Часть 61. Слезы. (2/2)

—Ты играл на гуцине?

—Да, но он не отвечает.

—У тебя кровь. Научишь меня играть? Мы будем по очереди. Чтобы ты не ранился.

—Хорошо, спасибо. Ты очень хороший сын.

Так они сидели обнявшись, оба плакали и утешали друг друга, что все будет хорошо. Лань Ванцзи чувствовал что простые человеческие эмоции выходят изнутри и словно поток иссякают, принося временное утешение, согретые сочувствием и теплотой маленького ребенка, который понимал его лучше всех, даже в некоторых моментах лучше родного брата.

«А-Юань, —думал в эти минуты Лань Ванцзи, —ты мне уже не приемный сын. Ты становишься по настоящему родным. Вэй Ин, мы обязательно найдем тебя. Я теперь не один.»

И слезы горя, смешиваясь со слезами непомерной блогодарности к этому маленькому человечку, с новой силой текли по лицу.

Да. Теперь он был не один. У него был сын. И у них была общая тайна и общее горе. И общая надежда, которая сблизила и сроднила их еще больше.

Вскоре они выбрались за пределы облачных глубин и Лань Ванцзи купил для мальчика изящный инструмент из черного дерева, немного поменьше своего.

—Смотри. Вот этот гуцинь весьма неплох. Тебе нравится?

—Да! Купим?

—Да!

Лань Ванцзи когда покупал что нибудь, мальчику, всегда вспоминал тот момент, когда впервые познакомился с А-Юанем. Он тогда купил ему игрушки, это было настоящее детское счастье. Он тогда перестал плакать, обнял его за ногу и стоял, не желая отпустить.

Лань Ванцзи тогда испытал большое облегчение, он не мог смотреть, как плачут дети. А самая главная награда была веселая улыбка Вэй Ина. Лань Ванцзи тогда ожидал встретить мрачного меланхоличного человека, а увидел счастливого смеющегося Вэй Ина, который тоже никак не хотел отпустить старого товарища.

«Вэй Ин! Я так скучаю по твоей улыбке, по твоему смеху! Увижу ли я её вновь? Услышу ли снова твой смех?»

Мальчик быстро научился играть на гуцине. У него был хороший слух и он проявлял похвальное старание.

Первое чему научил его Лань Ванцзи был расспрос. Они играли его по вечерам.

Но Лань Ванцзи не мог допустить, чтобы ребенок сидел с ним по ночам. Ему нужен полноценный сон. Потому, немного позанимавшись с ним перед сном, он укладывал его с девять спать. А сам продолжал играть дальше.

Однажды А-Юань спросил:

—Папа, твой друг так и не откликнулся?

—Нет.

—Я вот что подумал. Это тоже хорошо. Возможно что он жив. Просто потерял память и не может найти к нам дорогу.

—Может и так, —Лань Ванцзи погладил сына по голове.

—Тогда мы сами пойдем его искать!

—Да. Пойдем. Только тебе надо еще научиться владеть мечом. Мы будем ходить на ночную охоту. Там мы когда нибудь сможем его встретить.

—А когда это будет?

—Когда я куплю тебе меч. Но сначала тебе надо научиться фехтовать.

—Тогда я начну завтра же учиться. Папа, я не хочу чтобы ты больше плакал!

—Я не буду. Прости. Я напугал тебя тогда.

—Нет! Вовсе не напугал! И я никому это не расскажу. Только если ему. Совсем немножко. Можно?

Взгляд его был до того чистым и искренним, что Лань Ванцзи опять чуть не заплакал. Так смотреть могут только маленькие дети. Так смотреть мог только его Вэй Ин! Вэй Ин! Который, несмотря на все то, что выпало ему перенести, не растерял своего внутреннего ребенка. Не разучился искренне радоваться, не научился лицемерить и поддакивать другим ради собственной выгоды!

Мир взрослых казался сейчас таким далеким, таким фальшивым!

Лань Ванцзи, слушая ребенка, с трудом сдерживал слезы.

«Вэй Ин! Какой у нас хороший сын! Я так им горжусь! Он так похож на нас! Он лучший ученик. А самое главное, он растет настоящим человеком, он не занудный чопорный нефрит, каким я был когда-то. Он живой и теплый, он умеет радоваться жизни, он может найти слова утешения! И у него твоя улыбка! Такая чистая и искренняя! Он такой родной мне! Ты тоже будешь им гордиться!»