Глава 9. Методы воспитания кнутом и удушением. (2/2)

— Харучиё. Опусти. Они сегодня наши гости.

— Гостеприимство у вас конечно на высоте, — как ни в чём не бывало отозвался Ран. Тот даже не дрогнул.

Всё стало ясно. Опасения Майки обоснованные, но у них обоих нет намерений расправляться с друг другом сейчас. У них общий враг.

Враг моего врага — мой друг.

Майки не станет их сегодня убивать. А Харучиё точно без дозволения Главы действовать не будет. Он тоже был его верной собачкой.

Ран поднимает свои фиолетовые глаза на черные омуты Сано.

Но тут раздается звонок.

В кармане штанов.

Его телефон.

Майки опускает взгляд, мол, брать будешь? Ран готов убить идиота, посмевшего позвонить в эту самую минуту.

На телефоне: «Ватанабе Сора».

Ну конечно. Кто еще мог додуматься звонить посреди дня ему.

— Ты очень не вовремя, — сходу произносит Ран, да только эта дура сходу продолжила.

— Если я такая покорная, это не значит, что я не буду защищать близких мне людей. И даже не говорите мне, что не знали, кто мой отец и где находится его магазин. Ками, если ваши люди что-то ему сделают, я клянусь, вы никогда его не найдете.

«Пиздец» — проносится смачно в голове Рана.

Вот поэтому он никогда не будет заводить отношения. Подобные истерички ему не сдались от слова совсем. Но сейчас…

Хайтани так глубоко уходит в мысли о том, как будет воспитывать её, что слишком поздно замечает выхватившего телефон из рук Санзу.

— Это она.

Узнает её крики через трубку. Всё было отлично слышно.

Манджиро легко ловит, оставаясь на недосягаемо для братьев Хайтани высоте.

Звонок ставят на громкую связь.

— Добрый день.

Ватанабе тут же прикусывает язык. Когда сначала слышишь голос нужного адресата, а за тем совсем незнакомый, сразу закрадывается не самые добрые мысли.

— Здравствуйте, — отвечает сдавлено, — А вы?..

— Я хозяин человека, которого вы этой ночью по голове ударили. Глава «Свастонов-канто», Манджиро Сано.

— Эм… Рада знакомству. Я… Да. Я та, кто сковородой огрел вашего человека. Управляющая баром-рестораном «Ханами», Ватанабе Сора. Но у меня были причины так поступить. Ваши люди разгромили мой бывший дом. Как хорошая хозяйка, я должна была постаять за него. Разве на моем месте вы бы так не поступили?

— Поступил. Но и вы поймите, мне нужно было вернуть кое-что очень важное для моего дома. То, что украл Тетсуо.

— Он и вам… Попортил жизнь?

— Именно. Судя по вашему голосу, вы тоже пострадали из-за него.

— Можно и так сказать.

— Тогда, мы бы могли помочь друг другу.

Блятьблятьблятьблять

Чертова сука! Если у нее так мало мозгов и она сейчас проболтается, Ран лично переломает оставшиеся конечности и шею свернет напоследок.

Пусть только попробует.

Хотя, лучше пускай даже не смеет.

Но ответ её был неожиданным для Хайтани:

— У меня есть хозяева.

Это внезапно огорошивает Рана, как ведро холодной воды на голову.

Майки улыбается, не сводя взгляда с Хайтани-старшего.

— Поисками Тетсуо я занимаюсь только через них. Поэтому, вы можете обратиться на прямую к моим хозяевам. Простите, по-другому помочь ничем не могу, Господин Сано.

— Понимаю. Думаю, я смогу с ними договориться. И последнее. Вы же нашли что-то этой ночью?

— Да. Бумажный сверток.

— Вы видели его содержимое?

— Нет. Меня интересуют только дела «Ханами». Сомневаюсь, что там было что-то связанное с ним.

— Спасибо за честность, Госпожа Ватанабе.

— Рада была помочь. Хорошего дня.

— И вам. Возвращаю трубку.

Майки четким замахом кидает телефон обратно в руки Рана, и тот сразу же снимает звонок с громкой связи.

Прикладывает трубку к уху, а затем медленно, максимально дружелюбным тоном, по слогам произносит:

— Я. Тебя. Убью.

— Жду с нетерпением.

Ран сбрасывает трубку сам.

Еще одно слово от нее, и он прямо сейчас поедет её душить.

А Сора на том конце посыпает голову пеплом. Потому что её вспышки гнева никогда не решали её проблемы. И вновь на одни и те же грабли.

Однако, раз пошёл ты по этому пути, иди до конца.

Потому Сора с прямой спиной идет к «Ханами» выслушивать крики на себя. Ничего, она справится. И к тому же, что они ей сделают?

Самодовольно, Ватанабе, крайне самодовольно. Переоцениваешь свою значимость.

Она появляется в закрытом «Ханами» как призрак. Вся в белом, бледная и очень злая.

Сора уже знает, где они.

Риндо с кем-то говорил по телефону, стоя у окна для ловли лучшего сигнала, пока Ран, к ужасу Ватанабе, начищал свою дубинку.

Вид старшего Хайтани был просто ужасающим.

Туго заплетенные косы делали его образ обманчиво милым. Изящные черты лица, вкупе с мягким цветом глаз, играл на руку Рану. Потому что тот, кто опробовал его оружие на себе, знает что таится за этой аристократичной красотой.

