Часть 2 (2/2)

— Женат? — нейтрально-доброжелательным тоном поинтересовался Джи Ху.

Ги Ён отрицательно покачал головой.

— Один?

— Можно и так сказать, — не стал вдаваться Ги Ён в подробности и постарался перевести разговор на детей Джи Ху — все родители обычно готовы хвастаться своими детьми до бесконечности.

На то Ги Ён и рассчитывал, что от него в беседе потребуются лишь согласные кивки и умеренные или неумеренные восторги. Джи Ху остался на удивление скромен в выражениях отцовской гордости, но, к счастью, тему тем не менее поддержал.

Они провели за рыбалкой на озере еще пару часов. Мелкие Юн Джи Ху были милые, хорошо воспитанные, но совершенно обычные благополучные дети, и притом явно не испытывали нездорового желания привлекать к себе внимание взрослых любым способом и по любому поводу. И это было хорошо — как и о чём разговаривать с детьми, Ги Ён понятия не имел.

Вернувшись в гостиницу, Ги Ён подумал, что, наверное, зря согласился приехать. Ведь уже и забыл почти — душу только заново бередить. Он оценивающе засмотрелся на мини-бар, прикинул, насколько рискует напороться на кого-то из старых знакомых в гей-клубах Сеула. После душа в голове немного прояснилось, и из разрозненных мыслей Ги Ёну удалось составить какой-никакой внятный план, чтобы его намечающийся культурный отдых не превратился в неконтролируемый безобразный загул.

В гей-клубах Ги Ён бывал нечасто, но несколько раз в год срывы у него случались. Основная трудность заключалась в том, что во время таких вылазок Ги Ёну следовало сохранять ясность мысли. Стоило выпить чуток лишнего — и в самый неподходящий момент на него подло и без предупреждения накатывала необъяснимая тоска и сразу вслед за ней беспричинная ярость — только лишь от того факта, что тот, кто в данный момент расстёгивает штаны на себе или на нём, не Джи Ху. Одного парня он даже едва не ударил, пока просто разглядывал сверху нежный беззащитный затылок. Чудом взял себя в руки.

На трезвую голову подобного говна не случалось, но на трезвую голову его и в гей-клубы последние лет десять не заносило — он вполне обходился оставшимися после гулянок телефонными номерами своих случайных знакомых. Впрочем, всё это тоже были лишь эпизоды. Во всё остальное время Ги Ён устраивал свою личную жизнь привычным для себя способом — эффективно и без лишних затей — с помощью профессиональных содержанок, готовых взять на себя также и функцию домохозяйки (ну, или наоборот, что в данном случае непринципиально, поскольку итог один). Причем внешность дамы для него имела гораздо меньшее значение, нежели разумный деловой подход и отсутствие сантиментов. Более того, Ги Ён без сожалений прекращал «сотрудничество», едва появлялся намёк на более личные отношения. В общем, он достаточно легко обходился без близких отношений, но ограничения, которые те накладывали, зачастую просто не переносил. Не хватало еще в собственном доме и за собственные деньги отчитываться перед кем-то, что, когда и зачем он собирается делать.

При этом скрягой или деспотом Ги Ён, как это ни странно, не был, что не помешало ему со временем превратиться в порядочного сухаря, получающего своеобразное удовольствие от своей размеренной, распланированной и мало насыщенной событиями жизни. Однако ж, столичный гей-клуб — это всё-таки столичный гей-клуб: какой дурак откажется прошвырнуться, когда возможность так удобно представилась.

Ги Ён еще раз проверил, надёжно ли распихал по карманам всё необходимое, осмотрел перед уходом номер, поправил покрывало на кровати, поддёрнул занавеску и завершающим штрихом собирался было сбрызнуться парфюмом, когда с настроя его сбил аккуратный и отчётливый стук в дверь.

Су Ги Ён никого не ждал и потому настороженно прислушался — может, послышалось. Или в соседнюю, всё-таки. Однако стук раздался снова — и явно в дверь его номера. Открыв её, Ги Ён к своему удивлению обнаружил за порогом Юн Джи Ху. Во всём великолепии, надо сказать, при костюме и галстуке — видимо, в довершение абсурда. Юн Джи Ху, чуть приподняв голову, весело посмотрел на Ги Ёна исподлобья, ожидая хоть какой-то реакции.

У Ги Ёна, говоря откровенно, перехватило дыхание, потому он просто продолжал молча пялиться в лицо Джи Ху, не в силах найти ни единой разумной причины его здесь нахождения.

— Может, пригласишь? — ухмыльнулся наконец Юн Джи Ху. — Или мне лучше уйти?..

Ги Ён, так же молча, посторонился. Джи Ху, на ходу непринуждённо распустив узел галстука и расстегнув пиджак, прошел внутрь. Затем он, не торопясь, бережно повесил галстук с пиджаком на спинку ближайшего стула и развернулся лицом к Ги Ёну.

Ги Ён, всё еще не доверяя своим глазам, нервно сглотнул и машинально потянулся к шее ослабить галстук. Спасительного в данном случае аксессуара он там не нашел и неловко потянул за верхнюю пуговицу рубашки.

— Я бы настоятельно рекомендовал закрыть дверь, — небрежно мурлыкнул Джи Ху.

— А? — глупо вытолкнул Ги Ён пересохшим горлом.

— … и подобрать челюсть.

Ги Ён послушно прикрыл дверь, захлопнул рот, но смотреть продолжал всё так же непонимающе. Тем временем Юн Джи Ху отстегнул запонки, сложив их на край стола, расстегнул пуговицы на рубашке и вытянул последнюю из брюк.

— Блядь, — потрясённо выдохнул Ги Ён, всерьёз опасаясь выхватить инфаркт.

Когда вслед за этим Джи Ху, загадочно улыбнувшись, медленно опустился перед ним на колени, нервы Ги Ёна уже не выдержали. Он шарахнулся от Джи Ху, как от чумного, и загнанно заозирался по сторонам: в чём, блядь, подвох, и где, сука, скрытые камеры?..

Без труда прочитав опасения Ги Ёна на его лице, Джи Ху лишь вздохнул и насмешливо фыркнул:

— Идиот. Долго мне ещё так стоять? Это уже начинает выглядеть смешно.