Часть 12 (1/1)
Энтони тяжелыми шагами вошёл в парк, где, как ему сказали, сейчас гулял Питер. Мысли мужчины упрямо возвращались к произошедшему сегодня во дворце: выходя из кабинета короля он столкнулся с герцогом Истонским. Энтони думал, что разговор с бывшем тестем будет включать лишь обмен стандартными любезностями, но тот вдруг высказал желание встретиться с внуком.
Даже сейчас вспоминая об этом, Энтони не мог удержаться и сжал кулаки. Этот человек видел, как относятся к ни в чём неповинному ребёнку, и ничего, НИЧЕГО не сделал. Так с чего бы ему теперь хотеть видеть мальчика?
— Мой сын только оправился от болезни и не в состоянии принимать гостей, — с непроницаемым лицом отчеканил герцог Вистальский бывшему тестю, покривив душой — мальчик выздоровел уже полтора месяца назад.
— Я не настаиваю на встрече прямо сейчас, но когда Питер будет…
— Мой сын ещё не достиг того возраста, когда дебютируют в высшее общество. Сейчас он упорно учится и познаёт этикет, — резко прервал мужчину Энтони. — А теперь прошу меня извинить, у меня срочное поручение от Его Величества.
— Папа! — прервал воспоминания звонкий детский голос, и герцог едва успел подхватить запрыгнувшего на него ребёнка. — Наконец-то, ты вернулся! Смотри, какого снеговика мы слепили с Мэй!
Энтони кивнул сопровождавшей мальчика на прогулке няне и, повернувшись туда, куда указывал Питер, увидел большую снежную фигуру со смешной рожицей. Рядом на скамейке охранял творчество своего хозяина мишка-гвардеец в зимней накидке, которую ему сшила Мэй.
— У вас вышел замечательный снеговик, — похвалил герцог, улыбнувшись сыну.
— Что-то случилось? — нахмурил бровки Питер.
— Почему ты так решил? — удивился проницательности ребёнка мужчина.
— У тебя глаза грустные, — выдал мальчик.
Энтони почувствовал, как сердце пропустило несколько ударов от такой чистой и искренней детской заботы. Смахнув с шапки сына снег и поцеловав Питера в красный от мороза нос, он произнёс:
— Всё хорошо. Я увидел тебя и мне стало гораздо лучше. Хочешь пойти к лошадкам? — предложил герцог.
— Да! — просиял ребёнок и затараторил, — а мы их покормим? а можно покататься вместе с тобой? а можно…
Энтони слушал восторженную речь своего бельчонка и понимал, что совсем не жалеет, что так грубо отказал герцогу Истонскому. Какую бы цель тот не преследовал, мужчина ни за что не позволит причинить вред своему сыну, ни физический, ни моральный. Даже если бывший тесть осознал, что вёл себя неправильно по отношению к Питеру, и захотел наладить отношения, сейчас ещё не время для этого разговора. Да, малыш уже прошёл большой путь, но встреча с дедом может перечеркнуть все их достижения.
— Как же я люблю тебя, бельчонок, — выдохнул Энтони, прервав восторженный лепет сына.
Мальчик замер у него на руках, сжав губы в тонкую линию, но через несколько мгновений прижался к мужчине и громко, как делают все дети, зашептал ему на ухо:
— Я тоже тебя люблю, папа. И тебя, и Мэй, и моего мишку, и Флаффи, и мадам Софи, и… много кого, в общем. Но тебя больше всех, потому что ты — мой папочка.
Энтони переглянулся с улыбающейся Мэй и подбросил Питера вверх, заставив мальчишку громко смеяться и просить сделать так ещё раз.