Риндо спешно заканчивает разговаривать.

— «Брахман» будут завтра.

— Вот тебе и собрание трёх небожителей, — произносит с пугающей улыбкой Ран.

— Саус не сможет сегодня приехать, но завтра займется подготовкой района. Придёт сразу на собрание.

— Повезло. Отёки успеют пройти.

— Что, вновь хочешь меня избить? — с усмешкой отмечает Ватанабе.

Она не просто по тонкому льду ходит, она этот лед ногами бьет и попрыгает ещё. Давай. Насколько хватит крепости его нервов?

Откуда у нее взялась эта смелость, Сора в душе не чаяла. Но почему-то внутреннее чутье подсказывало, что, если сейчас прогнется, больше никогда разогнуться не сможет.

— Хочу и сделаю это. Сама подойдешь или мне встать?

И Сора делает шаг.

Обычно уже на этом этапе все жертвы старшего брата сдувались. Но эта безбашенная… А ведь Риндо видит, как трясутся руки, что приходится в кулаки сжимать пальцы.

У нее вновь этот пустой черный взгляд. На белом фоне, глаза Ватанабе были черными провалами в бездну. Но Ран видит их дно, и то, какое оно пустое.

Шаг за шагом.

Ноги у девушки длинные и крепкие. Слишком твердо стоят на земле.

Надо исправлять.

Ран бьёт телескопкой по колену.

Сора падает, усиливая болезненность удара.

— Раз ты признала нас своими хозяевами, то и стоять должна перед нами в правильном положении. На коленях.

Ран наслаждается видом беловолосой девушки на коленях пряма перед его широко разведенными ногами.

Какая жалость. По её взгляду видно, что урок не был усвоен. Надо исправлять.

Уже замахивается телескопкой повторно, да только Ватанабе поднимается.

И ставит больную ногу прямо межу ног Хайтани.

Ботинок в опасной близости к паху, а колено прямо перед его лицом.

— Давай. Еще раз. Всё верно понял. Только сломав мне ноги, ты увидишь меня на коленях. Потому что по своей воле я никогда не опущусь перед тобой.

Удивленное выражение лица Рана плавно, как плавленый воск, растягивает улыбкой и прищуром. Но вот в глазах загорается огонёк азарта.

Среди двоих Хайтани именно Риндо называли «костоломом», по прямому его виду боя. Ран же в своем обыкновении никогда не пачкал руки. Кирпичом, телескопкой, чем угодно, но руки его ненавидели касаться чужих.

Сегодня Ран сделает исключение.

Телескопка падает на диван.

— Как скажешь.

Его ладонь опускается на так удобно предоставленную коленку.

И сжимает.

Специально, по нарастающей, не отрывая своего взгляда от лица напротив. Ловя каждый спазм мускулов. Как уверенность пошатнулась. Как губы искусанные кусаются вновь. Как зашевелилась шея.

А эта чертовка долго держалась.

Ватанабе дергается. Пытается сбежать. Поздно. Ран не отпуская колена, бросается на девчонку. Оба падают на пол. Сора больно бьётся затылком, но это ничто, по сравнению с усиливающимся давлением на колено.

Хайтани наваливается сверху.

А затем, рука удобно находит опору в шее.

Пульс под кожей такой быстрый… Кого пыталась обмануть? Храбриться перед ним бессмысленно, только сильнее раззадорит.

Первые мгновения продолжает стоять на своём.

Затем хватается за его руку. Рука в гипсе не могла дотянуться до Хайтани. Колено прижимают к груди, и, кажется, у нее быстрее сломается бедренный сустав, чем колено. Хотя, быстрее она просто задохнется.

Потому что Ран не пропускает ни единого изменения оттенка её кожи. Белизна от испуга быстро становится красным от давления. Тонкая кожа покрывается пятнами.

— Ран, — напоминает отстраненно Риндо.

— Ещё немного. Подожди.

Губы Рана растягиваются в блаженной улыбке.

Потому что он чувствует её боль от лопнувшего сосуда в глазу.

И резко отпускает. Даже брезгливо. Поднимается на ноги.

Горло пережало. Сора не может сделать вдох. Только хрипы да кашель, рвущий глотку. Нога острой болью пронзает всё тело. И на фоне этой агонии, Ватанабе едва ли заметила, как её поднимают за полосы.

И всё же ставят на колени.

— Ничего, — почти нежно произносит парень, зарываясь в белые мягкие волосы, — Я приручу тебя.

И бьёт коленом по лицу.

— Ран! — не выдерживает младший Хайтани, — Не трогай лицо. Она должна быть в презентабельном виде завтра.

— Да не волнуйся ты. Она же и так в маске ходит. Посмотри. Я профи в этом деле.

И касается рассечённой брови.

Кровь пачкает вновь побледневшее лицо.

Блядство, кровь на её лице выглядела просто восхитительно.

Собственное сердце колотится как во время самого мощного замеса.

Большим пальцем собирает алую краску, вдавливая в свежую горячую рану. На её глазах слезы. А губы распахнуты.

Да, смотри на него. Стой на коленях. Старайся больше, развей его скуку.

Кровью он красит её губы.

— Тебе идет красная помада.