Часть 26.1 (1/2)
Чувствуя себя совершенно не выспавшимся, Андрей пошевелился и приоткрыл глаза. Затекшие мышцы ощутимо ныли. Тупая боль пульсировала в висках. Тяжелые веки норовили снова закрыться.
Медленно, с некоторым усилием, ему удалось сфокусировать взгляд.
Полумрак в комнате не скрывал мягких очертаний мебели.
Губы дрогнули в подобии улыбки.
Знакомый интерьер…
Камин.
Журнальный столик (с недопитой бутылкой виски и остатками лимона, в беспорядке валяющимися на стеклянной поверхности).
Диван (на котором он умудрился отрубиться, так и не сняв костюм)…
Издав непонятный звук, Андрей принял сидячее положение. Хотелось тряхнуть головой, чтобы прояснить сознание (мысли хоть и возникали, но с трудом, а исчезали на удивление быстро). Но в его состоянии резких движений делать не стоило.
Невольно стали всплывать в памяти события вчерашнего вечера.
***
«Екатерина Валерьевна желает!» — внезапно нарушивший тишину голос Киры заставил Андрея резко к той повернуться.
«Не стоит прикрываться другими, лучше покажи пример!» — уже вертелось в голове, но озвучить пришедшую на ум фразу он так и не успел. Помешала Лиза.
«Действительно, Катя! Порадуйте именинницу!» — вроде бы вежливо попросила она. Но за её вежливостью проскользнула плохо скрываемая насмешка.
«Однако!» — обескураженно пробормотал про себя Андрей.
Вот сейчас, в данную минуту, он явственно осознал причину появления Кати на данном мероприятии. Всё же они вращаются в разных кругах. Да и Довлатов никогда не отличался особой демократичностью в отношении своих подчинённых. Никогда, до сегодняшнего дня…
Теперь стал понятен неуёмный энтузиазм Киры, её тесное (в последнее время) общение с Лизой.
«Вот с…! — мысленно выругался Андрей, наблюдая как его помощница поднимается на сцену, — решили воспользоваться поводом хоть чем-то насолить Кате!».
Волна противоречивых эмоций захлестнула его. Страх за Катю и злость на Киру рьяно соревновались в первенстве. Он был готов придушить Воропаеву за её неуместную инициативу, только это не исправило бы положения и не предотвратило участие Кати в этом шоу.
«Катенька, девочка моя, что же ты творишь?! Вот зачем…» — лихорадочно крутилось в голове. Бешеный пульс забился в висках. Холодный пот тонкой струйкой побежал по позвоночнику. Попытки здраво мыслить с грохотом проваливались перед неизбежным: «А вдруг…».
Жданов перевёл взгляд на Зорькина. Тот абсолютно спокойно смотрел на сцену (где Катя о чём-то договаривалась с метателем ножей), и никакого волнения не проявлял.
«Вот как можно быть таким толстокожим!» — возмутился Андрей.
Он уже собрался вмешаться (предложить свою кандидатуру), но Катя в очередной раз его удивила. Взяв клинок у Богумира, она мастерски метнула его в цель.
Невозможно описать какое облегчение он почувствовал в тот момент. Затем появились и другие эмоции: потрясение, удивление, радость и некая обреченность.
«Да, Жданов! — насмешливо хмыкнул Андрей, — ты так искусно избегал малейшей привязанности, изучив женские хитрости и уловки. А на лопатки тебя уложила женщина, не прилагающая к этому ни малейших усилий!».
Катин независимый нрав, редкая проницательность, тонкая ирония приводили его в восторг, а женственность, естественность и незаурядность восхищали.
Наверно он слишком погрузился в свои мысли, потому как восклицание Довлатова: «Вы были великолепны!», стало для него полной неожиданностью.
Невольно обернувшись, Андрей оказался лицом к лицу с Катей.
На её губах блуждала улыбка, а карие глаза ещё блестели азартом.
— Где же Вы научились так здоровски метать ножи? — не скрывая любопытства, спросил Глеб Валерьевич.
— У меня папа военный! — уклончиво ответила Катя.
— Выходит, это далеко не единственный Ваш козырь…
«О, да…» — мысленно согласился Андрей, взгляд которого скользнул в соблазнительное декольте и залип там на секундочку-другую.