141. Когда ребёнок стал свидетелем ссоры (2/2)

— Отличный план, сынок, — посмеялся Хосок. — Может, мне стоит самому ей сказать о том, как сильно я её люблю?

— Нет, сначала я скажу, а потом ты зайдёшь к нам и повторишь ещё раз, — заявил мальчик, взяв отца за руку. — Мама же тогда будет рада?

— От такого грандиозного плана она не может быть не рада, — улыбаясь смекалке сына, Хосок понял: это лучшее время, чтобы извиниться перед Т/И.

Чимин

— Папа, нам нужно поговорить, — шестилетний мальчик зашёл в кабинет отца, усаживаясь напротив.

— И о чём же? — Чимин отложил дела в сторону и, устало потирая глаза, посмотрел на сына.

— Помнишь, ты мне говорил, что нельзя заставлять грустить тех, кого любишь?

— Конечно, помню, — Чимин был доволен тем, что ”уроки нравственности” не прошли даром.

— Значит, ты больше не любишь маму?

От такого заявления Чимин немного растерялся, потом подумал, что ему послышалось, но быстро взял себя в руки.

— Сынок, почему ты так решил? — как можно осторожнее спросил Пак.

— Ты говорил, что любишь маму, но вы ссорились и она теперь грустит, — начал выстраивать логическую цепочку мальчик. — Значит, ты её больше не любишь?

— Понимаешь, мы поссорились, да, но я всё равно люблю твою маму. Очень сильно люблю.

— Тогда как настоящий мужчина ты не должен заставлять её волноваться или грустить, — нахмурился мальчик. — Тебе нужно извиниться.

— Да, ты прав, — Чимин осознал, что его маленький сын указал ему на такой очевидный аргумент и так просто выдал план по решению проблемы.

С другой стороны, что значит эта ссора? Да, они повздорили. Да, покричали друг на друга. Но его отношение к Т/И не изменилось, он по-прежнему очень сильно её любит и не должен подавать поводов для волнения. Какой же он был идиот, что так долго держал дистанцию.

”Как можно давать наставления сыну, но самому не соблюдать такие простые, но очень значимые истины?” — ругал себя Чимин, пока искал свою куртку.

— Сынок, побудешь недолго с дядей Тэхёном? — смотря на часы, спросил Чимин, попутно закрывая кабинет.

— А ты куда-то поедешь? — мальчик вышел в коридор следом за отцом.

— Да, поеду к маме на работу и извинюсь перед ней.

— Поступок настоящего мужчины, — гордо заметил мальчик, в то время как его отец посмеялся, кивая.

Чимин и Т/И отличные родители, а их сын вырастет прекрасным человеком.

Тэхён

— Папа, я не буду с тобой играть! — девочка демонстративно отвернулась от Тэхёна, в который раз пытающегося привлечь внимание дочери.

— Это почему же? — Тэ сел на пол рядом с трёхлетней крохой. — Ты на меня обиделась?

— Да, обиделась, — девочка повернулась в сторону отца, заметив его удивление. — Ты кричал на маму, поэтому я с тобой не разговариваю.

— Бусинка, мы с мамой просто немножко поспорили, — Тэхён попытался любимой игрушкой привлечь внимание дочери.

— Ты больше не любишь маму? — приняв игрушку, девочка с грустным личиком села рядом с отцом на мягкий ковёр.

— Конечно же люблю, — сердце парня чуть не разорвалось на части от грустного взгляда дочери. — Все иногда ссорятся, но от таких мелочей я Т/И меньше любить не стану, честно-честно.

— А вы раньше тоже ссорились?

— Конечно, но мы всегда мирились, — Тэхён посадил девочку ближе к себе. — Когда мама вернётся, я обязательно попрошу у неё прощения и всё будет хорошо.

— А если она тебя не простит? — от волнения девочка крепко сжала свою игрушку.

— Она прощала меня даже тогда, когда я был очень виноват, — парень с улыбкой припомнил ситуацию из прошлого и недавняя ссора показалась сущим пустяком. — Теперь ты не будешь на меня обижаться?

— Если мама простит тебя, то я тоже обижаться не буду.

Этим же вечером Тэхён извинился, Т/И его простила, а больше всего разрешению небольшого конфликта была рада их дочь.

Чонгук

— Папа, ты больше не любишь маму? — на неожиданные слова сына Чонгук даже прервал приготовление ужина, присев рядом с мальчиком.

— Люблю, конечно, что тебе за глупости в голову пришли?

— Вы с ней поругались и теперь не разговариваете, — мальчик четырёх лет недовольно смотрел в сторону отца. — Ты её обидел.

— Взрослые иногда ссорятся, в этом нет ничего страшного, — попытался успокоить сына Чонгук. — Ты же тоже ссоришься с друзьями?

— Но ты же любишь маму, поэтому ссориться с ней нельзя!

— Когда подрастёшь, поймёшь меня, — Чонгук улыбнулся и потрепал сына по волосам.

— Тебе нужно извиниться перед мамой! Иди сейчас!

— Даже ужин нельзя закончить? — переспросил со смешком грозного сынишку Чон.

— Нет! Папа, мама же грустит из-за тебя.

Не дослушав ответ отца, мальчик сорвался с места и убежал в неизвестном направлении. Конечно, Чонгук чувствовал свою вину, хотел разрешить всё мирно и собирался извиниться. Ужин, кстати говоря, был частью извинений, поэтому план оставался таким же: приготовить любимые блюда Т/И, позвать их с сыном и извиниться.

— Хорошо, хорошо, я иду, — Чонгука отвлёк от раздумий голос Т/И, заходящей на кухню с сыном.

— Если ты занят, я сам привёл маму, — сказал мальчик, отпуская руку Т/И. — А теперь вам нужно помириться.

Т/И и Чонгук переводили взгляд с ребёнка друг на друга, а потом оба немного засмеялись.

— Какой у нас заботливый сын, — Т/И подошла ближе к мужу.

— Это точно, — Чонгук протянул руки, приглашая Т/И в свои объятия. — Жаль только, что мой примирительный ужин-сюрприз не удался.

— Я могу помочь с его приготовлением, — Т/И в ответ обняла Чонгука.

— Можно считать, что я прощён?

— Прощён, — Т/И отстранилась от него, обращаясь к сыну. — Не хочешь помочь нам с готовкой?

— А вы помирились? — после утвердительного кивка улыбающихся родителей мальчик ”просиял”. — Я буду готовить десерт!