Chapter 18: Red Rabbits Team Interview: Renee Walker (1/2)

Элисон была в Майами и занималась своими делами, пока Эндрю отсутствовал, поэтому Рене решила провести собственное интервью.

Сев в оранжевое кресло, она улыбнулась, когда заметила, что они поменялись местами: Сет сидел напротив нее, камера была наготове, а блокнот с вопросами лежал у него на коленях.

— Ты правда позволишь мне сделать это? — спросил он, скептически подняв бровь, когда просматривал вопросы.

— Правда. — Она кивнула и улыбнулась, потому что в этом и был смысл. Конечно, она могла бы отвлечь Дэн от работы, чтобы провести это интервью очень профессионально. Но…

Сет был с характером. Смешным и иногда глупым, но в этом было его очарование. Он заставлял смеяться ее, а значит, и зрителей. Рене решила, что он — хороший выбор.

— Думаю, это твои похороны, — сказал он, пожимая плечами.

Полагаю, что так.

Рене лишь ласково улыбнулась.

— Хорошо, — начал он с глубоким вдохом и нажал кнопку записи.

[Запись включена]</p>

— Мисс Уокер. Вопрос numero uno — почему вы такая чертовски милая? — Он притворился, будто читает с блокнота, затем прищурился и посмотрел на нее.

Она не смогла удержаться. Улыбка превратилась в смех, а плечи, которые, как она и не подозревала, были напряжены, тут же расслабились.

— Сет, будь серьезен!

— Да! — Его глаза расширились, и он опустил подбородок, как будто оскорбленный. — Любознательные умы хотят знать, и с моей стороны было бы упущением отказать им в этом!

Он поднял одну руку в знак капитуляции и сделал движение, словно успокаивая ее.

— Серьезно, серьезно. Мне кажется, я никогда не видел тебя раздраженной. Как тебе это удается?

— Я думаю, что… — Она нахмурила брови, и на мгновение Рене поняла, что ей нужно хорошо обдумать ответ.

Она полагала, что дело не в том, что она никогда не расстраивалась и не раздражалась — она, безусловно, расстраивалась, и, вероятно, гораздо чаще, чем следовало бы. Но дело было в том, что неважно, на что или на кого она злилась или раздражалась, у нее бывало и хуже — она видела и хуже — ее прощали за вещи похуже. Поэтому, в чем был смысл…?

— Ну, — начала она, понимая, как ответ формируется в ее голове. — Полагаю, для некоторых из вас это прозвучит глупо. Но, думаю, это милосердие.

Она неуверенно пожала плечами.

— Милосердие? — спросил Сет. Он поднял бровь. — Объясните, пожалуйста, мадам.

Как?

Она глубоко вдохнула и сказала:

— О, я уверена, что объясню это ужасно, так как думаю, что это личное и отличается для каждого человека, но я попробую.

Рене наклонила голову и вытащила из юбки невидимую<s>, но, несомненно, торчащую</s> нитку, пока размышляла, стоит ли начинать с того места, на котором она остановилась. Тем не менее, она начала.

— Я сделала несколько действительно ужасных вещей в своей жизни. — Когда она подняла глаза, взгляд Сета был мягким и открытым. Он уже знал эту историю, но сейчас он не был тем иногда несносным, а чаще жизнерадостным мужчиной, к которому она так привыкла. Он слушал — и давал ей высказаться.

Ох, как ты вырос, Сет.

— Я знаю, не похоже, что я могла многое совершить… — Она указала на себя. — Но я совершала. И я видела ужасные вещи — я организовала большое их количество. О некоторых я сожалею, о некоторых — нет. Но я плохой человек, который очень старается быть хорошим.

Рене кивнула. Это звучало правильно.

— Я пытаюсь войти в любую ситуацию, помня, что пришла из другого места и других обстоятельств, чем все остальные. Поэтому я всегда стараюсь проявлять милосердие.

Сет медленно кивнул и поджал губы, чтобы подумать, а затем спросил:

— Ну, типа… прощение?

Рене покачала головой из стороны в сторону.

— Вроде… Прощение, когда, возможно, о нем не просят или не заслуживают его. Это время, чтобы остановиться и осознать, что ты понятия не имеешь, через что прошел другой человек в своей жизни или проходит сейчас. Я знаю, что люди, услышав слово «милосердие», думают о религии, и это не секрет, что я духовный человек, но… Я думаю, что это не просто так. Я имею в виду, что сострадание и прощение — это то, что нужно миру.

Сет на мгновение задумался над ее ответом, а затем кивнул.

— Знаешь. Я искренне считаю, что только по милости других я здесь — мне дали еще один шанс. Вот почему ты любимчик, знаешь ли. — Его улыбка еще больше расцвела. — Ты говоришь хрень вроде этой, и ты как маленькая коала, которую мы все хотим обнять.

— У коал хламидиоз, — ответила она, изо всех сил стараясь сохранить серьезное выражение лица. Это то, что сказал бы Эндрю.

Надеюсь, у него все хорошо.

Сет закатил глаза.

— Ну да. У кого не было хламидиоза? — Сет не дал ей ни секунды на реакцию. Он переместился так, чтобы оказаться в кадре. — Сдайте анализы, а потом пожертвуйте местному Фонду планирования семьи, люди.<span class="footnote" id="fn_31562824_0"></span>

Он сел обратно в кресло, а Рене?

Она только улыбалась, улыбалась и улыбалась, пока не рассмеялась, качая головой. Он действительно был лучшим из них.

— Эй, эй, эй. Все, хватит говорить о венерических заболеваниях. Вытащи свой разум из канавы, Уокер. Нужно обсудить более насущные вещи. Например — твоя дружба с Миньярдом. Например, с какого хрена?

Рене вздохнула.

— И подумать только, ты только что рассказывал мне, какой он «настоящий».