Часть 3 (2/2)

Медленно перевернувшись, Порко мягко уложил Нико спиной на подушки. Прикусив зубами нежную кожу на шее, он сплёл их пальцы вместе.

Ещё раз поцеловав такие желанные губы, Йоонас встал с кровати и подошёл к столику. Взяв в руки тюбик смазки и презерватив, он взглянул на своего парня: большие изумрудные глаза смотрели прямо в душу, в них можно было увидеть как большое возбуждение, так и огромную нежность и любовь. Одновременно такой горячий, такой милый, такой…

— Любимый, — Порко не заметил, как уже склонился над чужим лицом, а пальцы в лубриканте разрабатывали мышцы.

Ноги Нико на талии Йоонаса, руки — на плечах. Пальцы сжимаются от приятных ощущений, оставляя на коже красные полумесяцы.

Никакой боли или резкости. Как только возбуждённый до изнеможения член вошёл в такое любимое извивающееся от любого прикосновения тело, оба словно почувствовали разряд молнии.

Со слезами наслаждения в уголках глаз, Мойланен выглядел таким маленьким и беззащитным в его руках. Целовать-целовать-целовать — всё, о чём мог думать Порко сейчас.

— Самый хороший, самый красивый, самый лучший, — словно мантру, Йоонас шептал на ухо комплименты, слушая тихие всхлипы в ответ. — Ник?

Парень толкнулся внутрь чуть глубже, довольно глядя на вскрикивающего Нико под ним.

— Йоон, блять, я… — волосы размётаны по подушке, руки, крепко сжимающие чужие кудри и часто вздымающаяся грудь завораживали. — Вот так, да, пожалуйста, Йоонас, прошу.

— Ник, — Порко наклонился к его уху и одной ладонью стал медленно двигать по чужому члену. — Ты бы знал, как сильно я тебя люблю. Больше любого кино, больше воздуха, больше всего на свете.

Смог отдышаться Мойланен только когда почувствовал прикосновение влажного полотенца к собственному животу. Чмконув своего парня в нос, Йоонас прилёг рядом и стал перебирать каштановые локоны.

— Так что тебе больше всего понравилось в том фильме?

— Про фильм не скажу, но мне очень понравилось, как ты признавался мне в любви, — покраснев кончиками ушей, он сплёл их пальцы вместе и поцеловал гладкую ладонь.

— Я? Не было такого, — Порко знал, что лишь раззадорит своего любимого человека.

— Да? — Нико вновь забрался на чужие колени, громко смеясь. — А кто говорил, что любит меня больше воздуха, а?

Невесомые поцелуи покрывали лицо широко улыбающегося Йоонаса. Он был прав: его парень — лучший на свете. Он заменял ему еду и воду, он был как жизненная необходимость.

«Самый любимый».

— Как я тебя люблю? Не расслышал.

— Как минимум, так же, как я тебя. На меньшее не согласен, — сложенные на груди руки и порозовевшие щёчки были самым красивым, что парень видел в своей жизни.

— Больше, — мягкие губы последний раз прикоснулись переносицы Мойланена перед тем, как его уложили на чужое плечо. — Намного больше.