Глава XV. "Единственная возможность" (1/2)

Этот день выдался довольно тёплым — так можно было бы запросто сказать, если преуменьшить истину как минимум в несколько сотен раз. Солнце жарило как не в себя. Улицы были залиты его ярким светом и время от времени начинало казаться, что от такой температуры асфальт скоро превратится в одну огромную грязную лужу. Многочисленные прохожие старались как можно скорее скрыться в зданиях и наконец ощутить на своей разгорячённой коже прохладу от кондиционера. Некоторые обмахивались изящными веерами, не спеша направляясь по своим делам и чувствуя себя при этом вполне комфортно.

Частью последней группы людей была и Кёка. Девочка абсолютно спокойно брела по широкой улице, стараясь не отходить далеко от Ацуши. Едва не умирая от жары, Накаджима был полной её противоположность. Он с трудом переставлял ноги и даже довольно ощутимые порывы ветра, создаваемые веером в руках Кёки, никак не влияли на его состояние. Словно по закону подлости, в офисе агентства именно сегодня сломался кондиционер, который был просто необходим для нормального существования в такую погоду. Этих двоих, как самых младших сотрудников, проработавших в роли детективов на порядок меньше всех остальных, отправили на поиски мастера, ибо посчитали, что дел у них не так много. К тому же они не могут быть настолько трудными.

— Кёка-чан, погоди! — из последних сил воскликнул Ацуши, бессильно застывая на месте. Казалось, что сбить его с ног сейчас способен даже самый лёгкий толчок.

Девочка послушно остановилась и, желая помочь, подошла ближе, собираясь поддержать юношу под локоть. В ответ на это действие на его щеках появился румянец и Накаджима быстро замахал руками, отказываясь от помощи. Он всё ещё был слишком застенчивым, а потому немного заикаясь произнёс:

— т-ты не х-хочешь поесть мороженого? — тигриное чутьё никогда его не подводило. Учуяв неподалёку приятный аромат, Ацуши сразу подумал о том, что было бы неплохо охладиться. Пусть даже они вдвоём будут отсутствовать чуть дольше.

Найти фургон с мороженым не составило абсолютно никакого труда. Кёка долго стояла над ним, в упор разглядывая ёмкости с разноцветной сладостью, тщательно обдумывая какой вкус из всего этого изобилия она хочет попробовать сильнее всего. Накаджима сделал свой выбор куда быстрее, поэтому отважился помочь подруге, рассказывая про шарики, что уже успел когда-то попробовать. Несмотря на то, что всё мороженое выглядело очень вкусно и, к тому же, приятно пахло — Кёка остановилась на ягодном. Мило улыбаясь, Ацуши признался в том, что оно его любимое, поэтому девочка вовсе не задумывалась.

Продолжая разговаривать обо всём сразу, двое медленно двинулись дальше. Мороженое быстро таяло на солнце, что слегка затрудняло их беседу, но тем не менее абсолютного молчания не наблюдалось. Изо всех сил стараясь не поставить пятно на чистой рубашке, Накаджима в очередной раз быстро оторвал взгляд от лакомства в своей руке, дабы хотя-бы посмотреть на дорогу и уж точно не споткнуться о ступеньку, что к сожалению бывает с ним довольно часто. Толпа людей аккуратно огибала его и Кёку, быть может они, как и юноша, боятся запачкаться? Ацуши подумал, что будь он на месте любого человека из всего потока, то несомненно тоже обошёл бы потенциальный источник грязи. Тем более в руках неуклюжего подростка, который толком не видит куда идёт.

Взгляд Накаджимы мягко скользил по периметру. В тёмных зрачках яркой бусиной отражалось солнце. За прошедшие месяцы лета его кожа успела приобрести оттенок немного темнее, чем был до этого. Это несомненно красило паренька, делая его внешний вид более здоровым, особенно в паре с порозовевшими от жары щеками. Ацуши щурит глаза, обрамлённые длинными ресницами, в попытке разглядеть идущих навстречу. А когда зрение наконец фокусируется, он удивлённо замирает, впрочем также, как и идущая рядом Кёка.

Как оказалось, люди обходили вовсе не их.

