Часть 4 (1/2)
я буду держать тебя за руку, чтобы пройти рядом с тобой всю радость,
и всю боль уготованную тебе.
принимать и уважать твой путь.
и я не хочу сказать, что люблю тебя больше всех во вселенной,
ведь я здесь, для того, чтобы вся вселенная, любила тебя так же сильно как я.
рита дакота – нежность.
Глава 4.
- Пап, давай заведем котеночка? – внезапно предложил мне Матвей этим ранним, морозным утром, пока мы брели по дороге в детский сад.
Только котеночка для полного счастья нам дома и не хватало.
- Ты у меня сам как котеночек, зачем нам нужен еще один? – попытался пошутить я, поправляя сползшую лямку на его рюкзаке. Сын моего чувства юмора не оценил и даже немного нахмурился, прижимая покрепче к груди своего плюшевого, зеленого динозавра.
- Ну пап. Мы с Пашей будем за ним ухаживать, кормить, играть и укладывать спать, - попробовал он привести разные аргументы в пользу живности в квартире.
- Играть вы с Пашей конечно же с ним будете, а вот ухаживать и кормить его буду я, - как будто бы я не знал своих детей, - Напомни сколько раз мне приходиться говорить о том, чтобы вы убирались в комнате и складывали свои игрушки?
Матвей расстроенно засопел, пиная ботинком, возникший на пути комок снега.
- Я обещаю, что буду складывать все - все свои игрушки и сам ухаживать за котенком. Пожалуйста, ну давай заведем?
Он остановился посреди дороги и задрав голову посмотрел на меня умоляющими глазами.
Я тяжело вздохнул.
Вот и как ему отказать и в то же время не обидеть? Я же не тиран какой – нибудь, а животных любил даже очень. Всяких, разных: котов, собак, лошадей и попугаев, но сейчас явно был не самый подходящий момент для котенка.
- Малыш. Давай вернемся к этому вопросу, чуть позже, когда ты немного подрастаешь. Котенок – это слишком большая ответственность и боюсь пока, что мы к нему не готовы. Только не обижайся! Договорились?
Матвей послушно кивнул, выглядя при этом абсолютно разочарованным, а надо мной только табличка с надписью «худший отец года» не зажглась.
От этого его печального выражения лица внутри что-то противно заскрежетало. Больше всего на свете я ненавидел расстраивать своих детей и делал для них все что мог, по мере возможностей.
Ничего. Я надеялся, что к вечеру он уже отойдет – танцы в студии никто не отменял.
***</p>
Забежал к Каштановой перед утренней тренировкой, чтобы еще раз сказать спасибо за вчерашний вечер, пока не появился Точилин, избегая ненужных вопросов.
Матвей настолько устал, что не проснулся даже в тот момент, когда я снимал с него верхнюю одежду, переодевая в пижаму.
Виктория Михайловна порхала на шпильках в своем черном, уютном свитере, находясь в прекрасном расположении духа, колдуя над кофемашиной.
- Доброе утро, Сергей Петрович, кофе хотите? – она взяла в руки маленькую, белоснежную чашку с ароматным напитком запах которого расползался по всему кабинету.
- Нет спасибо, - вежливо отказался я от посиделок, - У нас сейчас тренировка, я буквально на минуту, - и вытащил из-за спины коробку шоколадных конфет с орехами.
Понятия не имел, какие ей больше всего нравились, поэтому взял на свой вкус.
- Это мне? – она в недоумении посмотрела на меня и на конфеты, - У нас во дворце праздник какой-то, а я не в курсе?
- Никакого праздника нет, - пожал я плечами, - Просто хотел поблагодарить вас за поездку.
- Ерунда какая, - она смущено улыбнулась бережно, сжимая чашку, так до сих пор и не сделав ни одного глотка, - Я не сделала ничего такого сверхъестественного.
- И тем не менее, - я положил коробку с конфетами на стол для посетителей, - Думаю они отлично подойдут к кофе. Хорошего дня, Виктория Михайловна, - и направился к двери.
