Сир Престон Гринфилд I (2/2)
Именно на этом форуме собралась большая группа студентов, пока Престон и принц осматривались вокруг. В отличие от лучших учебных заведений Кингсланда, Ланниспорта или Староместа, они не носили единообразных нарядов или униформ, их одежды и лица были очень разными. Среди них были и вестеросцы, и темнокожие летнийцы, и бронзоволицые ройнары и даже несколько молодых итийцев.
— …вот почему я считаю, что санкции и заградительные проценты, налагаемые нашими банками на Пентошийское Княжество, вредят нам самим больше, чем экономике Пентоса! К тому же ни для кого не секрет, что противники Республики всегда готовы помочь эти санкции обойти, особенно если они сопровождаются нарушением Первого Закона, не говоря уже о прочих условиях мирного договора…
— А я говорю, это все неправда! — возразил крепкий юноша в длинной серебристо-голубой одежде. Он вскочил со своего места с таким пылом, словно это был вопрос его жизни или смерти. — Если Пентос и дальше будет пытаться уклониться от репараций и, тем более, обращать в рабство свободных людей, он должен за это заплатить! Законы Республики должны соблюдаться и мы не можем закрывать глаза на то, как Пентос нагло нарушает их прямо у нас на глазах! Сила Браавоса растет и главным ее источником остается наша свобода, которую мы готовы нести другим!
Диспут был в самом разгаре. И шел он… очень бурно. Престон не мог припомнить, чтобы отпрыски знатных домов Запада вот так спорили между собой — тем более, у всех на виду. Тем более, если бы в разговоре была критика политического курса Железного Трона. Наедине, где-нибудь в кулуарах — это пожалуйста. Этим занимались все, включая принца, которого он охранял. Но перед лицом Императора или его Десницы разговор был совсем иным. Стоило кому-то сказать лорду Уэнту хоть слово против — и он тут же отстранляся от всех важных дел на несколько месяцев. Или навсегда.
— Я хочу сказать, что мы можем остановить колесо угнетения. Но ломать его, как вы предлагаете — это не выход, — терпеливо ответила беловолосая девушка своему оппоненту. На ней было свободное темно-синее платье того покроя, который он видел на многих жительницах Браавоса за последние часы. С его точки зрения оно было слишком уж непристойным… Хотя на лицо она была весьма милой. — Если вы думаете, что Пентос окружен врагами и ему не к кому обратиться, то ваши источники информации устарели лет на пятьдесят. Связи пентошийцев с Миром и Тирошем еще никогда за последние столетия не были такими крепкими. А всеобщая война против новой Триархии — это последнее, что сейчас нужно Республике. Пока мы цепляемся за память о прошлой войне, мы призываем новую, итог которой будет иным. Дайте шанс миру — и мы все останемся в выигрыше.
— Может, нам следует взять ее с собой, чтобы она произносила речи в Совете вместо меня? — вдруг предложил Джоффри, который пока еще не понял, кого он сейчас слушал. Но закончить предложение не успел — участники диспута громко зааплодировали, когда она закончила свою речь, и принц тоже присоединился к ним.
— Я не думаю, что Император и Малый Совет будут слушать… сторонницу республиканского государственного строя, — осторожно предупредил сир Престон сына императрицы Серсеи. Насчет рабства… С этим бы они согласились. Семь Сегментумов уже давно подписали соглашения, безоговорочно запрещавшие владение и торговлю разумными существами, а также выращивание генетически модифицированных клонов в качестве рабов. Но Браавос в борьбе с рабством пошел гораздо дальше их.
Принц не ответил. Он сел на свое место и немного подождал, пока основная масса слушателей и участников диспута разойдется, прежде чем стал спускаться в центральную часть форума. Та пылкая ораторша, которой они аплодировали, и была их целью, ради которой они явились в Браавос. Чему Престон, надо сказать, не удивился. Как и тому, что по мере их приближения к трибунам за ними следили цепкие взгляды неприметных людей в гражданском и маленькие красные огоньки камер безопасности с пристроенным к ним микролазерным оборонительным установкам.
Их многие провожали взглядами, не только сотрудники службы безопасности. Не каждый день на Орбисе появлялись беловолосый принц Вестероса и рыцарь Императорской гвардии в белых доспехах.
