Часть 56 (2/2)

Перед Лекс стоял самый натуральный... Гэндальф. Мантии, шляпа, посох, белые длинные волосы и борода. Выглядело крайне забавно.

— А я всем доволен. — Сэм с ухмылкой смотрел на происходящее, сверкая белыми зубами и обручем с медвежьми ушами. Его костюм состоял из них и коричневого костюма-двойки. — Дайте мне микрофон и я буду Фредди Фазбером<span class="footnote" id="fn_32362110_0"></span>.

— Лучше бы Мьюкери. — Вздохнула немка. — Кого ещё ждём?

— Наташу и второго ребёнка, Роуди на свидании, а Брюс... ну, это Брюс. — Пожал плечами Старк. — Вижн изъявил желание тоже поучаствовать, чтобы привыкнуть к частым контактам с людьми, он уже ждёт внизу. Клинт вернётся только к следующему заданию, пусть отдыхает в кругу семьи.

Что сказать, Нат и Питеру повезло — они были в своих костюмах, просто ещё и красной новогодней шапочкой. Питеру особенно шло.

— Найди сегодня вечером время заглянуть в мою мастерскую. — Сказал Старк альбиноске тихонько, пока все отвлеклись на пришедших. — Ты так и не забрала свой подарок.

Ехать пришлось не сказать, чтобы долго и далеко – хосписов с умирающими детьми было... один. Причём там были дети с разных штатов и не только дети, но посетить команда должна была только безнадежных несовершеннолетних пациентов. Может и далеко не все поддерживали Мстителей, особенно после Альтрона, но преимущественно люди ”болели” за них, а дети и вовсе были в восторге.

— Предупрежу всех, кто впервые занимается подобным. — Лекс достала из багажника белый огромный мешок и закинула за спину. — Чтобы вы ни увидели — ни капли печали на лице. Это очень тяжёлое место, будет больно, но надо улыбаться и махать. Поняли?

— Хотя бы постараемся. — Романофф сделала глубокий вдох и тоже взяла мешок.

— Справимся. — Стив поудобнее перехватил бутафорский посох и поморщился от щекотки в носу. Под мантией Гэндальфа был его привычный костюм, но пока что надо было ходить в этом маскараде, на чем настояли все. — Командуй, Королева. Кому и куда идти для начала? Пеппер просила сначала разойтись по разным отделениям, после всех детей соберут в одном большом помещении, его ещё готовят родители и медсестры.

— Тогда так: Папочка пусть идёт к детям от четырнадцати лет, им будет интереснее с ним, я иду к больным лейкемией, Стив и Пьетро к имеющим хронические заболевания, их много, Сэм и Нат к имеющим ограниченные физические возможности, а Ванда...

— Можно мне к солнечным деткам? — Тихо попросила Максимофф, имея в виду болеющих синдромом Дауна, имеющих аутизм и прочие отклонения, влияющие на поведение.

— Разумеется. Виж, ты тогда займешься детьми с редкими заболеваниями, там максимум человек тридцать, половина которых с ИБЛ<span class="footnote" id="fn_32362110_1"></span>. — Распределила девушка. — Питер пойдет со мной.

— Встретимся в зале, — Нат махнула рукой друзьям и первая пошла к сданию. Водители пока что должны были припарковать машины, на которых приехала команда и после тоже должны были присоединиться и следить за порядком.

Лекс повела Питера внутрь, где они нашли кого-то из персонала и их проводили к больным онкологией. Свой мешок девушка оставила за дверью и ”закрепила” тень, чтобы даже не видя её иметь возможность управлять. Она чуть приоткрыла дверь и вошла внутрь, обращая на себя внимание детей.

— Привет-привет! — Весело улыбнулась альбиноска, стараясь не думать о том кто находится сейчас в этом помещении. — Это здесь самые послушные детки, я же не ошиблась дверью?

Сразу поднялся шум-гам. Девушка отошла в сторону от двери, давая паучку незаметно зайти и залезть на потолок. Она стойко и даже с радостью перенесла то, как на неё навалились дети, а после, когда на голову упала конфетка, ”удивлённо” посмотрела наверх. Повезло, что шапка у него держится хорошо. Или паутиной изнутри прилепил?

