Часть 117. Сон.(когда думаешь во сне.) (2/2)
Вэй У Сянь:
—И тогда храм Гуань Инь уже был здесь? Вы не слышали, почему его решили построить в городе?
Хозяйка:
—Об этом мне мало что известно. Но огни благовоний там горят что костры. Все жители Юнь Пина при малейших неприятностях спешат попросить защиты у Богини Милосердия. Я и сама иногда захаживаю, возжечь парочку благовоний.
Вэй У Сянь без раздумий спросил снова:
—Но почему жители не отправятся к заклинателям, которые оберегают эти земли?
Лишь только Вэй Усянь задав вопрос, Лань Ванцзи сразу осознал — если не к Ордену Юнь Мэн Цзян обращаться за помощью, то к кому же?
Хозяйка ответила, недовольно поджав губы:
—К ним? Да кто же осмелится!
Вэй У Сянь:
—Хм? Почему же никто не осмелится?
—Молодые господа не местные, поэтому не знаете, что Юнь Пин относится к сфере влияния Ордена Юнь Мэн Цзян. У здешнего Главы прескверный характер, все его страшатся. Его подчиненные давно всем объявили, что на огромной подконтрольной территории каждодневно возникает около сотни незначительных происшествий, когда всяческая мелкая нечисть строит жителям козни. Если они на каждое такое происшествие будут посылать людей, разве на все хватит времени? Коли не довели никого до смерти, значит, и не свирепые это призраки, а коли не свирепые, так и нечего попусту заклинателей беспокоить.
Женщина сердито добавила:
—Что это за бред! Ведь когда кого-то угробят, поздно будет к ним обращаться.
Лань Ванцзи задумался: «Вот тот самый случай, когда крупные кланы не хотят делать мелкую, по их мнению, работу. Лучше устраивать балы, советы кланов, соревноваться и тому подобное. Выдумывать себе врагов и устраивать на них облаву, обьявив их злом всему человечеству. Сплетничать и перемывать кому то кости намного приятнее, чем браться за простую работу.»
Презрение ко всем этим так называмым «прославленным заклинателям» еще больше всколыхнулось в сердце второго нефрита.
Хозяйка добавила:
—К тому же, Пристань Лотоса — поистине страшное место. Нужно быть смельчаком, чтобы туда пойти!
Лань Ванцзи нисколько не удивился, только еще противнее стало на душе.
Вэй У Сянь глянул на него, потом отвел взгляд, удивленно воззрился на женщину и спросил:
—Пристань Лотоса — страшное место? Почему вы считаете его страшным? Вы бывали там?
Хозяйка ответила:
—Я — нет. Но один мой знакомый, когда дома завелся призрак, отправился туда просить помощи. Вот только выбрал неудачный момент — этот их Глава Ордена Цзян как раз стегал кого-то на тренировочном поле сверкающим кнутом, да так что ошметки летели и кровь стыла от криков! Кто-то из слуг по секрету сказал, что Глава Ордена опять схватил не того, и потому уже несколько дней пребывает в дурном настроении, поэтому лучше сейчас не нарываться на его гнев. Мой знакомый так перепугался, что просто положил принесенные дары на землю и убежал. И больше не смел стучаться в ворота Пристани Лотоса.
Лань Ванцзи давно уже слышал, что за прошедшие годы Цзян Чэн повсюду выискивал приверженцев Пути Тьмы, тела которых могли служить сосудом для перерождения Вэй У Сяня, уводил несчастных в Пристань Лотоса под конвоем, пытал и жестоко наказывал. Слухи оказались правдой! Возможно, тот знакомый хозяйки как раз застал момент, когда Цзян Чэн изливал на кого-то свой гнев. Лань Ванцзи представил, это свирепое перекошенное гневом лицо, не удивительно, что простой человек в панике сбежал. Лань Ванцзи самого передернуло от отвращения. Он уже видел, как выглядит в такие минуты Цзян Чэн.
Хозяйка продолжила:
—И еще, я слышала, что один человек точно так же в страхе бежал оттуда.
Вэй У Сянь:
—Чего же он испугался? Да. Похоже Цзян Чэн усердно ловил преступников, раз ежедневно избивал их на тренировочном поле.
