Часть 56. Ложь (1/2)

У Шакуэнджи большой и старый дом. Оно и не мудрено. В нём и додзё, и столовая, и комнаты для семьи, и комнаты для гостей, и комнаты для учеников. И все они разные. Например, ученики из додзё могут жить по двое или даже по трое. А вот семья и гости имели отдельные комнаты.

Так, например, Ксандр имел своё личное пространство. Которое Шу и исследовал на наличие камер. Ничего. Чисто.

— Ну что? Убедился? — поинтересовался Шакуэнджи, заходя в комнату с двумя кружками чая. Предчувствие подсказало ему, что без успокоительного, пусть и в виде чая, вряд ли выйдет что-то путное. В конце концов, они собираются говорить о Вальте. О маньяке со стажем. Но про это Куренаю лучше не знать. Если тот ещё в своём уме, пусть и шатком, значит, знает достаточно мало. Это неоспоримый плюс. По крайней мере, Шакуэнджи сможет что-нибудь придумать.

— Нету… ничего нету, — кивнул Шу. Вот только его подобное насторожило. Почему его квартира была усыпана камерами, а комната Ксандра стерильна и чиста от любого воздействия извне?

— Ого! Могу теперь хвастаться, что мне доверяет Вальт? — пусть шутки про Аоя в данный момент были не самыми лучшими. Но, вспоминая старого друга, подкинувшего ему такую непростую задачку, Ксандр волею неволей веселел. Слишком уж близко и долго они общались. И Ксандр чувствовал себя с этим человеком комфортно. Пусть и знал, что для большинства других Вальт — конченый псих.

Умолкнувший Шу выглядел всё ещё растерянно. Он смотрел куда-то в окно, размышляя о том, почему за ним была такая слежка? Может, всё проще? За ним нужен глаз да глаз? А Ксандр честный и открытый. С иной стороны…

— Послушай. Я думал, что ты знал… ну… о Вальте и его… проблемах? — Шакуэнджи решил сыграть в дурачка. Ведь именно этим способом Аой и пользуется двадцать четыре на семь, нет ничего лучше, чем разжалобить оппонента грустной историей в купе с невинным рассказчиком, который и не ведает о другой стороне этой медали.

— Проблемах? — Куренай отреагировал слишком резко. О каких таких проблемах он должен был знать? Вальт совершенно не подавал никаких признаков психологических отклонений. Да, иногда он мог быть импульсивным. Иногда включал никому не нужную гиперопеку. Но по итогу он был нормальным парнем и хорошим другом. Так откуда это всё?

— Да. Его биологические родители… Вальт о них помнит. Он тебе не рассказывал? — искреннее удивление отыграно на отлично. Должно быть, сам Вальт поаплодировал бы своему другу за такое актёрское мастерство. Но Аоя здесь не было. Здесь был только Шу. И его интуиция явно сломана сложившимися обстоятельствами. Как и логика. Но лучше было бы придумать что-то достаточно практичное. Чтобы потом у Шу было как можно меньше вопросов.

— Нет… он ничего не говорил, — хмурится Шу, не понимая, как какие-то биологические родители могли так травмировать ребёнка совсем юных лет. И с чего бы Вальту об этом помнить? Тем более, умалчивать об этом…

— Странно… вся школа уже в курсе, что отец Вальта — тиран. Айга говорил об этом Рантаро и Ранжиро. Но… Вальт рассказывал мне о матери. Об отце я тоже ничего не знал, — Ксандр подумал, что с такими родителями действительно сложно остаться в рамках «адекватности». Аой просто шагнул за их пределы с ранних лет. И в этом не было ничего необычного. Скорее всего, Вальт не погладит Ксандра по головке за такой рассказ. Но… он тоже не спрашивал Шакуэнджи о том, стоит ли посвящать Шу хотя бы частично во всё это дело.

— Что он говорил?.. — после недолгого молчания всё-таки спросил Шу. Ему казалось, что никакой поступок родителей не мог привести к такому. Вальт его контролировал. Вальт следил за ним день и ночь. И Шу не был уверен, адекватен ли он сам после этого. Почему так доверял? Почему не замечал раньше? Какую ещё власть над ним может иметь Вальт? Может, ему хватит пары слов, чтобы Куренай всё забыл и вернулся? Может, ему достаточно пары ласковых касаний, и Шу сам потянется к нему? Шу не верилось, что это может с ним произойти, но… это действительно работало столько раз. Тысячи, если не миллионы. Как давно он понял, что что-то не так? Как давно отодвигал от себя даже мысль о том, что Вальт какой-то не такой? Сколько оспаривал свои же здравые мысли? Всё держалось на любви и доверии к Вальту. И всё рушилось буквально на глазах. Куренай только сейчас задумывается о том, а что дальше? Что ему делать дальше? Как жить дальше? Какая она, жизнь без Вальта Аоя? Может, любое его действие было истинно верным и всё получалось лишь благодаря Вальту? Тогда что из себя представляет сам Шу? И чего он на самом деле хочет?

