Часть 20 (1/2)

Мне удается через силу запихнуть в себя два небольших яблока, чтобы хоть как-то унять противное урчание и я подхожу к зеркалу, стараясь поправить выбившиеся из низкого пучка волосы. Под глазами залегли огромные синяки и я чуть оттягиваю нижнее веко, разочарованно выдыхая. Провожу пальцем по чуть выцветшим на сумерском солнце татуировкам и прикрываю глаза. Жаль, моей косметики здесь нет, была бы возможность скрыть отпечатанное на лице изнеможение.

Сора ушел раньше меня, сказав, что у него есть небольшое дело. Прекрасно зная о чем он, я кивнула ему, продолжив лежать под одеялом еще несколько часов. Он шьет куклу, Люмин рассказала мне, что видела его за столь несвойственным для него занятием уже несколько раз. По описанию, точно такую же маленькую, тряпичную игрушку, что была у того больного мальчика из его воспоминаний. Столь надоедливая печаль заседает прямо в сердце и я прикрываю глаза, поправляя съехавшее с плеч хаори.

Поход к врачу действительно был незапланированным, я до последнего откладывала его, надеясь, что самочувствие волшебным образом само улучшится в один из дней и я вдохну полной грудью. Но вместо этого я лишь борюсь с извечной слабостью и надоедливым головокружением. Едва не потерявшись в улочках города, далеко не с первой попытки, я нахожу нужное мне здание, стараясь набраться как можно больше смелости. Не то, чтобы я боялась, что с моим здоровьем окажется что-то страшно серьезное, я просто не люблю врачей во всех их проявлениях. Поход к стоматологу, например, всегда был для меня настоящей пыткой.

Очереди, как ни странно, не оказывается и я вскидываю бровь от удивления. Я уже приходила сюда, когда восстанавливалась после удара механической руки, и здесь всегда было не протолкнуться, но именно сегодня коридор пустует, словно все разом разбежались по разным углам. Неуверенно стучусь в дверь, задумываясь о том, что сегодня вполне может быть выходной, и слышу в ответ громкое одобрение на мою немую просьбу войти.

Пожилой мужчина, сидящий за широким столом тепло улыбается, узнав во мне ту несчастную побитую девчонку с раздробленными ребрами, и просит сесть на диван рядом с его рабочим местом. Он быстро подписывает необходимые ему документы и откладывает небольшую перьевую ручку в сторону, складывая руки замком, опираясь локтями о деревянную поверхность.

— Как твои кости?, — громко спрашивает он и я улыбаюсь.

— Срослись, не переживайте, — проговариваю быстро, чуть теребя пальцами край черной ткани.

— Беспокоят боли?, — он поднимается из-за стола, убирая руки в карманы, и продолжает буравить меня заинтересованным взглядом.

— Нет, — снова отрицательно качаю головой.

— А что тогда случилось? Ты ведь не из тех, кто по любому пустяку будет бежать сюда. Ложись, я на всякий случай проведу осмотр, а ты пока посвяти меня в свои проблемы.

Я киваю, направляясь к небольшой кушетке в противоположной стороне кабинета и сглатываю, абсолютно не понимая с чего начать. Он выжидающе смотрит, прощупывая некогда пострадавшую руку и я неохотно начинаю говорить, периодически запинаясь. Чуть дергаюсь, когда его руки чуть надавливают на мою грудь, отчего я рефлекторно вздергиваю руку и он резко хмурит брови, так, что мне хочется раствориться в воздухе, его взгляд вмиг становится каким-то тяжелым, я тут же сглатываю противный ком в горле.

— Ты куришь еще, да?, — я удивляюсь, саму себя спрашивая, откуда ему известно и едва заметно киваю, — у тебя на среднем и указательном пальце огрубевшая кожа. И ты постоянно пытаешься чем-то занять руки, обычно, в таких случаях, ты закуриваешь, верно?

— Да, — он смотрит как-то осуждающе и мне начинает казаться, что кто-то явно лезет не в свое дело. Ему то что? Не его ведь травлю, а себя.

— У тебя есть мужчина?, — я вновь утопаю в недоумении, резко садясь на скрипучей кушетке и отодвигаюсь чуть в сторону. А он что, в претенденты решил записаться? Отчего-то неосознанно отрицательно качаю головой, словно не желая ни с кем делиться информацией о своей личной жизни и мужчина усмехается, возвращаюсь к столу, тут же делая пометки в небольшом блокноте, — ну, тогда это непорочное зачатие.

Чувствую, как земля уходит из под ног и я делаю несколько шагов в сторону, заваливаясь на диван. Он же шутит, да? Я в надежде смотрю на него и встречаюсь с, наверное, самым серьезным лицом из всех, что я видела за всю свою жизнь Он стучит карандашом по столу, будто бы обдумывая свои дальнейшие указания и я сглатываю, чувствуя, как лоб покрывается испариной. Лучше бы он сказал мне, что я умираю.

— Этого быть не может, — отвечаю я, задумываясь о том, что шутка небес начинает набирать крайне неприятные обороты. Он ухмыляется, протягивая мне лист с рекомендациями и я чувствую противное давление в под ребрами, словно всю грудную клетку сжимают в вакуум. Мне хочется спросить про возможность избавления от столь неприятной неожиданности, но слова застревают где-то в горле и я оседаю на холодный пол под разочарованный вздох мужчины. Он протягивает мне стакан воды, смотря полным беспокойства взглядом и я тяну к нему трясущуюся руку.

— Хочешь прервать?, — спрашивает он и я на секунду задумываюсь, словно пробуя его слова на вкус. Неуверенно киваю, делая глоток необходимой жидкости и морщу нос. Он что-то туда добавил, — обычное успокоительное, не бойся. Тебе нужно все взвесить. Если не передумаешь, тогда жду тебя завтра.

Он помогает мне подняться на ноги и чувствую, как все тело начинает бить мелкая дрожь. Поспешно покидаю душный кабинет, нащупывая в кармане рюкзака полупустую пачку сигарет. Веточка сирени падает на землю и я случайно наступаю на нее носком тяжелых ботинок, тут же бранясь всеми известными мне словами. Стертые в порошок цветы начинают издавать крайне сильный аромат и я прикрываю глаза, чувствуя подступающие слезы. Трясущимися руками поджигаю наполовину скуренную до этого сигарету, вдыхая едкий дым и сажусь на ближайшую лавочку, утыкаясь лицом в раскрытые ладони.

Некоторые вещи стоит продумывать заранее и меня, как минимум, должно было смутить наличие члена у создания Электро Архонта. Но вместо этого я продолжала следовать принципу ”пронесет”, слепо веря в невозможность уже случившегося. Внизу живота неприятно тянет и я едва касаюсь пальцами разгоряченной кожи, стараясь прислушаться к собственным ощущениям. Кажется, это был не шанс на новую жизнь, а чья то злая шутка, самое настоящее проклятье и мне стоит как можно быстрее от него избавиться.