Глава 8. Башня. (2/2)

— Не волнуйся, Кенджи. Со мной всё будет в порядке. — Ацуши ненавидел лгать. Он ненавидел то, что Кенджи знал, что он лжет. Все стояли в напряженном молчании. Никто не хотел говорить то, о чем все думали. Ацуши не будет в порядке. Скорее всего, он должен был умереть.

Лошадь понеслась галопом. Следы копыт, оставленные на снегу, быстро стерлись свежим слоем. Ацуши едва мог видеть в двух футах перед собой. Всё было белым. Он держал глаза закрытыми, и если он прислушивался, то казалось, что ветер пропел ему в ответ его горе. Ацуши горел от холода. Каждая снежинка остро касалась его кожи. Он пнул лошадь в бок, побуждая животное бежать быстрее. Он чувствовал себя плохо из-за количества примененной силы, но если они не найдут город в ближайшее время, то и он, и кобыла в конечном итоге будут мертвы.

Грохот конских шагов звенел в ушах Ацуши. К его большому облегчению, бедное животное действительно прибавило скорость, и они вдвоем помчались через лес. Они миновали границы города, миновали поляну, на которой Ацуши проводил время с Гин, миновали все, что выглядело знакомым. Ноги Ацуши давно онемели, и он едва мог держаться за поводья. Он зажмурил глаза и просто надеялся, что лошадь сможет избежать столкновения с деревьями во время бега.

Ацуши не был уверен, сколько времени прошло, прежде чем звук птичьего крика заставил его открыть глаза, и вот оно. Река, о которой рассказывал ему Чуя, показалось в поле зрения. Им оставалось только пересечь его. Город был недалеко оттуда. Им оставалось только пересечь его. Куча снега упала с одной из ветвей дерева прямо перед ними, заставив лошадь встать на дыбы. Ацуши закричал, когда его сбросили со спины лошади в снег.

— Нет-нет, пожалуйста, вернись! Ацуши протянул руку, когда лошадь ускакала вдаль. — Пожалуйста! — Его крики потонули в шуме бури. Он обратил своё внимание на реку вдалеке. Он никак не мог пересечь его пешком, не замерзнув насмерть в воде. Но если бы он остался здесь, его судьба не сильно изменилась бы.

Ацуши огляделся вокруг и почувствовал, что всякая надежда потеряна. Его зрение было затуманено, а спина болела от удара о землю. Должно быть, он ударился головой. Теперь это действительно не имело большого значения. Он поцеловал Рюноске, человека, в которого был влюблен, и это было его наказанием. Изменилось бы что-нибудь, если бы он действовал по другому? Ацуши решил не придавать этому особого значения. Он знал, что не поступил бы иначе. Он боялся ненависти и жестокого обращения, но не боялся любви. Он не боялся любви. Он не боялся любви. Слова повторились для Ацуши, когда его мысли замедлились, а разум затуманился.

Когда Ацуши посмотрел вдаль, снег перед ним начал обретать форму. Белый порошок, имитирующий его собственные воспоминания. Он увидел своего отца, лицо, которое почти забыл, и он увидел себя, намного моложе, съёжившегося от страха. Он с тревогой наблюдал, как перед его глазами разыгрывались призрачные имитации, и мог только вздрогнуть, когда сильные руки столкнулись с мягкими щеками, а ботинки встретились с ребрами. Юный Ацуши ничего не сделал, чтобы дать отпор. Он рухнул на себя с горячими слезами и прерывистым дыханием, отчаянно цепляясь за свою плоть.

Иллюзии исчезли так же быстро, как и появились, уступив место новым. Совершенно белое чудовище, крупнее, чем Ацуши когда-либо видел. У него были темные полосы, и он выглядел почти как кошка. Ацуши должен был испугаться, но он этого не сделал. По какой-то причине. Зверь бросился сквозь снег. Он выглядел неземным, его желтые глаза светились во время ходьбы. Животное начало приближаться к Ацуши, который оставался неподвижным, пока оно проходило мимо него. За существом быстро последовала другая иллюзия: человек, который, казалось, преследовал большую кошку

Фигура подошла ближе к Ацуши, и он смог разглядеть её получше. Он бы ахнул, если бы вообще мог двигаться. Призрачный человек имел поразительное сходство с Рю. У него были такие же неровные черные волосы с седыми концами, те же темные глаза и впалые щеки, но что-то было не так. Пальто, которое он носил, отличалось от того, что носил Рю. На нем не было никаких украшений, и пальто было почти до самых ног. В одежде с оборками на шее было меньше кружев, а его лицо казалось намного злее, когда он несколько мгновений назад гнался за зверем.

— Тигр-оборотень! — Ацуши мог бы поклясться, что слышал крик миража, но, возможно, это был ветер. Человек в черном остановился недалеко от Ацуши, когда зверь вернулся к нему. Снег закружился, и внезапно существо сменилось другим человеком. Тот, который выглядел ужасно знакомо, но был одет в одежду, которую Ацуши никогда не мог себе даже представить. Черная полоска ткани, свисавшая с шеи мужчины, развевалась на ветру, когда они оба повернулись, чтобы посмотреть на Ацуши. Взгляд крестьянина встретился с чужими глазами. Они были пурпурными и золотыми, и он выглядел таким знакомым. Две призрачные фигуры посмотрели друг на друга, прежде чем снова изучить Ацуши. Они начали медленно приближаться, черное пальто бросало вызов стихии, оставаясь совершенно неподвижным вокруг худощавого тела мужчины. Другой мужчина присел перед Ацуши, позволяя последнему лучше рассмотреть его, и о, подумал Ацуши, я тебя знаю.

— Тигр-оборотень, что ты… — спросил мужчина в пальто, когда мальчик перед Ацуши протянул едва заметную руку, не касаясь, просто призрачно-белую руку в перчатке, зависшую над Ацуши.

— Не ложись спать, Ацуши. Ты нужен Акутагаве, — настаивал он. Тигр-оборотень? Акутагава?

Ацуши понятия не имел, что означают эти слова. Он закрыл глаза и покачал головой. Когда он снова открыл их, двух мужчин уже не было, а на их месте был его Рю. Ацуши устало улыбнулся ему.

— Ты дурак! Разве ты не знал, что умрешь, выйдя на улицу в такую погоду? — спросил Рюноскэ. Разочарование в его тоне на самом деле успокоило Ацуши. Всё было так, как должно быть. Рю пришел, чтобы спасти его. Они снова были вместе.

— Прости, я… я не знал, что делать, — выдавил Ацуши. Его голос был напряжён из-за суровой погоды. Рюноскэ фыркнул от смеха, приближая Ацуши к себе.

— Всё в порядке, я знаю. Давай отвезем тебя домой, — голос Рюноскэ был поглощён ветром, но всё было в порядке. Его теплота говорила сама за себя. Всё было таким тёплым.

Ацуши расслабился в знакомых объятиях, и его встретил только ледяной снег.