— Это Человек-Паук! — Сообразил первым какой-то мальчишка лет семи.

— О нет! Как вы меня заметили? — Шутливо спросил Питер и аккуратно спустил мешок, после чего и сам спрыгнул чуть в стороне от детей, тут же переключивших внимание. — Да ладно-ладно, шучу. С праздниками вас, малышня! Жаль, что мы пришли с небольшим опозданием, но ведь письмам нужно время, чтобы дойти до адресатов?

— Зато мы провели праздники с родителями. Мы успели и с ними поиграть, и с вами. — Малышка пяти лет, которая устроила прямо на руках у уже сидящей на полу альбиноски, быстро разрядился обстановку и нашла плюс в ситуации.

Питер очень обрадовался тому, что сейчас в маске, потому что улыбаться у него не выходило. Все дети в комнате были без волос из-за кучи терапий, которые в любом случае подрывают здоровье. Ещё тяжелее было из-за того, что конкретно собранные тут были безнадежны или почти безнадежны, но не знали о том, как близко смерть. Какой родитель станет травмировать свое дитя новостью о том, что шансов нет?

— А кто хочет сладостей? — Лекс взмахом руки открыла дверь и белый мешок пролевитировал внутрь. Улыбка на лице была самая радостная и искренняя, словно это был просто обычный детский праздник.

Конечно же, хотели все. Подростков просто облепили двадцать четыре маленьких тельца — остальных на праздники забрали домой. А кого-то забрали, чтобы дать возможность умереть в родной постели, потому что конец уже практически пришёл. Где они, сверхлюди-целители? Почему они не помогут хотя бы детям?

— А где дракончик? — Всё та же малышка снова задала хороший вопрос. Фафнир, конечно, не особо любил людей, но детей-то он потерпит? Тем более, что ему нравятся люди близкие со смертью, а тут её навалом.

— Я могу попробовать позвать его, но не могу обещать, что он придёт, — чуть улыбнулась Лекс и прикрыла глаза.

Мысленно девушка сосредоточилась на фамильяре, представила себя им. Она словно ощутила, как её тело уменьшается и становится прохладным и покрытым чешуей, а за спиной мягко покачивались перепончатые крылья. Шипы на спине были прижаты, а лапки быстро-быстро перебирали. Она видела глазами друга и ощущала, как он радуется, убегая от кого-то. Кажется, это было игрой. Но стоило ощутить зов, как дракоша сбросил с себя её ”взгляд”, не позволяя более смотреть через свои глаза. Связь он не ”отключил”, однако явно хотел сохранить свою тайну. Девушка чуть проморгалась, чтобы убрать потемнение в глазах и улыбнулась детям.

— Почему твои глаза стали чёрными? Даже белая часть? — Спросил двенадцатилетний мальчи. Меллендорф помнила, что его звали Роб, но не решилась обратиться по имени. Вдруг перепутала что-то?

— Это побочный эффект, не более. — Она пожала плечами. — Надеюсь, выглядело не очень жутко?

— Нет, это было круто! — Мелкая девчонка с щербатой из-за смены молочных зубов на коренные улыбкой крепко обнимала свой сладкий подарок. — А дракоша придёт?

— Скажем так, он ещё не решил, но обязательно подумает. — Не стала обнадеживать Лекс.

Забавно, но Фафнир уже через пару минут почтил детей своим присутствием и теперь валялся на полу на спине и радостно извивался, пока ему чесали животик. Видимо, такое количество любви растопило даже его.

Палаты были довольно минималистичными, по в каждой по четыре кровати, но сейчас девушка располагалась с детьми в общем помещении, что-то вроде гостиной. Обычно там собирались пациенты сразу с двух-трех отделений, но сегодня всех распределили, чтобы не мешать празднику. Довольно минималистично — несколько столов и стульев, простые диваны, светлые тона. Разве что стены украшены детскими рисунками и в уголке был большой коврик и куча игрушек, в том числе конструкторы, куклы и плюшевые звери. Уголок для тех, кто ещё играет в ”дочки-матери” в силу возраста.

