Часть 125. Истерика. (Прынц без зонта) (2/2)
Лань Ван Цзи:
—Когда ты потерял сознание.
Вэй У Сянь:
—Значит, вот как мы выбрались из Пристани Лотоса?!
—Он чувствует себя виноватым.
Вэй У Сянь немного раздраженно пробормотал:
—Я столько раз просил его, настаивал, что нельзя рассказывать!
Неожиданно заговорил Цзян Чэн:
—Что нельзя?
Вэй У Сянь осекся и оба разом с Лань Ван Цзи посмотрели на Цзян Чэна, который, одной рукой зажимая рану, прохладно произнес:
—Вэй У Сянь, ты поистине образец бескорыстия и величия. Совершил все на свете хорошие поступки да еще никому об этом не рассказал, вынес все унижения ради великого дела. Как это трогательно. Должен ли я теперь упасть на колени и со слезами благодарить тебя?
«Какая же ты все-таки тварь неблагодарная?» —полумал Лань Ванцзи.
Он бы с удовольствием выбил бы из него его завистливую мелкую душонку. Но Вэй Усянь не хотел причинять ему вред.
Лань Ванцзи посмотрел на свое солнце. В его взгляде была такая боль! За эту боль он готов был стереть в порошок этого мелкого героя-ревнивца.
Он знал, что Вэй Усянь не ждал благодарности, но и таких слов он тем более не заслуживал.
Цзян Чэн громко хохотнул:
—Ха!
Затем добавил:
—Ну конечно, совершив благой поступок и не попросив о благодарности, ты вознесся к самым вершинам. Куда мне до тебя! Не удивительно, что отец при жизни часто повторял, что ты и есть тот, кто по-настоящему понимает девиз Ордена Юнь Мэн Цзян, кто почитает его традиции.
Вэй У Сянь, не в силах больше слушать, перебил:
—Довольно.
Цзян Чэн сорвался:
—Что — довольно? Думаешь, сказал — довольно, и на этом все кончено? Тебе лучше знать! Ты во всем сильнее меня! Природный потенциал заклинателя, духовные и моральные качества, вы разбираетесь в этом лучше, мне до вас далеко… тогда что я из себя представляю??!!
Лань Ванцзи уже давно хотелось врезать по этому перекошенному злобой и завистью лицу.
И тут Цзян Чэн протянул руку, словно хотел ухватить Вэй У Сяня за ворот, вообще непонятно, что он собирался сделать. Но для Лань Ван Цзи это был сигнал к действию, он одной рукой прижал Вэй У Сяня и закрыл собой, а другой с силой отбросил ладонь Цзян Чэна. И хотя в этот удар он не мог вложить духовных сил, все же физических сил не пожалел — рана на груди Цзян Чэна снова открылась, из нее хлынула кровь.
Цзинь Лин взволнованно крикнул:
—Дядя, твои раны! Хань Гуан Цзюнь, прошу, проявите снисхождение!
Лань Ван Цзи же ледяным тоном бросил:
—Цзян Вань Инь, следи за словами!
В это же время Лань Си Чэнь снял верхние одеяния, накрыл ими дрожащего на земле Не Хуай Сана и произнес:
—Глава Ордена Цзян, вам нельзя излишне волноваться. Еще пара таких криков — и ваше состояние ухудшится.
Цзян Чэн оттолкнул Цзинь Лина, который беспомощно пытался его поддержать. Несмотря на потерю крови, пылкая ярость прилила к его голове, от чего лицо то краснело, то бледнело.
—Почему? Вэй У Сянь, мать твою, почему?!
Вэй У Сянь, которого Лань Ван Цзи закрыл собой, жестко переспросил:
—Что — почему?
—Сколько всего наш клан тебе дал? Очевидно же, что это я — его настоящий сын, это я — истинный наследник Ордена Юнь Мэн Цзян, и столько лет ты во всем превосходил меня на голову. А за данное тебе воспитание платой стала жизнь! Жизнь моего отца, моей матери, моей сестры и Цзинь Цзы Сюаня! Из-за тебя… у меня остался только Цзинь Лин, а его родители погибли!
Вэй Усянь молчал. Лань Ванцзи прямо физически ощутил как сейчас плохо его солнцу, поэтому он обернулся и взял его за руку, чтобы немного успокоить.