Свобода? Спокойствие? Гармония? По крайней мере, два из этих желания до этого у него уже были. Он подозревал, что Вальт чего-то недоговаривает. Но был спокоен на его счёт. В его душе царил мир и гармония. Ему было хорошо в счастливом неведении. Так почему? Почему это произошло именно с ним?

— Мать Вальта… она повесилась прямо перед ним, — Ксандр сжал руки, вспоминая, как Вальт рассказывал об этом. Они сидели на кухне. Чихару тогда легла вместе с близняшками в больницу. Очередной грипп. Почти вся семья заразилась, что не удивительно. Кенто избегал сына. Вот и вышло так, что мальчик остался дома один. Тогда им было… лет по одиннадцать?

Ксандр хотел лишь сгладить одиночество друга. Он не ожидал, что Вальт расскажет о том, что помнит свою родную мать. И её конец. Аой казался тогда очень грустным. Его взгляд был направлен только в стол, словно бы Вальт вспоминал этот день в подробностях. Однако озвучил только малую часть из этого. Только то, что это была очень худая и бледная женщина с растрёпанными волосами. И задушила себя на глазах маленького Вальта. Он ничего не знал о ней. Ни имени, ни любимых занятий, ничего. Но точно знал — это мама. Его мама. Родная. Чихару и Кенто для него — приёмные.

После этого дня они не поднимали вопрос о родителях. Ксандру не хотелось видеть, как Вальт напрягается от одного слова «мама». Тем более, не хотел, чтобы Вальт, как в тот раз, смотрел в одну точку несколько минут, снова и снова прокручивая этот травмирующий опыт.

— Я знаю, что это не оправдание. Но… Вальт никогда не видел грани между заботой и гиперопекой. Я… я много раз говорил, что это неправильно. Я подозревал, что что-то такое случится… я тоже находил пару таких. И пресекал это. А ты?.. ты не замечал? — Шу покачал головой в отрицании. Откуда ему было знать, что в подарках Вальта может быть прослушивающее устройство? Откуда бы ему знать, что камеры по всему дому? Как бы он их нашёл, если бы не искал? — Разве не странно, что ты нашёл их так быстро?

Куренай удивлённо уставился на Шакуэнджи. И правда. Почему? Если всего за один день он откопал так много… может, он был настолько расслаблен, что совсем забылся? А что, если половина камер вовсе не Вальта? Что если участвует больше двух человек? Камеры и диктофоны тоже отличались. В подарках были одни, в квартире другие…

— Кто ещё мог оставить их в моей квартире?.. — не понимал Куренай. Он редко впускал кого-то в свой дом. Разве что, его взломали… а могли? Могли. Он — будущий глава мафии. Кто не хочет знать его секретов? Какой дурак от этого откажется?

— Послушай. Тебе надо поговорить с Вальтом, — настоял Ксандр. Ему казалось, что никто не промоет мозги Шу так, как сделает это Вальт. Никакой здравый смысл не устоит перед этим маньяком. Сам Ксандр с подобным не связывался. Да и желания не имел. Им и одного психологически неустойчивого психолога вполне хватит.

— Нет! — категорично отказался Шу. Потому что тоже понимал. Вальт заговорит ему зубы. Заманит сладкими речами. И заставит снова плясать под его дудку. Почему же Шакуэнджи не понимал такой простой вещи? Или его мозги были настолько промыты Аоем? — Он же псих! Так почему? Почему ты с ним общаешься?

— Потому что он мой друг? — Шака ответил так быстро и легко, что Куренаю даже стало не по себе. Друг? А Шу для Шакуэнджи друг? И почему Ксандр так долго молчал про отклонения Вальта? Почему не предупредил? Недоверие выстраивало стены и с Ксандром. Что-то было не так. Что-то не клеилось. Молчание Ксандра. Странные речи Вальта. Камеры. Что он упускал?