Часть 73. Сумасшедший. (Непонятно кто больше сошел с ума) (1/2)
Лань Ванцзи почти доделал срочные дела, больше было некому. Брат отсутсвовал, он уехал в башню Кои обсудить ситуацию на горе Луанцзан, дядя болел.
Вообще прследнее время дядя часто болел. Все таки сказались все эти годы нервного напряжения и отсутсвия нормального отдыха.
А дела не терпели отлагательств. Лань Ванцзи как всегда все делал четко и аккуратно, но целый день его мучило странное ощущение, что он делает не то что нужно, как будто что то упускает.
Он еще раз перепроверил всё, все было в порядке. Так что же все-таки происходит в конце концов?
День клонился к закату, Лань Ванцзи без конца поглядывал на небо, с нетерпением ожидая сигнального огня, готовый в любую минуту сорваться, бросить все и помчаться туда в деревню Мо.
«Что это со мной? —думал Лань Ванцзи, —что вообще происходит?»
Он не просто ждал сигнала, он волновался так, словно в детстве перед экзаменами, такое давно забытое ощущение. Нет. Не только перед экзаменами, такое же волнение он испытывал в подростковом возрасте каждый раз перед появлением одного юноши, он долго подавлял это волнение под каменной маской безразличия, хотя в душе была настоящая буря.
Но это было так давно! Прошло уже около 20 лет с того дня как он познакомился с мальчиком звездой. Он был действительно звездой, самым популярным юношей из всего молодого поколения. А для Лань Ванцзи он стал настоящим солнцем, солнцем, которое ослепило так, что остальных он уже не видел. Его словно подсолнух, все время тянуло к его лучам.
Но как будто это было вчера! Казалось почти нереальным, но Лань Ванцзи мечтал, что вот сейчас прошуршит шелк его одежд и легкие шаги остановятся перед дверью. И войдет он, нет ворвется! Снова ворвется в его размеренную жизнь! Принесет с собой легкое дуновение вольного ветерка, нежно пахнущего горными травами и цветами, так что теплый солнечный свет озарит аскетичное жилище Хан Гуан Цзюня.
Он не просто ждал, он прислушивался к каждому шороху, сердце подозрительно колотилось в груди как раненая птица, казалось что нужно срочно куда то бежать, чего то догонять, как будто он куда то опаздывал.
Чем ближе надвигалась ночь, тем сильнее нарастало беспокойство, так что даже трудно было уже дышать. Он без остановки смотрел на небо.
«Кажется, я схожу с ума. Что вообще происходит?»
Он остановился в дверях перед верандой, чтобы перевести дух и успокоиться, подставил разгоряченное лицо ночному прохладному ветру, который подул с гор. Ветер постепенно остудил пылающий лоб и щеки нефрита, но странное ощущение чего то неотвратимого не проходило, оно неумолимо надвигалось все больше усиливая чувство липкого, почти осязаемого волнения.
Он простоял так некоторое время, как ночное небо прорезал сигнальный огонь, осветивший голубым светом окрестность.
Лань Ванцзи вздрогнул, повернулся, чтобы зайти в комнату и захватить меч и гуцинь, глубоко вдохнул, выдохнул и помчался навстречу неизвестности.
По дороге в темноте внизу он разглядел в свете бумажного фонаря фигуру в длинном черном платье и длинными волосами, перехваченными развевающейся на ветру красной лентой. Вдруг фонарь потух, скрыв показавшиеся знакомымы очертания стройной фигуры.
Сердце куда то ухнуло, он резко приземлился. Это оказалась совсем молодая девушка лет 16—17 с круглым лицом и тонкой талией, ростом по плечо Хан Гуан Цзюню. Лань Ванцзи подумал о том, что она ему в дочери годится.
Нет, это точно не он.
Лань Ванцзи вытащил на треть свой меч и он засветился голубым светом, освещая лесную тропинку.
Девушка сначала выглядела напуганной, потом разглядев незнакомца, поняла что он не опасен, а это один из заклинателей именитого клана, которые обычно бросаются на выручку людям, успоилась и поклонилась:
—Спасибо, господин. Я чуть не сбилась с дороги. Фонарь погас. А вы идете в деревню Мо?
—Да, ответил Лань Ванцзи, с волнением вглядываясь в лицо девушки и стараясь отыскать в её глазах знакомое выражение.
Ему очень хотелось, чтобы эта девушка продолжала говорить, может он сумеет отыскать, то что искал сейчас в её глазах.
—Я живу неподалёку у подножия горы Дафань в поселке Ступни Будды. Это по пути.
Лань Ванцзи долго внимательно прислушивался к интонациям ее голоса, напряженно следил за жестами и взглядом ее темных глаз, но так и не нашел ничего знакомого, даже отдаленно напоминающего черт родной души.
Проводив девушку и испытав очередное горькое разочарование, он поспешил в деревню Мо, чуть не плача по дороге. Ну вот так всегда. Сначала волнение, потом напряженно вглядывается, ища родное что нибудь, потом опять разочарование. Он не хотел больше обманываться. Лучше не думать, не думать. Сейчас надо спешить. Там люди в опасности.
Надо сказать, что прибыл он как раз вовремя. Три фигуры странного вида с яростью дрались с каким-то необычным предметом, который по очереди нападал на них, а они с молниеносной скоростью отражали его атаки. Этот предмет был полон затаенной злобы и явно превосходил каждого из них по силе и ярости атак.
Лань Ванцзи быстро вытащил гуцинь и сыграл мелодию покоя, фигуры застыли на месте, странный предмет шлепнулся на землю. Это оказалась отрезанная рука. Лань Ванцзи сыграл следом мелодию уничтожения, фигуры попадали на землю и затихли, рука перестала двигаться.
Юноши все потрепанные и в крови подняли головы и радостно загалдели: