Урок 9 (1/2)

Проснувшись на следующее утро, Ян не понял, где находится. Когда он распахнул глаза, было ещё темно, однако даже в сумраке он увидел, что стены спальни были намного светлее, чем в его комнате. За окном, которое Ян на ночь всегда задёргивал плотными шторами, виднелся кусок светлеющего тёмно-синего неба. Было раннее утро.

Ещё больше парня смутило, что, повернувшись на другой бок, чтобы ещё поспать, он обнаружил на соседней подушке спящего мужчину.

«Быть не может. Так мне это не приснилось», — ошарашенно подумал Ян, почти носом к носу столкнувшись с крепко спящим Костей.

Всмотревшись в его спокойное лицо, Ян сам не заметил, как начал улыбаться. Раньше он не видел Костю без очков. Из-за полумрака сложно было рассмотреть детали, но совершенно явным было то, что с исчезновением чёрной оправы лицо мужчины лишилось единственного яркого акцента. Его брови и ресницы были настолько светлыми, что без света их невозможно было разглядеть. Зато бледная от природы кожа в темноте, наоборот, очень резко бросалась в глаза, и создавалось ощущение, что её фарфоровый оттенок сливался с белым цветом наволочки. Волосы мужчины растрепались, и отдельные пряди спадали на лоб.

Даже в самых смелых фантазиях Ян не мечтал о том, что однажды окажется с учителем Хаем в одной постели и увидит его таким домашним и по-настоящему расслабленным. Парень хотел бы прикоснуться к нему, но, боясь, что потревожит спящего, продолжал с лёгкой улыбкой на губах созерцать свой лунный свет.

Накануне парень никак не мог ожидать того, что его чувства могут быть взаимными, поэтому несмотря на то, что он лежал в чужой кровати, ему сложно было принять тот факт, что теперь их отношения с учителем Хаем вышли на качественно новый уровень. На такую высоту Ян ещё не забирался никогда.

За свои подростковые годы в школе и учёбу в университете Ян практически не испытывал любовных трепыханий. Его, как человека, который был сосредоточен преимущественно на своём собственном внутреннем мире, очень сложно было заинтересовать. Конечно, в его жизни были и периоды юношеских влюблённостей на пару недель, и попытки отношений на несколько месяцев, однако с глубокой, почти что умопомрачительной увлечённостью кем-либо он никогда прежде не сталкивался, и это чувство было дня него чем-то новым и неизведанным.

Большинство девушек, с которыми Яну доводилось общаться, были чересчур поверхностными и недалёкими, а парни — глупыми, потому что велись на поверхностность и надалёкость девушек. Но ещё большее неприятие у Яна всегда вызывало то, что для большей части его сверстников вопрос любви виделся чем-то простым и самим собой разумеющимся. Один раз встретились — любовь с первого взгляда, несколько раз сходили на свидание — начали встречаться, повстречались несколько месяцев — свадьба. Это казалось парню нелепым, потому что он решительно не понимал, каким образом можно было настолько быстро осознать свою любовь к кому-то, толком даже не зная человека. Однако благодаря учителю Хаю молодой человек стал догадываться, почему у многих отношения развивались так стремительно. Если бы Ян подозревал, что преподаватель тоже был к нему не равнодушен, он бы не стал ждать так долго, чтобы сделать его своим.

«Мой», — парень смаковал эту мысль, думая о том, что под футболкой Кости прятались многочисленные отметки, которые он оставил прошлым вечером. Они не переспали, но теперь Ян знал, что мужчина может позволить ему очень многое, если больше не будет видеть его изувеченную кожу. Парень был уверен: в следующий раз они уже точно дойдут до конца.

Тем не менее, одновременно с одухотворенностью был в Яне и страх того, что учитель Хай мог просто его пожалеть. Из-за того, что мужчина так остро реагировал на повреждения Яна и волновался за него, у парня не могло не возникнуть сомнения насчёт искренности Кости. Что, если мужчина просто опасался того, что Ян с собой что-нибудь сделает, если его отвергнут, и поэтому решил смириться с чувствами молодого человека? Учитель Хай не сказал парню о том, что он тоже ему нравился, а вместо этого пообещал быть с ним рядом. Можно ли действительно было считать подобное выражением взаимных чувств или Ян обманывался?

«Он обнимал и целовал тебя, а теперь спит на соседней подушке. Ни один мужчина не станет так вести себя с парнем просто из чувства жалости, — Ян прервал свои бесплодные рассуждения. — Жаль, что мне уже надо идти, и я не увижу, как он проснётся».

