумал Ху Вэй, слизнув с когтя соус, — но тут на один укус».

— Ху Вэй, — прошипел Ху Фэйцинь, не поворачивая головы. Он заметил краем глаза, что Ху Вэй «дегустировал» перепёлку, а главное — как.

Вообще-то лисы не церемонились, когда дело касалось еды. В ход шли и когти, и клыки, а от удовольствия облизать пальцы, испачканные в жиру, не отказывались даже высшие демоны. Еда должна приносить удовольствие, так говорится в Лисьем Дао. Церемонные трапезы, когда за каждым куском, отправляющимся в рот, следят, а рис берут по одной рисинке за раз, были не по лисьим демонам.

Риса на столе, к слову, не было, и Ху Вэй несколько озадаченно исследовал взглядом каждое из блюд ещё раз. За свою жизнь он побывал на многих трапезах, в том числе и в мире смертных. Притворяясь человеком, он пробирался даже на банкеты во дворцы аристократов и пробовал самые изысканные по меркам мира смертных яства. Но везде: и в миске у бедняка, и на фарфоровом блюде у чиновника, — непременно присутствовал рис, хотя бы несколько зёрнышек, в зависимости от достатка трапезничающих.

— Риса нет, — едва шевеля губами, сказал Ху Вэй. — На Небесах что, не едят рис?

Ху Фэйцинь чуть слышно вздохнул и так же ответил:

— Считается, что простая еда не для Небесного Императора, она его…

— …оскверняет, — ухмыльнувшись и тем самым приведя в ужас небесных придворных, докончил Ху Вэй.

«А ещё в деликатесах проще спрятать яд», — подумал Ху Вэй. Ху Фэйцинь, как ни странно, тоже об этом подумал и быстро пробежался по столу Небесным Зрением. Ему бы не хотелось, чтобы Ху Вэй съел что-то отравленное. Кто знает, как небесные яды действуют на демонов! Но яства оказались не осквернёнными ядом. Заговорщики решили не рисковать и вылили весь яд в вино.

— И когда уже можно начать есть? — беспокойно спросил Ху Вэй, видя, что никто до сих пор не притронулся к еде.

— Сначала чествования, — уныло ответил Ху Фэйцинь. Он подумал, что раз уж еда безопасна, то можно в кои-то веки наесться вдоволь, пусть и под пристальными взглядами придворных, считающих каждый кусок. Но церемонии соблюдать приходилось. Он сложил руки на коленях, подавая Ху Вэю пример, и сделал едва заметный жест Распорядителю Банкетов.

Чествования Небесного Императора были нудной процедурой. Сначала министры, потом боги, потом остальные чинно и церемонно выходили вперёд, кланялись и нараспев читали однообразные хваления и пожелания, а Распорядитель Банкетов, разворачиваясь к Небесному Императору, повторял каждое из них ещё раз, точно для глухого. Палочка благовоний успела бы догореть за это время, но приходилось терпеливо сидеть и милостиво кивать в ответ.

Ху Вэй заскучал уже после десятого чествования. Он с трудом сдерживал зевоту, а лисьи фанфары в его животе звучали всё громче. Он недовольно надул губы, выждал момент, когда после очередного хваления весь банкетный зал поклонился Небесному Императору, и сунул в рот оторванное перепелиное крылышко и принялся с нескрываемым удовольствием жевать. На шипение Ху Фэйциня он внимания обращать не стал и проделывал то же самое и с другими яствами, всякий раз как небожители кланялись. К тому времени, когда в чествованиях поучаствовали все присутствующие, лисьи фанфары в животе Ху Вэя звучать перестали, а сам он довольно облизывался.

— Какое неуважение к Небесному Императору, — проскрипел Первый Советник. Сделал он это негромко, но Ху Вэй расслышал и воззрился на него, не забыв и про лисий взгляд, и про прищёлкивание клыками в момент ухмылки. Развивать эту тему Первому Советнику сразу же расхотелось.