— Тетушка, — вежливо поклонился Джоффри. Несколько юных браавосиек тихо захихикали в кулачки от такого обращения, но он не обращал на это внимание. — Мне так отрадно встретить тебя и послушать твое великолепное выступление, а твой чудесный голос…
— Говори уже, зачем явился сюда, и уходи, — не слишком приветливо перебила его Дейнерис Таргариен, младшая сестра Императора, которая явно не рада была встрече с племянником. Из-за чего Престон испытал легкое сожаление, ведь принцесса и в самом деле была красавицей. Императорский гвардеец за время службы повидал немало аристократок и лучших куртизаонк Кингсланда, но он был уверен, что принцесса Дейнерис с ее серебристыми волосами и идеальными валирийскими лиловыми глазами без труда заткнула бы за пояс любую из них. В ней не было грубости и воинственности принцессы Висеньи, ни подростковой неловкости Шейры, да и платье ее, пусть и казалось по вестеросским меркам излишне вольным, было в то же время не настолько открытым, чтобы ее кто-то мог принять за куртизанку. Однако декольте и разрезы подола сполна позволяли оценить красоту ее безупречного тела. И если бы здесь и сейчас проводились гонки или воздушный турнир, победитель, не раздумывая, провозгласил бы ее Королевой Любви и Красоты.
— Хорошо, — постороннему взгляду могло показаться, что Джоффри совершенно спокоен, но Престон, проведя с внуком лорда Тайвина тысячи часов, прекрасно видел, как сильно он уязвлян подобным обращением. — Император, твой августейший брат, велит тебе вернуться в Вестерос немедленно.
— Вот как? — иронично улыбнулась принцесса, словно услышала что-то очень смешное или очень глупое, чего они пока не понимали. — Получается, что он где-то нашел десятки триллионов драконов, о которых он сам договаривался с Владыкой Моря и Звезд десять лет назад… Все предельно ясно: или Железный Трон возмещает все убытки и компенсации за вероломное нападение на лоратское судно, или соглашается на воспитание кровного родственника Императора в Республике…
Если бы только она лгала… Если бы только она приукрашивала… Но нет. Это была чистая правда. И только теперь Престон понял, почему они даже не проинформировали Малый Совет об этом незначительном визите в Браавос. Кого-то из них от этой новости хватил бы удар. Мастера над монетой уж точно…
— Что?
«Какая растерянность в голосе… Неужели принц Джоффри тоже об этом не знал?»
Похоже, что так оно и было. И принцесса, увидев его растерянное лицо, громко рассмеялась. И ее смех тоже был таким приятным… Если забыть о том, над чем она веселилась.
— Так ты не знал? — это было утверждение, а не вопрос. — Он отправил тебя ко мне, как мальчика на побегушках, а сам даже не удосужился рассказать все детали задания?
Дейнерис схватила со скамьи сумку с вещами, а потом посмотрела в глаза племяннику уже без всяких насмешек, теперь в ее взгляде была самоя настоящая жалость.
— Хотела бы я сказать, что брат меня шокировал, но… Это не так, прости. Каждый раз, когда наши СМИ вспоминают о Вестеросе, это почти всегда оказывается новость об очередном идиотизме Императора или его ближайших друзей… — она снова улыбнулась и улыбка эта была очень грустной.
— …Потому что он сумасшедший, — догворила она.
— Кем бы он ни был, он по-прежнему Император, и его слово — закон, — Гринфилд с замиранием сердца понял, что Джоффри даже не пытался возразить на последние слова Дейнерис. — И если он приказывает тебе вернуться в столицу, моя дорогая тетушка, тебе придется это сделать.
— Если я и вернусь, то только вместе с браавосийским флотом. Если они решат, что я достойна стать Императрицей, — ее тон говорил о том, что сама она желает этого в последнюю очередь. — Многие уже открыто это заявляют. Несколько фракций в Сенате и Народном Собрании последние годы высказываются о том, что оружию не стоит долго лежать без дела. Пока они рассматривали Пентос в качестве основного кандидата, но… Если Император и дальше будет чудить…
У Престона все внутри похолодело, когда он понял, что она не шутит. Неужели браавосийцы действительно подумали, что им сойдет с рук попытка вторжения и переворота? Она была права в том, что Император с каждым днем терял разум и сторонников, но помимо него в Вестеросе оставались могущественные и влиятельные лорды, каждый из которых имел собственные планы относительно «Вестероса после Рейгара». А Браавос, при всем своем мощнейшем Флоте дальнего космоса, не мог похвастаться такими же успехами в умениях вести осаду и высаживать многомиллионные десантные армии…
— Когда на другой чаше весов миллиарды жизней… Нет, я не не сделаю этого, — заявила Дейнерис Таргариен, последний ребенок покойного Императора Эйриса. — Я знаю, что безумец готовится начать глобальную войну — и не стану ему в этом помогать. Я останусь здесь, в Браавосе, как и было условлено. А если ему есть, что мне сказать… Пусть прилетает ко мне сам.
Зная Императора Рейгара так, как знал его сир Престон, никто в здравом уме не стал бы передавать ему эти слова.