Часть 33. Посторонний. (2/2)
Но, как назло в голове вращались отрывки из древних книг и эти проклятые правила, простых человеческих слов явно не хватало! А они сейчас были просто необходимы!
— Путь Тьмы разрушает тело, но ещё больше он разрушает душу.
Вэй Усянь ответил:
— Разрушает он тело или нет, и как сильно разрушает, мне известно более твоего. Что касается души, я сам буду решать, ведь это я её хозяин.
Лань Ванцзи не отступал:
— Ты не можешь контролировать абсолютно всё.
На лице Вэй Усяня мелькнула тень недовольства:
— Конечно, я могу.
Так хотелось прижать к себе этого вредину крепко крепко как тогда в пещере и вытащить отсюда, оградить от проблем, защитить от страшных последствий, сказать как он ему дорог, как он волнуется за него, как не хочет потерять. Лань Ванцзи сделал шаг к Вэй Усяню.
Вэй Усянь, слегка сощурившись, проговорил:
— Ну, а если начистоту, что вообще может знать о моей душе посторонний человек? И какое ему до меня дело?
Эти слова словно резкая пощечина наотмашь ударили Лань Ванцзи прямо по сердцу, так больно ранили эти слова из уст такого дорогого и близкого человека.
«Какой я тебе посторонний? Вот твой Цзян Чэн и парочка трупов с Вэнями точно здесь посторонние!» —но слова застряли в горле, он смог лишь через свою неимоверную боль отчаянно выкрикнуть:
—Вэй Усянь!!!
— Лань Ванцзи! Тебе непременно хочется поспорить со мной? Непременно хочется запереть меня под стражу в Облачных Глубинах? Кем ты себя возомнил? Кем себя возомнили ты и весь твой орден?! Ты в самом деле считаешь, что я не смогу дать тебе отпор?!
Лань Ванцзи понял, что выбрал не то место и не то время для обьяснений. Он изо всех сил вцепился в меч, чтобы сдержать новый крик боли и обиды, понимая что только хуже будет.
Он ругал себя: «Зачем вообще затеял этот разговор? Кто меня просил? Кто то спрашивал моего совета? Не умеешь выражаться простым человеческим языком, так зачем вообще лезть? Научись сначала разговаривать, потом решай сложные вопросы. Я только все испортил. Теперь просто оттолкнул его от себя. Воспримет ли он теперь меня когда нибудь?»
Цзян Чэн холодным тоном произнёс:
— Второй молодой господин Лань, сорняк клана Вэнь всё ещё не выдран с корнем. В этот нелёгкий час, когда мы нуждаемся в военной поддержке, нет времени на личную неприязнь. Неужели Орден Гусу Лань действительно желает контролировать всё на свете? Вэй Усянь на нашей стороне, вы собираетесь вершить суд над своими же союзниками?
Взгляд Вэй Усяня потеплел, он согласился:
— Верно. Главное — я убиваю псов из клана Вэнь. Разве важно, каким именно способом?
— Простите меня за прямоту, не важно, прав Вэй Усянь или виноват, к вашему ордену он не имеет никакого отношения. Даже если придётся его судить, это дело не касается Ордена Гусу Лань. Что бы он ни решил, а с тобой Вэй Усянь не отправится.
Лань Ванцзи от последней фразы просто окаменел и пришел в такое отчаяние, что уже не мог сдерживать свои эмоции. Он хотел сказать, что хочет помочь Вэй Усяню, потому что нет для него никого ближе и дороже на всей земле. Что к нему то он очень и очень имеет отношение и орден тут ни при чем. Он поднял глаза, полные отчаяния, голос предательски задрожал:
—Я…
Он не успел договорить, как раздался крик ужаса, кричал Вэнь Чао. Внимание Цзян Чэна и Вэй Усяня переключилось в другую сторону.
Лань Ванцзи стоял и смотрел. Он не видел перед собой ничего, кроме Вэй Усяня, не слышал о чем они говорили между собой. Кровь с шумом стучала в висках, нервы были напряжены до предела, хотелось кричать и биться головой об стену. А стена была! Великая китайская стена недопонимания!
Вэй Усянь вдруг вспомнил о его существовании, развернулся и с холодной улыбкой молвил:
— Второй молодой господин Лань, то, что произойдёт далее, возможно, не слишком подходящее зрелище для тебя. Посему изволь ненадолго удалиться.
Тон его был ледяным и не терпящим возражения. Лань Ванцзи окаменел совсем. Сердце казалось разбилось на мелкие кусочки. В голове зашумело, к горлу подступил комок слез, он на время потерял способность видеть и слышать. Он оцепенел от горя и так и стоял без движения некоторое время.
Через минуту до него дошло, что Цзян Чэн тоже просит его удалиться, так как он здесь больше не нужен.
Надо бы что то сказать, но… Не сейчас. Уже и так сказано было слишком много не тех слов и не к месту. Не стоило усугублять и так нелегкую ситуацию. Надо было сейчас заставить себя сдвинуться с места.
Помолчав с минуту, Лань Ванцзи развернулся и на негнущихся ногах медленно пошёл прочь.
Спустившись на первый этаж, он ещё долго стоял у входа в почтовую станцию, не отходя ни на шаг.
В голове все еще звучало: «… что вообще может знать о моей душе посторонний человек? ”
«Посторонний. Как вообще произошло что я внезапно стал для него посторонним? Когда это случилось? А ведь только начали понимать друг друга. Почему он так внезапно оттолкнул меня? Возможно это реакция на мои нравоучения? Что я могу знать о его душе? А я знаю что роднее её нет у меня больше ничего. И никакой клан здесь не играет никакой роли. Это мое личное решение. ”
«Почему он сказал что мне нет до его души никакого дела? Когда такое было? Мы вместе стояли на пороге смерти, разве было такое что мне не было до него дела?»
Лань Ванцзи долго стоял на холодном ветру, думал, ругал себя: ” Или может я опять не так выразился? Нет. Так не пойдет. Нельзя мыслить только правилами и книжными фразами. ”
Внезапно тишину ночи нарушил протяжный вой. Лань Ванцзи оторвался от своих мыслей и обернулся, белые одежды и лобная лента шумно затрепетали на холодном ветру.
Очередная бессонная ночь подходила к концу, солнце на небесах готовилось показаться из-за горизонта.
«Я готов принять его таким, какой он есть сейчас, я не смогу его разлюбить, но мой долг теперь ему помочь, иначе может случится непредвиденное. А я больше не в силах пережить разлуку.» —глядя на занимающийся рассвет думал Лань Ванцзи.