Часть 90. Незнайка. (2/2)
— Не хочу.
Вэй Усянь упрямо смотрел на Лань Ванцзи. Лань Ванцзи уже привык к его упрямству. Он и сам был не менее упорным. В этот раз он решил ни за что не отступать, как бы это горюшко не ерепенилось.
«Хорошо, —подумал Лань Ванцзи, —ты сам это сказал. Не обессудь, дорогой.»
Он молча поднял его двумя руками как ребенка.
Вэй Усянь в страхе завопил:
— Лань Чжань!!!
Лань Ванцзи уже преспокойно зашагал вперёд, держа Вэй Усяня на руках, и ровным голосом произнёс:
— Ты сам отказался, чтобы я нёс тебя на спине.
Вэй Усянь ответил:
— Но я и не просил тебя нести меня на руках!
Уже стояла глубокая ночь, прохожих на улице не было. Вэй Усянь постепенно расслабился, успокоился. Что то там бормоча себе под нос, он теребил лацканы одежды Лань Ванцзи. Тот же не обращая никакого внимания, продолжал нести его.
Он нес свое сокровище и был полностью сосредоточен на этом весьма приятном занятии.
Вдруг Вэй Усянь спросил:
— Лань Чжань, а ты ведь понял, что я — это я, ещё с тех пор, как мы встретились на горе Дафань, верно?
Лань Ванцзи ответил:
— Да.
Вэй Усянь любопытствовал:
— И как же ты догадался?
Лань Ванцзи опустил на него взгляд:
— Хочешь знать?
Вэй Усянь подтвердил:
— Ага.
Лань Ванцзи произнёс:
— Ты сам мне сказал.
Вэй Усянь удивился:
— Я? Это из-за Цзинь Лина? Или потому что я призвал Вэнь Нина?.. Не то и не другое, так?
«Не скажу, пусть сам думает. Может вспомнит.»
Он со значением произнёс:
— Подумай сам.
Вэй Усянь возразил:
— Я и спросил тебя как раз потому, что ничего не могу придумать.
Лань Ванцзи донес свою драгоценную ношу до постоялого двора, не обращая никакого внимания на людей, донес до комнаты, в которой томился перепуганный Незнайка.
Вэй Усянь сказал:
— Ну всё. Мы пришли, опускай меня. У тебя нет лишней руки, чтобы открыть дверь…
Лань Ванцзи, не желая опускать свое сокровище, просто ногой открыл дверь, поймав ошарашенный взгляд Вэй Усяня. Это снова необычайно повеселило его.
Не Хуайсан, увидев столь необычную картину, закрылся веером и запричитал:
— Ханьгуан-цзюнь, я не знаю, я не знаю, я…
— Я правда ничего не знаю…
Лань Ванцзи внес Вэй Усяня в комнату и опустил на циновку, но он сразу встал и обошел Незнайку, стараясь заглянуть в лицо.
Не Хуайсан отпирался до последнего, пока ему не предьявили кусок его одежды.
— Я просто проходил мимо. Я правда ничего не знаю.
Вэй Усянь сказал:
— Раз вы не знаете, то я сам всё расскажу. А вы послушаете, и, может быть, выяснится, что кое-что вам всё-таки известно.
И Вэй Усянь обстоятельно в деталях поведал ему все, что удалось раскопать. И все о чем догадался.
—Глава Ордена Не, боюсь, если сейчас мы не услышим внятного объяснения, то будем вынуждены раскрыть вашу тайну, и тогда сюда слетятся заклинатели со всех орденов и кланов, чтобы допросить вас с особым пристрастием, будьте уверены. И когда этот момент настанет, то будет уже слишком поздно говорить правду — никто её не услышит, и никто вам не поверит.
Не Хуайсан, казалось, сдался:
— Это не Крепость-Людоед… Это просто… Это родовой некрополь моего клана!
Вэй Усянь спросил:
— Некрополь? Но кто хоронит сабли вместо покойников?
Не Хуайсан с кислой миной заговорил:
— Ханьгуан-цзюнь, прежде чем я всё расскажу, можете пообещать мне кое-что? Я прошу вас и… того, кто рядом с вами, не раскрывать мою тайну ни единой живой душе.
Лань Ванцзи ответил:
— Как вам будет угодно.
Вэй Усянь спросил:
— Вы сказали, что это не Крепость-Людоед, значит, никого не сожрали?
Не Хуайсан, стиснув зубы, честно ответил:
— Сожрали…
Вэй Усянь воскликнул:
— Ого!..
Не Хуайсан торопливо добавил:
— Но всего один раз! И вины моего ордена в том нет, да и произошло всё десятки лет назад! Тогда же и пошли слухи о Крепости-Людоеде на хребте Синлу. А я… Я просто нагнал ветру и поддержал огонь, преувеличив их.
Лань Ванцзи продолжил
— Хотелось бы услышать подробности.
С помощью перекрестного допроса все-таки выяснилось, что после смерти хозяев, сабли продолжают жаждать воевать. Но воевать не с людьми, а с призраками. Поэтому, чтобы уравновесить количество сабель и противников, в стены замуровывают трупы. Тогда сабли продолжают воевать с призраками этих покойников. А сожрали воров, которые грабили гробницу. Они тогда нечаянно уничтожили несколько трупов. Вот потому крепость закрылась и погребла под собой незадачливых воров, чтобы количество покойников соответсвовало количеству сабель.
«Теперь понятно, почему он не хотел совершенствоваться. Все дело в саблях. Да, от этих сабель немалые проблемы.»
Выслушав обьяснения, они отпустили Незнайку.
Не Хуайсан ушёл, снова и снова умоляя их никому не рассказывать об услышанном.
Проклятая метка не давала покоя Лань Ванцзи. Как только за Не Хуайсаном закрылась дверь, он опять подошел к Вэй Усяню, опустился на колено и принялся закатывать штанину.
Вэй Усянь поспешно воскликнул:
— Постой, ты что, опять?!
Лань Ванцзи сказал:
— Сначала избавимся от проклятой метки.
Лань Ванцзи был настроен решительно, но Вэй Усянь оттолкнул его руку:
— Лучше я сам.
Быстро закатав штанину, Вэй Усянь понял, что проклятая метка уже поразила всю голень, колено и продолжала ползти вверх. Взглянув, он заметил:
— Она уже у основания бедра.
Лань Ванцзи, едва взглянув, отвернулся, почувствовав, что снова подступает комок слез к горлу. Он не хотел, чтобы Вэй Ин видел отчаяние на его лице.
Он тяжело вздохнул и подумал: «Вэй Ин! Ты опять жертвуешь собой! Ты не успокоишься, пока снова не уничтожишь себя. Ну что с ним делать? Невозможно на это смотреть. Очень печально. Как его убедить? Я не готов снова его потерять.»
Лань Ванцзи впал опять в тяжелое раздумье, Вэй Усянь, заглянув ему в лицо, спросил:
—Лань Чжань?