- Спасибо, Сергей Петрович, - искренне поблагодарила она меня в след, - Удачной тренировки.
***</p>
Немного времени после работы на то, чтобы забежать домой и перекусить прежде чем бежать за Матвеем в сад, а после в студию, у меня было.
На кухне обнаружился вернувшийся из школы мрачный Пашка, листающий толстенную книгу с комиксами, которую я подарил ему на новый год, прямо над тарелкой с гречкой.
В последние дни с ним что-то явно происходило и мне это совершенно не нравилось. А самым печальным было то, что я просто физически не успевал за ним следить, даже с помощью няни.
- Сынок, ты бы лучше ел, сейчас все остынет, - мягко заметил я, включая кран, чтобы помыть руки.
- Не остынет, - отмахнулся Пашка, продолжая перелистывать ярко красочные картинки, даже не повернув голову в мою сторону, - К тому же я уже наелся.
- У тебя все в порядке? Если хочешь давай поговорим? – я вытер мокрые после воды руки бумажным полотенцем и присел рядом с ним за стол, обеспокоенно вглядываясь в хмурые черты лица.
Он наконец-то оторвал взгляд от книги и посмотрев мне прямо в глаза выпалил:
- Пап, я решил бросить футбол.
Сказать, что я удивился – это ничего не сказать. Три года плотных тренировок, совсем не дурных результатов, постоянные похвалы от тренера и все это коту под хвост. А с другой стороны ему было всего десять и в этом возрасте увлечения могли меняться со скоростью света.
- Паш, тебя в команде кто-то обижает? Только честно?
- Никто меня не обижает, - заверил меня сын начиная раздражаться, а после захлопнул комиксы и отложил книгу в сторону, - Мне просто надоело.
- Может быть ты все-таки еще подумаешь? – я попробовал его переубедить, заранее зная, что это бесполезно, - Ведь столько лет занимался, а бросить ты всегда успеешь!
- Я уже все решил, больше ходить на футбол я не буду! – безапелляционно отрезал Пашка возвращаясь к кружке с чаем.
- И чем ты теперь планируешь заниматься?
- Ну, пап, откуда я знаю, - огрызнулся он в ответ, - Я пока еще не решил.
- Что ты сразу кусаешься? – я сделал вид, что пропустил мимо ушей все нотки грубости в его голосе, стараясь разговаривать как можно ласковей, - Мы ведь с тобой друзья? – и протянул Пашке в ответ ладонь.
- Прости меня, пап, - он тут же сник, испугавшись, что я обиделся и пожал протянутую ладонь, - Конечно друзья! Ты, наверное, устал, - Пашка вдруг засуетился, вскакивая со стула, - Сиди, я сам разогрею кашу и налью тебе чай.
- Спасибо конечно, но я же не беспомощный и сам могу все сделать.
- Мы с Матвеем должны о тебе заботиться.
Эти слова трогали до глубины души.
Не захотел мой сын больше заниматься футболом, что я мог с этим сделать? – ровным счетом ничего!
Психолог советовал не давить и поддерживать детей во всем, вплоть до синих волос если им однажды захочется сменить имидж.
Какое облегчение, что пока, что Пашка решил ограничиться только футболом.
***</p>
Матвей, забыв про нашу небольшую утреннюю размолвку по поводу котенка, беззаботно щебетал всю дорогу в такси.
- А мы сегодня учили цифры на английском, - поделился со мной сын, принимаясь перечислять все пройденное за день, загибая пальцы. До трех он помнил, а дальше путался и начинал злиться.
- Ты у меня молодец, - я поддерживал его как мог, - Вспомнишь остальное, когда вернемся домой и Паше заодно расскажешь.
Про Софу из автобуса я не вспомнил ни разу – была и была, а сегодня нам вновь пришлось с ней столкнуться.
К моему большому счастью она больше не пыталась завязать со мной бессмысленный разговор, только сухо кивнула в коридоре, продолжая что-то рассказывать своей сидящей рядом собеседнице.