—Фамилия того человека — Вэнь, а клан заклинателей, который стал самым ненавистным кровным врагом Главы Ордена Цзян, тоже носил фамильный знак Вэнь. Поэтому Глава Ордена заодно возненавидел и всех остальных людей с такой фамилией. Едва завидев, начинал скрипеть зубами от злости, в мыслях желая вытянуть ему жилы и содрать кожу. Где уж тут не перепугаться…
Лань Ванцзи подумал: «Что же они тебе сделали, кроме того, что спасли твою жалкую никчемную жизнь себе на беду!»
Вэй У Сянь опустил голову, потер точку между бровей и замолчал. Лань Ванцзи понимал его, ему самому было неприятно вспоминать о Цзян Чэне. А ведь Вэй Усяню в десять раз сейчас больнее. Он явно опять начал переживать, а ему и так с лихвой хватило событий за эти последние двое суток. Лань Ванцзи так хотелось прижать его к себе и утешить. Он боялся сейчас расплескать свою нежность к этому солнышку. Опасался, что посторонние глаза заметят его неоднозначное отношение к горю Вэй Усяня.
К счастью хозяйка, поняв, что ужин стынет, уже уходила. Они поблагодарили ее, Вэй У Сянь встал и, провожаемый жадным взглядом Лань Ванцзи, дошел с ней до двери. Проводив хозяйку, он развернулся и, едва не наткнулся на горящий взгляд нефрита, но тот успел опустить глаза. Вэй Усянь произнес:
—Видимо, чтобы разузнать, в чем тут дело, нам придется заглянуть в прошлое на восемь лет назад. Завтра поищем местных, которые живут здесь давно, у них и спросим.
Лань Ван Цзи слегка склонил голову, соглашаясь. Вэй У Сянь добавил:
—Боюсь только, что и от них мы ничего не узнаем. За восемь лет можно многое позабыть.
Вэй Усянь наконец, преспокойно наполнил чаши вином и пододвинул одну Лань Ван Цзи. Тот уже так устал морально от всего этого, устал от дурных мыслей, терзающих сердце. Устал от несбыточных надежд, которые он тщательно подавлял в своей душе. Ему просто хотелось хоть на немного забыться. Поэтому он, не глядя, поднял чашу и осушил одним глотком.
Вино было крепким, горло обожгло. Последнее, что он услышал, был кашель Вэй Усяня. «Похоже, даже ему вино показалось крепким,» —мелькнула последняя мысль.
Лань Ванцзи провалился в сон.
Ему снились самые невероятные вещи. Он кусал зачем-то за палец Вэй Усяня. А когда тот попытался сбежать, продырявил его однжду мечом, тем самым пригвоздив его к полу. Потом Вэй Усянь ругал его. Лань Ванцзи бросил меч в сторону, ему стало стыдно. Би Чэнь упал с глухим «цзынь» и покатился по полу. Вэй У Сянь взял ножны в правую руку, поддел меч носком, подкинул в воздух, и Би Чэнь вернулся в ножны, точно и аккуратно. Вэй У Сянь поучительным тоном произнес: «Не надо разбрасывать такие опасные вещи».
Потом он смотрел в его бездонные глаза и не понимал, от чего он так опьянел. От глубины этих глаз или от вина. Потом был провал.
Через время новый сон. Он на каком то крестьянском дворе тащит из курятника двух петухов и пытается всучить их Вэй Усяню. Кажется, тот пытается увещевать его, говорит что это кража. Но Лань Ванцзи вдруг чувствует такую свободу, словно он неуловимая пушинка. И так хорошо, что опьянев от свободы, он ниписал мечом на стене, что он, Лань Ванцзи тут был. То же самое он предложил сделать и Вэй Усяню. Кажется, тот еле еле утащил воспитанного Хангуан Цзюня оттуда.
Потом опять провал. И новый сон. Зануда нефрит весь такой правильный и манерный дефилирует по комнате перед испуганным Вэй Усянем в чем мать родила. В тот момент мелькнула даже мысль: «Хорошо что это сон. Иначе…»
Он так и не додумал, что же иначе, как резко проснулся.