Наставление (1/2)

Поздней ночью Гюльшах будит Махидевран под предлогом того, что у Хюррем-хатун начались роды. Султанша знала, что на свет появится шехзаде.

— У нее точно родится сын. — напряжённая женщина сидела на тахте и нервно перебирала складки платья.

— Мы не можем знать наверняка, вдруг она родит дочь. — подала голос Ханзаде, стоящая недалеко от матери наследника.

— Я чувствую, появится новый шехзаде.

— Госпожа! — в покои влетела встревоженная Гюльшах. — Русская рабыня родила мальчика.

«Я же говорила» — подумала Махидевран и взглянула на Ханзаде.

Церемонию имени наречия решили провести утром. Проснулась весенняя роза явно без настроения. В голове крутились мысли только о будущем, из-за этого султанша всю ночь не могла сомкнуть глаз. Она могла помешать Хюррем родить, вызвав у нее выкидыш к примеру, но женщина боялась.

Махидевран боялась кардинально менять будущее, она знала что это необходимо для благополучия сына, но страх сковывал ее. Женщина думала, что может совершить еще большую ошибку и тогда Мустафу ждет более жестокая судьба.

— Принеси мне платок и подготовь подарок, который я выбрала для Хюррем-хатун и ее сына. — скомандовала султанша стоя у зеркала. Каждый день она расматривала себя в отражении, боясь, что вновь постареет. Махидевран успокаивалась, когда смотрела на свое молодое и красивое лицо, оно придавало ей уверенности и будто говорило, что это все не сон, а дарованная ей милость Аллаха.

Мария принесла своей госпоже шкатулку, в которой находилось два подарка. Для Хюррем золотое колье, которое девушка вряд ли будет носить, ибо оно от ее соперницы. А для новорожденного был выбран оберег с молитвами.

Убедившись, что все готово, девушка отправилась в сторону покоев новоиспечённой султанши. Когда она вошла в комнату, то взор всех присутсвующих в миг обратился на нее. Женщина поклонилась и встала на свое место. Султан нарёк сына «Мехмедом». Махидевран видела, как падишах смотрел на ребенка. Такой нежный взгляд он никогда не дарил Мустафе.

— Хюррем-хатун, это мой тебе подарок в честь рождения шехзаде. — мать первого наследника достала из шкатулки оберег и прикрепила его на кроватку новорожденного. Саму шкатулку она жестом приказала отдать наложнице. Русская рабыня открыла ее и удивилась столь дорогому подарку. Даже валиде султан подарила ей менее роскошное колье. Только сейчас Махидевран заметила на руке рыжеволосой изумрудное кольцо, ее не сильно волновала эта безделушка, но все же, как и впервые было обидно, что Сулейман так быстро позабыл их любовь. Хафса наблюдая за всем этим, довольно улыбалась. По ее мнению так и должны жить наложницы в гареме падишаха.

***</p>

Время текло своим чередом. Для Махидевран все дни были довольно однообразны и состояли лишь из заботы за детьми. Гюлай была на удивление спокойным ребенком, редко капризничала и большую часть времени просто спала. Мустафа все так же на постоянной основе посещал учителей и радовал свою мать полученными знаниями. Султан позвал к себе Махидевран еще один раз, но как только прошло сорок дней с момента рождения Мехмеда, падишах вновь переключил все свое внимание на Хюррем-хатун.

Делать с этим что-то было нужно, поэтому сейчас мать главного наследника сидела в своих покоях и обдумывала ближайшие планы.

« Я точно помню, через несколько лет должен появится русский художник, с ним, насколько мне известно, была связана не очень приятная ситуация. В подробности меня не посвещали, но могу предположить, что у него были какие-то отношения с Хюррем. Если узнаю об этом больше, то смогу подставить ее.» — думала Махидевран, попутно вышивая незамысловатый узор на ткани.

— Госпожа, Хатидже султан прислала вам приглашение на прогулку по дворцовому саду, что мне ей ответить? — в комнате появилась служанка Дениз и вывела мать шехзаде из размышлений.

— Скажи, что я присоединюсь к ней, только чуть позже.

Махидевран не сильно была заинтересована в сестре султана, по опыту прошлых лет она помнила, что Хатидже была слишком слабым соратником. Женщина сошла с ума после смерти мужа и яро пыталась отомстить тому, на кого скинула всю вину. Как бы не хотелось признавать, но Ибрагим был сам виноват в своей смерти. Да, Хюррем приложила к этому всему свою руку, но большую часть за нее сделал сам Паргалы.

Идя по узкой тропинке, султанша вдалеке заметила два знакомых силуэта. Сразу поняв, что это Ибрагим и Хатидже, женщина спряталась за кусты и иногда выглядывала из них. Пара обменивалась любовными фразами и теплыми взглядами. Было довольно смешно наблюдать за этим, зная будущее в котором друг повелителя изменит госпоже с обычной калфой. Махидевран много раз думала, стоит ли как-то вмешиваться и не дать этому браку случиться, но до сих пор не приходила к какому-либо решению. Сейчас же, взвесив все «за» и «против» она, как ей казалось, сделала правильный выбор.

Как только Паргалы откланился и оставил султаншу в одиночестве, мать шехзаде вышла из своего укрытия и подошла к Хатидже султан.