Вся моя жизнь после Юлиной смерти крутилась вокруг детей и работы, о личной я уже не заикался.
Времени порой не хватало даже на нормальный сон, не то, что на какие-то там отношения.
Да и какая адекватная женщина захотела бы связывать себя обязательствами, заботясь о двух мелких «бандитах» и бывшем травмированном хоккеисте, пропадающим сутками во дворце?
***</p>
Мальчишки всей душой ненавидели серии выездов, с трудом выпуская меня из квартиры.
Пашка панически боялся того, что в один прекрасный день я так же, как и Юля однажды не вернусь домой и мне каждый раз приходилось успокаивать его обещая, что я приеду обратно целым и невредимым.
Матвей не слезал с рук, прилепившись ко мне всем телом, напоминая не то, маленькую обезьянку, не то, осьминога.
В целом картина выглядела абсолютно безрадостной и невероятно рвала мне каждый раз сердце, оставляя их за порогом.
В эту субботу пока все нормальные родители проводили время со своими детьми, ходили в парки кататься с горы на ватрушках и санках, мы с мальчиками позавтракав терпеливо ждали прихода няни.
Список дел, который я ей оставил был внушительным, собственно говоря, как и всегда.
- Пап, а можно мы поедем с тобой к автобусу? – тихо попросил меня Пашка уже в прихожей, в тот момент, когда я застегивал куртку стоя возле нашего большого зеркала, висящего на стене.
Матвей крутящийся рядом нашел себе новое развлечение постоянно застегивая и расстёгивая молнию на спортивной сумке.
- Паш, я не думаю, что вам стоит туда ехать, - покачал я отрицательно головой, доставая с полки перчатки, - Во-первых – там холодно и мне ради пяти минут прощания совсем не хотелось бы, чтобы вы с Матвеем заболели, а во-вторых - Эмилия Борисовна только, что пришла, дайте человеку отдохнуть.
Няня тут же загремела на кухне кастрюлями разогревая обед.
Уже полностью собравшись я сгреб расстроенных малышей в охапку, поцеловал их в теплые макушки, говоря о том, как сильно я их люблю и приказал слушаться Эмилию Борисовну, обещая звонить каждый день.
***</p>
Даже несмотря на то, что на улице стоял далеко не май и от мороза слегка мерзло лицо, провожатых возле автобуса все равно было предостаточно.
- Тренерскому штабу – ”физкульт – привет”! – с легкой смешинкой в голосе бодро произнес подходящий к нам с Точилиным ВасГен.
Геннадича я был рад видеть в любое время дня и ночи. Обнялись похлопывая друг друга по плечам, а Сашка добродушно улыбаясь пожал ему руку.
- Ну, что, большинство парней ты знаешь, - обратился я к ВасГену поворачивая голову в сторону топчущихся хоккеистов, - А с новичками, как говорится, в процессе. Кстати, медкарты я тоже забрал.
- Очень хорошо, - он одобрительно кивнул, - Ладно, холодно тут, пойду я залезу внутрь.
Мне бы тоже залезть в теплый салон с печкой и не высовывать носа на улицу, но я в отличии от них с Точилиным терпеливо ждал пока команда будет полностью собрана.
Задрав рукав куртки, я посмотрел на свои наручные часы и оглядевшись вокруг проорал:
- Ну, что господа «Медведи», через пять минут отъезжаем. Так что давайте заканчивайте свои бурные прощания и в автобус.
В эту секунду меньше всего я ожидал увидеть летящего ко мне в объятия со всех ног запыхавшегося Пашку.
- Папа, я все-таки успел! – закричал на всю округу сын, заставляя людей оборачиваться в нашу сторону.
Подхватил его на руки от неожиданности, тяжелый уже и не потаскаешь лишний раз как пятилетнего Матвея.
Признаков няни и младшего рядом не наблюдалось от слова совсем и это меня тревожило. Осторожно поставил его на землю и тут же принялся закидывать логичными вопросами:
- Пашка, ты что здесь делаешь? Ты как сюда добрался? Эмилия Борисовна знает?