Часть 45. Противостояние (или столкновение взглядов) (2/2)
Лань Ванцзи продолжил все тем же тоном, хотя внутри все клокотало от ярости:
— Я не слышал от Вэй Ина подобных речей. Также я не слышал, чтобы он выразил хоть каплю непочтения по отношению к Главе Ордена Цзян.
Цзинь Гуаньяо очень естественно удивился:
—Разве? Ах, в тот день молодой господин Вэй в гневе ворвался в Башню Кои и сказал так много всего… Каждая его фраза звучала возмутительнее предыдущей. Возможно, он произнес что-то более-менее похожее, я уже не очень хорошо помню.
«Это ты то не помнишь? —подумал Лань Ванцзи, —твоя то память намного лучше моей, ты просто намеренно привносишь смуту.»
Глухая злость затопила его сердце, он клеветал на Вэй Усяня просто ради собственной выгоды, чтобы поддакнуть отцу, который только недавно признал заслуги своего бастарда.
Цзинь Гуаньшань добавил:
— Верно. Как бы то ни было, он всем своим видом излучал заносчивость и наглость.
Один из глав добавил:
—Если честно, я давно хотел сказать. Пускай Вэй У Сянь имел кое-какие заслуги во время Аннигиляции Солнца, но приглашенных заклинателей, совершивших еще больше подвигов, также не счесть. И я не видел, чтобы кто-то из них превозносил себя так же, как он. Говоря без прикрас, он ведь всего лишь сын слуги. Как сын слуги может позволять себе подобную дерзость?
Лань Ванцзи кипел уже негодованием, понимая уже, к чему это ведет. Сжал в руке рукоять меча, усилием воли заставил себя сдержаться.
Цзинь Гуаньяо сказал:
—Глава Ордена Цзинь, преследуя исключительно праведные намерения, приказал Вэй Ину выдать Стигийскую Тигриную Печать, боясь, что тот не сможет контролировать ее, и это приведет к великому бедствию. А тот, сам не обладая высокой нравственностью, пытался уличить благородного человека в непристойных действиях! Решил, что кто-то хочет завладеть его личным артефактом! Смехотворно, ведь у каждого клана есть артефакты, с помощью которых они поддерживают собственную безопасность.
«Кто бы говорил! Это еще спорный вопрос кто тут благородный, а кто безнравственный, ” —подумал с яростью Лань Ванцзи, он не хотел ввязываться в бессмысленный спор, он привык действовать мечом.
Кто то добавил:
— А я с самого начала подозревал, что Путь Тьмы рано или поздно приведет его к неприятностям, и поглядите! Сущность убийцы уже начала проявлять себя. Ради спасения горстки псов из клана Вэнь он устроил зверскую резню среди наших соратников.
«А где же ты тогда был, когда все ругали меня, за то что хожу следом и спорю по этому же поводу. Все как один кричали что я не прав, что он на нашей стороне и неважно какие методы он использует. А теперь в мирное время он стал неудобен потому что опасен. Или вы завидуете его силе?»
Неожиданно раздался женский голос:
—Но разве это можно назвать зверской резней?
Лань Ванцзи вздрогнул и посмотрел туда, откуда раздался голос. Он сразу узнал девушку. Это была Ло Циньян. Та самая Мянь Мянь! Она и правда не забыла Вэй Усяня и выступила в защиту. На нее немедленно набросились:
—Что это ты имеешь в виду?
Девушка явно была напугана, но несмотря на испуг, продолжала говорить:
—Нет… Я ничего такого не имела в виду, не стоит реагировать столь бурно. Просто мне показалось, что слова «зверская резня» здесь не совсем подходят.
Кто-то завопил, брызжа слюной:
—Почему не подходят? С самой Аннигиляции Солнца зверство стало второй натурой Вэй У Сяня, ты станешь это отрицать?
Девушка принялась старательно объяснять:
—Аннигиляция Солнца — это война, а на войне ведь каждый становится зверским убийцей, не так ли? Однако раз уж мы обсуждаем реальные факты, то мне правда кажется, что нельзя считать его зверским убийцей. Все же у всего есть свои причины, и если те надзиратели мучили пленных, а потом убили Вэнь Нина, это не зверская резня, а месть…
Тут все закричали, начали оправдывать надзирателей, кто то усмехнулся:
—Довольно уловок. Мы не желаем слушать того, чьи помыслы нечисты.
Девушка залилась краской и повысила голос:
—Сейчас же объяснитесь, что значит — помыслы не чисты?
Собеседник ответил:
—Я не стану ничего объяснять, ты и сама все прекрасно знаешь, и все мы знаем. Ведь ты попалась на крючок еще когда он крутился вокруг тебя в пещере Черепахи-Губительницы! А теперь искажаешь истину, заступаясь за него в этом бессмысленном споре. Хах, женщина есть женщина.
Кто-то сразу начал шептаться:
—Так вот в чем дело. Не удивительно, что она столь рьяно заступается за Вэй У Сяня…
Мянь-Мянь вспылила:
—Что значит — искажаю истину в бессмысленном споре? Я всего лишь обращаюсь к фактам, как это связано с тем, что я женщина? Не можете переспорить меня по-честному, так решили пойти иным путем?
Кто-то презрительно усмехнулся и защелкал языком:
—Тц-тц-тц, говоришь ты и впрямь складно, но ведь сама понимаешь, что все это лишь твои выдумки. О каких фактах может идти речь?
—Не будем тратить время на пустую болтовню с ней. Как она вообще оказалась в нашем клане? Да еще получила право присутствовать в Золотом Павильоне. Мне стыдно даже стоять с ней рядом.
Немало нападок звучало от заклинателей из того же клана, к которому принадлежала девушка.
Лань Ванцзи сжал до хруста кулаки. А ведь его тоже когда то спас Вэй Усянь! Как мерзко! Ему казалось, что все эти несправедливые упреки предназначались ему. Сколько грязи и отвратительных сплетен.
Мянь Мянь сказала, сдерживая слезы:
—Прекрасно! Кричите громче! Отлично! Вы здесь самые разумные!
Она скинула резко с себя одеяние с клановым узором, бросила на стол и вышла из зала, не оглядываясь.
Только она ушла, все начали бурно её обсуждать, куча грязи вылилась на ее. Лань Сичэнь не выдержал:
—Прошу вас. Девушка уже ушла.
Лань Ванцзи стало до того мерзко, что он уже не в силах сдерживать себя, встал и пошел прочь, не обращая внимания на пересуды за своей спиной. Он понимал, что задержись он еще хоть на минуту, он просто перебьет их без остатка.