Часть 43 (2/2)

— Хотел узнать, как ты себя чувствуешь. Брюс сказал ты очень устала. — Он знал. Что она была с ними до конца. Иногда слышал в наушниках родной голос и получал наводку на определённые зоны.

— Я в порядке. Отмокну, высплюсь и буду как огурчик. Зелёная и в пупырышку. — Пошутила девушка и сделала несколько глотков. — Ты тоже пей. Не опьянеем, зато вкусно.

— Иногда жалею, что не способен напиться. — Он принял бокал и тоже отпил. Губы приятно обожгло пряным напитком, горло сразу же прогрелось. В голосе появилась лёгкая хрипотца.

— Тоже жалею об этом, но выбирать не приходится. — Меллендорф потерлась щекой о скулу мужчины. — Сильно устал?

От такого неожиданно нежного жеста по спине блондина пошли мурашки. Не став раздумывать долго, он чуть приблизился к её лицу, снова прижимаясь к тёплой коже. Сопротивления не последовало, напротив — облегчённый вздох и лёгкая улыбка. Мужчина буквально ощущал сам, как кончики не слишком пухлых, но притягательных губ потянулись вверх.

— Ты прекрасно знаешь, что я способен переносить и большие нагрузки. — Его рука скользнула к кончики косы, чтобы стянуть резинку и распустить это белое облако. Даже несмотря на довольно яркий запах от пены был ощутим лёгкий аромат шампуня. — Меня больше волнует сейчас твое. Тебе пришлось просидеть несколько часов перед экраном в напряжённой работе.

— Но беспокоюсь о твоём моральном состоянии. Ты подавлен.

Голос звучал тихо, но зато искренне. Немка искренне переживала за друга, даже не подозревая, какие противоречивые желания борются внутри него. И относились эти желания в основном к ней. Она ощутила как мужчина взял её уже распущенные волосы и обмотал ими собственную шею, из-за чего девушка теперь была несколько скована в подвижности, но недовольства не выразила. Она была расслаблена и спокойна, не понимая, сколько на самом деле в каком интимном положении сейчас находится.

— Я уже привык, ты же знаешь. Не беспокойся за меня, подумай о себе. Тебе скоро предстоит первая серьёзная миссия, причём самостоятельная. — Он откинул голову назад, поддаваясь атмосфере тишины и полумрака. — Старк уже все решил, ты должна будешь работать в одиночку, Питера он пока что боится привлекать к работе, хотя вы и ровесники.

— Я может и ровесница Питера, но все же от меня ждут большего. Он сильнее, более ловкий и выносливый, но мои силы в перспективе куда полезнее. Я способна не двигаясь превратить человека в мясной набор и пробраться почти куда угодно. — Она согнула одну ногу, из-за чего коленка чуть выглянула из под воды, приподнимая пену. — Разумеется, мои способности не совершенны, но я имею некоторый боевой опыт. К тому же, Тони не признает, но чувствует к Паркеру что-то вроде отцовство инстинкта.

— К тебе тоже. — Про боевой опыт он не стал спрашивать, а ведь это была осечка. Видимо, подумал, что она говорит про аномалию, откуда не раз возвращалась весьма потрепанной. — Тони официально удочерил тебя через некоторое время после смерти твоей матери. Сначала он думал о том, чтобы опеку записали на Пеппер, но почему-то передумал. Только фамилию тебе менять не стал, зная что ты будешь против.

Воцарилось молчание. В голове было много вопросов, но ни один не вырвался наружу. Зачем? Почему Старк вдруг сменил решение? Почему опекунство не записали, например, на Хэппи, хотя это было одним из вариантов? А главное, почему она об этом не знала? Хотя, если так подумать, Лекс и сама не спрашивала ни о чем, даже мыслей об этом не было. Ведь стоило побеспокоиться о вопросе своей дальнейшей жизни... недальновидно она поступила, забыв обо всем этом, очень недальновидно.

— И долго я не должна была об этом знать? — Уточнила беловолосая, зачерпывая ладошкой немного пены с приятным запахом.

— До поступления. Тони хотел все сам рассказать перед тем, как ты продолжить официальное обучение. — Мужчина, кажется, совсем не волновался о том, что все вскрылось раньше времени. Ему просто было хорошо.

— Стив... — Шепнула внезапно очень тихим, почти что грудным голосом. Блондин вздрогнул. Таким её голос он иногда слышал в самых смелых снах, и сейчас это заставило его немного напрячься.

— Да?

