Вечер. Сигареты. Часть 6 (1/2)
Раньше ей казалось, что она всегда будет одна. Девушка считала, что она не может быть любимой, она думала, что всё, что она делает—неправильно. Каждый день в её голове постоянно крутились мысли о том, что она ведёт себя не так, как нужно.
«Я точно делаю что-то не так.»
Она чувствовала себя нелепо, однако, для неё фраза «Всё придёт, но со временем» ничего не значила. И зря.
Прошло уже около двух месяцев после того как у Мари появилась её первая подруга. Девушки всегда знали, о чём можно поговорить. Раньше, на каких-либо светских мероприятиях на которые Маринетт обязана была ходить вместе со своими родителями, она очень уставала от общения с людьми. Ей казалось, что проблема была в ней, ведь она и трёх слов связать не могла в таких компаниях. Слишком высокомерные, надменные и чересчур упрямые, богатые люди. Это единственное, как она могла их описать. Но почему тогда рядом с Альей она могла чувствовать себя самой собой?
Алья была единственным человеком, который её понимал. Она была той, кто при любых случаях брала подругу на вечеринки, прогулки и даже на свидания вслепую. Кстати, оказывается это крутая штука, ведь там мулатка встретила, наверное, любовь всей своей жизни. Но к сожалению, у синеглазки совершенно ничего не складывалось на личном фронте. Каждый, кого она встречала был либо не в её вкусе, либо слишком навязчивый, либо же…чересчур эмоциональный.
Казалось, что девушки дружили не каких-то жалких пару месяцев, а всю жизнь.
Субботний вечер, погода в Париже осенняя, и как на зло дождливая.
—«Твою мать. Сигареты закончились» -Пронеслось в голове у Маринетт.
Девушка страдала зависимостью от табачных изделий. Курила она с лет шестнадцати. Точного ответа на вопрос «А почему ты куришь?» она сказать не могла. Когда в её легкие попадал табак, она чувствовала себя живой, по настоящему живой. Она понимала, что моральную боль этим не заглушит, скорее, сделает только хуже, но всё равно не могла избавиться от этой привычки. Она злилась как маленький ребёнок, когда последняя сигарета докуривалась, и каждый раз в её голове проносилась фраза: «Какое же жалкое и никчемное у меня поведение. Не такой меня родители воспитывали».
Девушка вышла на улицу, недалеко от её дома находился маленький магазинчик. Сколько Маринетт себя помнит, она частенько туда заглядывала в начале прошлого года. Однако, в последнее время её походы туда стали намного реже, так как синеглазка проводила почти всё своё свободное время в компании новых друзей.
Зайдя в магазин, девушка увидела знакомое лицо.
—Мари, здравствуй. Давно ты к нам не заглядывала. –Не оборачиваясь, сказала дама, стоявшая за кассой.
«И как ей всегда удаётся издалека понять, что это я.»
—Здравствуйте, ага. Времени никак… -Девушка промолчала, увидев, что продавщица очень пристально поглядывает на неё.
«Ну и зачем на меня так пялиться. Должно быть, она знает о том, что мне некомфортно, когда на меня так смотрят.»
—М… Времени просто не было свободного… -Неловко сказала брюнетка.
Девушка за кассой улыбнулась.
—Тебе как всегда? Marlboro? –Поинтересовалась кассирша.
—А… Да, пожалуйста. –Ответила брюнетка.
—Ха-ха, хорошо. Только, подожди минутку, мне нужно позвонить.
—Да… Без проблем…
«Скорее бы уже я пошла домой.»
Девушка, стоявшая за кассой, отошла подальше. Видимо, не хотела, чтобы её беседу с собеседником кто-то слышал.
«Да кому, чёрт возьми нужно слушать твой трёп. Почему нельзя обслужить меня, а потом уже заниматься своими делами?» -Раздражённо про себя сказала Маринетт.
От лица кассирши.
—Кхм… Алё.
—Да, я слушаю. –Донеслось в трубке.
—Это я. Хлоя.
—У меня есть твой номер, давай сразу к делу, я занят.
—Я бы не стала звонить тебе просто так. –Раздраженно хмыкнула та.
—Я между прочим, выполнила своё обещание. Она сейчас здесь. –Продолжила девушка.
—…
—Ты слышишь меня? Я сказала она…
Блондинка не успела закончить предложение. В трубке послышались раздражённые гудки.
«Вот же мразь.»
****
—Эм… мисс Хлоя? Я бы не хотела вас… Отвлекать… Но…
—Ах да. Прошу прощения, уже бегу. И, давай на ты. Я ведь всего на пару лет старше. –Улыбнулась кассирша.
—М, да, ладно.
—С тебя пятнадцать евро.
—Да, спасибо.