Цзян Чэн все не унимался, продолжая браниться:
—Вэй У Сянь, так кто же все-таки первым нарушил клятву, кто предал наш орден? Ты сам мне говорил, что в будущем я стану главой ордена, а ты станешь моим подчиненным, будешь всю жизнь меня поддерживать. Что в Ордене Гу Су Лань будут Два Нефрита, а в Ордене Юнь Мэн Цзян — Два Героя. Чьи это были слова?! Я спрашиваю тебя, чьи?! Или ты проглотил их вместе с языком?!
«Вон оно что! Да это никак ревность? Прости, Цзян Чэн, я у тебя, кажется парня увел! Вот так живешь на свете и не знаешь, кто чем дышит!» —подумал опять нефрит.
Цзян Чэн же разъярялся все сильнее:
—И что же в итоге? Ты бросился защищать посторонних людей, ха-ха! Да еще из клана Вэнь. Сколько риса ты съел с их рук, если ни секунды не сомневаясь предал нас?! А наш клан для тебя ничего не значит?! Ты совершил все на свете геройства, а на каждый твой дурной поступок нашлось оправдание — так вышло поневоле! Не было иного выхода! Какие невыразимые страдания ты перенес! Страдания?! Ты выставлял меня полным идиотом, ничего мне не сказав!!!
«Ты и есть полный идиот! Так ничего и не понял в своей жалкой никчемной жизни! Тебе отдали ядро, но вместе с ним к тебе не перешли по наследству прекрасные качества этого солнца! Получив самое лучшее ядро, ты даже так никогда не превзойдешь его! На что ты тратил духовные силы? На то, чтобы сходить с ума в поисках хозяина этого ядра, чтобы снова убить его? Какая же ты мелкая дрянь! А так называемым «псам» из клана Вэнь ты обязан жизнью! Хорошо же ты отблагодарил их!»
Презрение к этому любителю дешевых эффектов, этому горе герою сменилось отвращением.
Цзян Чэн же, не замечая холодного взгляда Лань Ванцзи, продолжал голосить:
—Сколько всего ты задолжал Ордену Цзян? Разве я не должен тебя ненавидеть? Разве я не могу тебя ненавидеть?! Но почему сейчас я как будто должен — наоборот — извиниться перед тобой?! Почему я непременно должен чувствовать себя так, будто все эти годы я разыгрывал из себя, мать его, шута?! Что я теперь собой являю? А теперь я ослеплен светом твоего сияющего великолепия, так что глаз невозможно открыть?! Разве я не должен тебя ненавидеть?!
«Ну все! Достал!”--Лань Ван Цзи, не в силах это больше слушать, резко поднялся на ноги. Цзинь Лин в страхе закрыл собой Цзян Чэна и воскликнул:
—Хань Гуан Цзюнь! Мой дядя ранен…
«Да плевать, —подумал Лань Ванцзи, —никто не имеет права оскорблять мое Солнце.»
Неожиданно Цзян Чэн влепил племяннику затрещину, так что тот повалился на пол, и заорал:
—Пусть нападает! Боялся я этого второго Лань!
И вдруг Цзян Чэн… неожиданно разразился рыданиями. Слезы текли по его лицу, а сквозь сжатые зубы вырывалось:
—…Почему… Почему ты не сказал мне?!
Цзян Чэн до хруста сжал кулаки, словно хотел обрушить удар на кого-то, или ударить себя, но в итоге с силой ударил о землю.
Лань Ванцзи так и остался стоять, в недоумении глядя на эту неожиданную истерику главы Цзян.
Потом перевел вопросительный взгляд на Вэй Усяня, как будто искал указаний что теперь делать. Но тот молчал и тоже в изумлении смотрел на своего рыдающего в три ручья братца. Похоже он тоже не представлял, что можно ответить на подобное поведение своего шиди.
Лань Ванцзи в это время подумал: «Да, ты многого достиг, но это не твои успехи, не твои достижения. Ты снова проиграл. Ты навсегда утратил возможность превзойти Вэй Ина. Жалкий человек .»
Задыхаясь от слез, Цзян Чэн снова произнес:
—…Ты же говорил, что когда я стану главой ордена, ты станешь моим подчиненным, будешь всю жизнь поддерживать меня, никогда не предашь Орден Юнь Мэн Цзян… Это были твои слова.
Спустя несколько секунд молчания, Вэй У Сянь произнес:
—Прости. Я нарушил обещание.
Цзян Чэн покачал головой и зарылся лицом в ладони. Через мгновение он вдруг усмехнулся.
В его тихом голосе звучала язвительная насмешка:
—Даже в такой момент ты все еще говоришь мне «прости». Какая я, должно быть, драгоценная персона.