[109] Ху Фэйцинь притворяется Тайцзы (1/2)

Вернувшись на Небеса, Ху Фэйцинь проспал целых два небесных дня.

Он вернулся из мира смертных разбитым, принеся за собой шлейф тьмы и смерти. На мать он взглянул сквозным взглядом, ничего не выражающим. Она не была уверена, что он вообще хоть что-то видит. Но он хотя бы вернулся. Императрица просидела у его постели эти два дня, не отходя ни на минуту, но так и не решилась до него дотронуться. Его сон был беспокоен, он стонал и повторял какое-то имя. Тогда она тихонько запела колыбельную, которую пела ему в детстве. Напряжение стаяло с его лица, искажённые черты разгладились, сон стал спокойнее. Он уже не бился и ничего не бормотал, но лицо его было мокрым от слёз.

Через два дня Ху Фэйцинь открыл глаза и увидел лицо склонившейся над ним матери.

— А-Цинь, — сказала она со слезами.

— Матушка, — проговорил он, ненадолго зажмурившись, чтобы унять невыносимую резь в глазах. — Я долго спал?

— Два небесных дня.

Ху Фэйцинь открыл глаза, уставился в потолок. Внутри было так пусто, что каждое движение внутренних органов отдавалось гулким эхом. «А, — подумал Ху Фэйцинь без выражения, — вот так умирает душа?»

— А-Цинь… — с усилием сказала Императрица.

Он перевёл на неё взгляд, понял, что её тревожит, и положил ладонь на её руку:

— Матушка, я понимаю, ты ничего не могла сделать.

Императрица дотянулась до его щеки. Он прикрыл глаза. Казалось, он даже не ощущает тепла её ладони.

— А-Цинь…

— Мне доложили, что Первому Циньвану нездоровится? — послышался голос Небесного Императора.

Лисье Пламя внутри зарычало и ощетинилось всеми языками. Ху Фэйцинь застонал и, перевернувшись на бок, вжал ладонь в грудь. Глаза его превратились в два куска льда. Никогда ещё в своей жизни он не испытывал столь сильной ненависти. «Нельзя, нельзя её показывать», — слабо подумал он, с силой зажмуриваясь и скрежеща зубами.

— Он ещё не оправился от вознесения, — сказала Императрица поспешно. — Переход был тяжёлый. Для физического тела. Ему нужно время освоиться.

Ху Фэйцинь сделал над собой страшное усилие и перевернулся на спину. Лицо его вновь было спокойно и безразлично, только несколько капель пота на лбу выдавали напряжение, царящее внутри.

— Отец, через несколько дней я буду в порядке, — сказал Ху Фэйцинь, сам себе удивляясь. Откуда взялось это спокойствие? Или это лисьи инстинкты помогли ему искусно притвориться безразличным?

Церемонию Становления назначили через неделю.