Парень мог бы ещё долго лежать рядом с Костей и смотреть на то, как он спит, но, осознав, что было утро субботы, он решил поторопиться домой. Обычно Ян шатался невесть где до поздней ночи, но всегда возвращался, чтобы на утро родители могли обнаружить его в его комнате и не задавали никаких вопросов. В этот раз молодой человек впервые не ночевал дома без предупреждения, что было очень опрометчивым в силу того, что у его отца были выходные. Из-за того, что отец частенько наседал на парня с учёбой, к его гулянкам он относился менее терпимо, чем безразличная мать, поэтому Ян точно не хотел, чтобы с утра его отсутствие было обнаружено. Семестр мог закончиться, но придирчивость отца к успеваемости сына и головомойки, в которые она выливалась, имели место даже во время каникул.

Прежде, чем покинуть тёплую постель, Ян всё-таки не удержался и поцеловал Костю в висок. Когда он сел на край кровати и стянул со стоящего рядом стула свою толстовку, чтобы одеться, за его спиной послышалось шевеление.

— Уже уходишь? — мужчина всё же проснулся, и его голос после сна был приятно хрипловатым, отчего по спине Яна пробежали мурашки.

Парень повернулся к Косте.

— Извини, отец дома.

Дополнительных пояснений не требовалось, мужчина и без них мог всё прекрасно понять. Он сам осознавал, что с его стороны в какой-то степени было очень неосторожным предлагать парню переночевать, но накануне вечером он не смог совладать с собой, предложив остаться у себя.

— Ты все выходные будешь с семьёй?

— Что-то типа того. Вернее, я это называю «быть у них на виду, прикидываясь, что мы проводим время вместе». Я бы лучше побыл с тобой.

— Ничего. Думаю, так лучше. Вряд ли ты сам хочешь, чтобы твоё отсутствие вызывало лишние вопросы.

— Так и есть.

— Выходные пройдут быстро, — Костя снова закрыл глаза. — Приходи ко мне на следующей неделе в любое время. Буду ждать.

Ян довольно хмыкнул.

— Приду.

— В прихожей на вешалке висит второй набор ключей. Возьми. Запри дверь, когда сейчас будешь уходить, пожалуйста.

Такого Ян точно не ожидал. То, что Костя давал парню ключи от своей квартиры, фактически означало то, что студент действительно получал разрешение приходить в любое время. Ян не решился больше целовать Костю, потому что такими темпами вообще бы никуда не ушёл и определённо не дал бы мужчине дальше спать.

— Спасибо, — прошептал парень и ушёл.

«Тебе не за что меня благодарить. Я очень нечестно обхожусь с тобой», — подумал Костя, продолжая лежать в кровати. Он чувствовал себя разбитым и не стал провожать парня.

***</p>

К несчастью Яна, к моменту его возвращения его отец уже успел проснуться.

Многолетняя привычка вставать по будильнику сделала биологические часы мужчины невероятно точными, поэтому на выходных он редко спал допоздна. В это субботнее утро он поднялся с кровати ещё раньше, чем обычно делал в выходные, потому что со вчерашнего вечера был крайне зол и намеревался серьёзно поговорить с сыном. Накануне придя с работы, он собирался устроить Яну взбучку за составленный им список компаний, который тот ему отправил днём ранее. Однако молодого человека не было дома, и после того, как он не объявился даже поздней ночью, мужчина уже не знал себя от ярости. Перед тем, как лечь спать, он отчитал жену, совсем избаловавшую Яна вседозволенностью, и раздражённый заснул. За ночь злость мужчины не только не утихла, но и стала в разы сильнее, поэтому, когда Ян зашёл на кухню, он опустил на стол чашку только что заваренного кофе и гневно покосился на сына.

— И где ты шлялся, можно узнать?

Парень напрягся. Услышав недовольный тон, Ян понял, что отец злился вовсе не из-за самого факта его отсутствия дома, а скорее из-за того, что он пропустил очередную запланированную воспитательную беседу.

— У друзей ночевал.

— Шибко много свободного времени, что ли?

— У меня вчера каникулы начались.

— Плевать я хотел на твои каникулы. Ты потрудился сделать, что я тебя просил?

— Да. Я вчера утром отправил тебе список компаний, куда буду рассылать резюме, как ты и хотел.

— Как я хотел? То есть, по-твоему, это мне больше всего нужно, чтобы ты в этой жизни не был ничтожеством и не сидел с голой задницей?

— Нет, — Ян не хотел спорить. — Я просто не так выразился.

— Почему же? Давай, скажи мне, что тебе не нравится, что тебя что-то делать заставляют. Не нравится, что о будущем говорят думать. Не нравится, что говорят работу подыскивать. Что там ещё? Что просто развлекаться не дают.

Ян молчал. Он знал: отцу было бессмысленно объяснять, что то же чтение книг, которому он уделял много времени, и занятия китайским не были для него просто развлекаловкой. Ян уже привык, что отец не относился к его любимым занятиям серьёзно, и проглотил своё несогласие со сказанным.

— Если бы тебя не пинали, ты бы вообще ничего не делал. Мне осточертела твоя пассивность. Чего ты вообще добиться можешь, если сам даже нормальное место работы найти не в состоянии, хотя тебе дали всё, чтобы ты хорошо устроился?

— Я нашёл.