И случилось то, чего он совершенно не ожидал . Что-то тёплое коснулось сначала его щеки, а после и шеи. Конечно, хотелось бы, чтобы это были немного тонкие, но чувственные бледные губы, но это произошло с другой стороны от головы подруги. Приоткрыв глаза, Стивен издал смешок и понял, что именно произошло. Она немного измазала его пышной пеной.

— Ну давай, скажи, что я зараза. — Улыбнулась светлоглазая, чуть отодвигаясь от мужчины и поворачивая голову, чтобы посмотреть ему в глаза. — Ты часто это говоришь, когда я начинаю проказничать.

Но он ничего не сказал и просто смотрел на нее. Тишина затянулась, но никто не отводил взгляда первым. Слишком волшебный момент. Слишком редкий.

Слишком много ”слишком”.

Она смотрела на него зачарованно, словно видела впервые. Высокие, не слишком резко очерченные скулы, полные тепла голубые глаза, светлые, но почти что русые волосы. И чуть суховатые губы, уголки которых чуть подрагивали, силясь сдержать улыбку. Волшебство момента стерло из головы весь здравый смысл.

”Разве могу я сдержать улыбку, когда он так на меня смотрит?

И её губы тоже чуть растянулись, причём не в более привычной ухмылке, которая появлялась куда чаще улыбки в последние месяцы и выглядела порой слишком вымученно.

Совершенно не думая о последствиях, Александра подалась вперёд, снова опустив веки и мягко накрыла заветренные губы своими, более мягкими. В этом не было никакой раскрепощенности, которая иногда открывалась, когда она была наедине с Уэйдом — нет, напротив. Слишком невинно и даже неумело, словно впервые. Поддавшись порыву, капитан ответил на поцелуй, зарываясь рукой в белоснежные волосы. Он был предельно осторожен, словно боялся спугнуть девушку, но внезапно очень резко отстранился и быстро поднялся на ноги. Его взгляд испуганно вскользь прошёл по её полному удивления лицу, после чего мужчина спешно покинул помещение, не услышав, как вслед ему послали разочарованный вздох.

***</p>

— Ты сегодня рассеянная. — Лейла вела Лекс к квартире, где планировалось вечеринка.

— Просто невыспалась. — Соврала альбиноска.

Прошли почти сутки с странного происшествия в ванной. Стива девушка не видела и теперь ощущала невероятный стыд за то, что совершила такой необдуманный поступок. О том, что чувствует к ней Кэп, она даже не подозревала, и сама даже не задумывалась о том, что может чувствовать к нему что-то большее, чем дружескую симпатию. Слишком он был... привычным. И все же кончик языка невольно облизнул губы, словно она все еще ощущала этот сладкий привкус. Определённо, Роджерс все же вызвал внутри что-то похожее на вожделение.

И как теперь вести себя с ним? Стоит извиниться или лучше сделать вид, что ничего не произошло? А может... нет, обсуждать этот вопрос с Вандой она точно не станет. Будет лучше, если вообще никто не узнает о произошедшем. Да и что она скажет Максимофф? Что она находилась с ним в непосредственной близости, будучи полностью обнажённой и даже рискнула поцеловать? Бред, да и только. Но как теперь смотреть ему в глаза? Уж лучше провалиться под землю, или в прямом смысле сгореть от стыда. Если Стивен попытается пристыдить её, то это ещё не страшно. Больше всего Лекс боялась увидеть на его лице... осуждение и презрение. Она готова стерпеть это от кого угодно, но только не от него, Ванды и Салли. Эти трое были самыми важными для неё из ныне живущих. Ох, стоит обсудить эту внутреннюю смуту с падре, уж Бенедикт то точно ей посоветует что-то стоящее. Да и кому еще, как ни своему духовному отцу, можно доверить страхи и переживания? В конце концов, он знает о ней больше, чем Уэйд или Пьетро, которым единственным она рассказывала о большей части своих планов по вырезанию одной очень нехорошей организации. Хоть альбиноска и отказалась от убийств, но только не в этом деле.

— Мы на месте. Кстати, я никому не сказала, кто со мной. — Лейла подтолкнуть девушку, которая даже не заметила, что они уже на... на каком они этаже? Они же ехали в лифте. Взгляд в сторону которого показал, что на шестом. — Хочу, чтобы ты устроила небольшой переполох.

— Намек понят, капюшон худи стяну не сразу. — Немка поправила ткань. Напомни, как зовут тех, кто это всё тут устроил?

— Морис и Глен, они братья и местные мажорчики.

Дверь открылась после того, как пальцы красноволосой нажали на звонок два раза. Веселье начиналось.