Часть 16 (2/2)
***</p>
Вегас держит своё обещание: каждый день они проводят втроём, почти не разлучаясь. В ночь перед вторым слушанием Пит настаивает, чтобы Вегас поспал один, потому что «Венис хоть и мало что понимает, но всё чувствует и спит последнее время очень беспокойно, а тебе нужен полноценный сон для свежей головы». Вегас со скрипом уступает, не забыв обиженно надуть губы. Пит только качает головой: он знает, что делает это из лучших побуждений.
Тихое и тревожное утро. Дорога до здания суда. Они заранее обговорили, что для судьи их отношения по-прежнему носят чисто деловой характер. Пит в курсе, что в суде надо говорить правду, но никак нельзя создавать ситуацию, которой бы вмиг воспользовались их оппоненты.
— Раз уж мы взяли Вениса с собой, когда тебя вызовут — отдашь малыша даме из опеки.
— А тебе — нельзя?
— Нет. Ребенок может заплакать или запроситься в туалет — тогда с ним просто выйдут из зала. Понимаешь?
Пит кивает, крепче прижимая к себе Вениса. Берёт за руку Вегаса и на краткий миг прислоняется лбом к его плечу:
— Ты только не волнуйся. Мы рядом.
— Знаю, — Вегас целует братишку и проводит ладонью по плечу Пита. — Ну всё. Вы тут тоже не раскисайте.
— Вегас!
— Что?
— Ёжик, — Пит протягивает ему игрушку.
Вегас с улыбкой забирает свой талисман и проходит в зал.
Каждый раз стоит кому-то появиться в холле, Пит вскидывает голову. Проходит не меньше часа, когда, наконец, его вызывают в зал суда. Собравшись с мыслями, Пит старается придать лицу спокойное выражение. Не смотря в сторону матери Вениса, но чувствуя на себе её презрительный взгляд, он отдает малыша уже знакомой ему женщине из опеки. Венис опускает уголки рта — вот-вот начнется хныканье.
— Малыш, ну что ты? Я никуда не ухожу. И Вегас здесь, смотри, вместе с твоим ёжиком, — Пит гладит Вениса по пушистой голове.
Вегас машет ему рукой, и малыш начинает улыбаться, правда, ещё немного ёрзает на коленях, а затем Пит может пройти к трибуне.
На все вопросы Пит отвечает просто и спокойно. Даже когда адвокат с той стороны пытается подловить его на «отношениях с Кхуном Вегасом за рамками деловых», Пит не тушуется и стоит на своём. В остальном, он, как ему кажется, только лишь подтверждает позицию Вегаса: «он полностью готов взять на себя обязанности по воспитанию Вениса, имеет для этого достаточное материальное обеспечение и относится к делу со всей серьёзностью». Про пока ещё маму Вениса ему сказать нечего, кроме того, что «за год проживания под её 'присмотром' ребёнок не научился стоять на ногах и не реагировал даже на своё имя, а когда та пыталась один раз за всё его пребывание в доме забрать малыша, у него случился настоящий нервный срыв.»
Он едва успевает закончить отвечать, как со стороны представителей опеки раздаётся аханье: своенравный лисёнок угрём сполз с женских коленей и топает по залу. Его собираются поймать и обратно взять на руки, но судья жестом просит «не мешать» ему. Пит даже не сомневался: Венис уже рядом с Вегасом, где тщетно пытается забраться на колени — слишком высоко. Тогда Вегас, шмыгая носом, поднимает малыша и усаживает так, что через несколько секунд Венис закрывает глазки и, прикорнув к своей «подушке», засыпает. Улыбающийся Пит подмигивает расчувствовавшемуся Вегасу и произносит суду:
— Сами всё видите, Ваша честь.
Ещё час или около того ожидания в холле. Пит прислоняется затылком к стене. Телефон вибрирует в кармане.
Э-э…
Номер соседей его бабушки. У Пита сердце проваливается. Отвечает дрожащим голосом. Ему сообщают, что у бабушки был гипертонический криз, опасность миновала, но она пока в больнице и было бы неплохо её навестить, а ещё кто-то должен присмотреть за их хозяйством.
Пит благодарит за звонок, набирает бабушку — «телефон недоступен». Впопыхах ищет номер больницы, дозванивается и выясняет, что бабушке лучше, сейчас она отдыхает, а «телефон скорее всего остался дома и разрядился». Его спрашивают, сумеет ли он приехать, на что Пит отвечает, что будет там так быстро, как сможет.
Всё одно к одному… Хоть бы здесь одной напастью было меньше!..
Между тем, из зала суда начинают выходить. Пит знает, что на время принятия решения все останутся ждать судью внутри — хождение туда-сюда создаёт лишнюю напряжённость.
Первой выходит представитель опеки. С Венисом на руках.
У Пита снова провал в груди.
Нет-нет-нет! Они просто не могли так поступить!..
Затем появляются адвокаты Вегаса и следом он сам. Пит пробует прочесть его лицо, но он стоит почти спиной. Вегас складывает руки, кланяется. Пит сжимает край рубашки, словно ища заземления нервному напряжению. А потом Вегасу вручают на руки малыша, о чём-то говорят, словно дают наставления напоследок, и отпускают братьев к их измученному ожиданием Питу.
— Всё закончилось?.. — Пит с надеждой заглядывает ему в глаза.
— Почему? — Вегас притягивает его к себе на свободное плечо. — Всё только начинается.
Вопреки всем тревожным новостям, что он получил из дома, Пит счастлив. Наперекор всему. Даже проклятиям и угрозам «так не оставить это» от цокающей мимо них на своих каблуках — теперь уже — чужой тёти.
— Давай-ка заедем в какое-нибудь кафе с детским меню и отпразднуем, а?.. Пит?.. Пит, ты чего?..
Вегас паркуется на обочине и ласково касается его щеки. Пит накрывает его ладонь своей:
— Беда у меня, Вегас…
На следующий день его провожают на самолёт двое ставших родными ему людей.
— Почему от няни отказываешься, Вегас? У меня, быть может, это не на неделю и не на две.
— Сам разберусь. Ты сейчас об этом не переживай.
Пит вздыхает, обнимая Вениса:
— Если что — я всегда на связи, хорошо?
— Так точно, мамочка.
— Ты не исправим.
Крепкие и теплые объятия.
— Мы с тобой не прощаемся, Пит. Имей в виду.
Пит скромно целует его в щёку, он знает, что они ни за что не потеряют друг друга, просто это ещё одно испытание и его нужно пережить. Да, будет ещё один суд из-за дома, наверняка, апелляция на решение этого… Но Пит чувствует силу в себе, чувствует, силу Вегаса, а значит, всё будет хорошо.
Но как же трудно не обернуться на полпути, когда он слышит плач Вениса и то, как успокаивает его Вегас, обещая, что их дом обязательно к ним вернётся.