— Ты была права, это тяжело, — Питер тяжело вздохнул. — Не понимаю, как тебе удаётся улыбаться.

— У меня очень хороший учитель, который научил меня хорошо контролировать выражение лица. Кроме того, я стараюсь думать не о том, что эти дети могут вскоре умереть. Легче попытаться представить, сколько радости им приносит наш визит и какие воспоминания с ними останутся. Все они, если повезёт, останутся живы, а если нет — станут ангелами. От нас зависит, будут ли это печальные ангелы или весёлые.

— Не перестаёшь удивлять.

— Ты сказала Ангел? — И снова та девочка, которую как выяснилось звали Лия. — Ты знала мою маму?

Внутри все похолодело от этого вопроса.

— Такое тоже возможно. — Чуть натянуто улыбалась немка. Может, ее мысль ошибочна и девочка так называет маму из-за сильной любви к ней? — А где сейчас твоя мама?

— На небе, папа сказал, что она теперь будет летать и оттуда присматривать за нами. — Невинно везал ребёнок. — Ей было очень больно быть человеком.

На глаза наворачивались слезы, но давать им волю было нельзя. Только не здесь и не сейчас. Стоило подобрать слова и успокоить девочку.

По правде сказать, она была довольно милой и напоминала подругу детства: бледная кожа, огромные, добрые, любопытные глаза с сиреневатыми радужками. И голос очень похож, только Лия была младше и... без волос и бровей. Но если бы те были чёрными, то сходство было бы поразительным, даже черты лица почти идентичны.

— Папа прав, солнышко. Ангелы не спят, они все время смотрят на нас и помогают по возможности. — Тонкие губы легонько коснулись детского лба. — За мной тоже смотрят несколько ангелов. Один мой друг... ему тоже было больно жить, невыносимо. Он вышел в окно и улетел на небо, чтобы больше не ощущать боли.

— А почему я не могу стать ангелом и с мамой смотреть за папой?

Ещё один вопрос, который ставил в тупик. Слишком любопытный и умный ребёнок, нечего сказать.

— Понимаешь, малышка, — бледная рука погладила маленькое плечо. — Папа тогда очень расстроится. Люди не могут видеть ангелов, он будет по тебе скучать. У него ещё есть дела здесь, понимаешь? Ты же не бросишь папу?

— Я бы не хотела бросать папу, — Решительно заявила девочка. — Но он говорит, что через несколько месяцев мама заберёт меня.

”О Господи...” — Девушка переглянулась с Питером, который тоже слышал разговор.

К этому стоило быть готовой. Здесь безнадежный случай, те, чью жизнь пытаются хотя бы просто продлить в уповании на ремиссию. Это не выздоровление, но дает надежду.

Дети продолжали веселиться, как в последний раз. А некоторые в последний. В гостиную принесли тех, кто уже не мог ходить и стоял на краю, их обычно держали отдельно от основной массы, так как больные в таком состоянии большую часть времени спали. А ещё у медсестры удалось узнать, чем больна Лия и что шансов у девочки меньше чем у остальных детей из тех что ещё далеки от смерти. Ей требовалась пересадка костного мозга от ближайшего родственника, но ни отец, ни сестра не подходили, а мать больше не могла родить так как была мертва. Лейкемия жестока.

А между тем время медленно, но шло. Пора было вести детей в общий зал, где был организован при поддержке Старка банкет для больных, а также подарки и конкурсы. Конечно, будут возможно возмущения от других больниц и стран, мол, почему именно родной Нью-Йорк, а не, например, Швеция или Индия, или более Бедные страны. Но Мстители одни, а больниц много...

Двое малышей, у которых уже начались дефекты опорно-двигательной системы в силу болезни, устроились на суть расправившем ради безопасности наездников крылья Фафнире, который гордо топал в авангарде шествия. Ещё по несколько подростки взяли на руки, а те что старше шли рядом. Их ждал праздник.