По середине тротуара, ни о чём не заботясь, шла Фумико, ведя за руку мальчика, на вид лет тринадцати. Она выглядела весёлой и, посмеиваясь, о чём-то рассказывала подростку, в то время как он был едва ли не темнее тучи. Никто не прекращал движения, так что вскоре до Накаджимы начали долетать некоторые части чужого диалога.

— сколько же тебе за это заплатили, сестрица? — недовольство мальчика практически достигло предела. Казалось, что вопрос, который он задал Ямадзаки, по неизвестной причине неимоверно злит ребёнка. И не думая о том, чтобы обратить на эмоции своего спутника хоть каплю внимания, та ухмыльнулась в ответ.

— мм, дай-ка подумать, — девушка задумчиво коснулась подбородка и, выдержав паузу, удовлетворённо кивнула своим мыслям. — две коробки печенья. Да, точно!

— ты же на дух его не переносишь!

— именно, поэтому я уже давным-давно скормила всё печенье тебе.

Вскоре две пары поравнялись. Ацуши находился в некоторой растерянности, не до конца понимая, что ему стоит сделать. Он глянул на Кёку. Её выражение лица выглядело отстранённым, но юноша был почти уверен, что подруга терзается теми же переживаниями. Ребята не знали, стоило ли им остановиться для того чтобы поздороваться, а может хватит и простого кивка? С одной стороны это было бы рассмотрено, как банальная вежливость. Но с другой, проявлять такую вежливость к своим врагам казалось весьма странным.

Как же хорошо, что в момент икс Фумико развеяла все сомнения.

Она не задержалась, но очевидно заметила знакомые лица. Пройдя мимо, девушка подмигнула детективам, скользнув взглядом по каждому. Где-то в самой глубине сознания, Накаджима подумал, что мальчик рядом определённо не является её братом. Тогда почему обращается к Ямадзаки «сестрица»?

— может хочешь мороженого? — она слегка потянула ребёнка за руку, заметив, что тот отвлёкся, разглядывая здания.

— собираешься украсть его? — тут же прозвучало в ответ.

— просто скажи мне да или нет! — на распев протянула Фумико, не переставая улыбаться.

Они продолжили говорить о своём, но Ацуши больше не собирался слушать. Осознание свалилось на него столь внезапно, что ощущалось почти также, как удар током. Толпа намеренно огибала середину дороги вовсе не потому что люди издалека замечали двух подростков с мороженным. Они, как пугливые насекомые, расступались перед Ямадзаки. Иначе и быть не могло.

От своей глупости хотелось рассмеяться. Юноша даже почувствовал, что ему стало стыдно. А ведь только недавно начало казаться, что он наконец избавился от этого мерзкого чувства. Нет ничего такого в том, чтобы не понять ситуацию с самого начала. Многие остаются в неведении до победного конца, но при этом всё равно живут вполне счастливо. Вот только здесь нечего было понимать и совершенно не надо было думать, Фумико сама рассказала детективам обо всём, когда вернулась. Получается, что у них на самом деле никогда не было возможности просто встретить её в городе. Девушка сама предоставила этот шанс, тем самым доказывая собственные слова. Её появление словно изо всех сил кричало, срывая голос до хрипа, мол «посмотрите, я не прячусь. Я рядом с вами и отыскать меня не составит никакого труда!»

Значит она такая же. За, казалось бы, глупыми и не логичными поступками всегда кроется нечто гораздо большее. Гениальные замыслы превращаются в сложнейший ребус, который Ямадзаки прикрывает чем-то столь не серьёзным и простым, вроде прогулки по городу. Прямо как…

***</p>

— Дазай!

Этот день проходил в агентстве также, как и десятки других. Куникида по обыкновению кричал на напарника, а тот привычно отшучивался или просто игнорировал. В принципе, никакой разницы не было, ибо за подобный отклик он всегда получал от идеалиста вдвойне. Конечно, вариант пойти и выполнить свою работу Осаму даже не рассматривал, присекая подобные мысли в то самое мгновение, когда они только-только начинали всплывать.

— скажи, Куникида-кун, ты никогда не думал о том, что в кабинете так жарко из-за тебя? Я почти начинаю видеть пар из твоих ушей, — лениво приоткрыв глаза, протянул суицидник. — ну же, перестань хмуриться, а то морщины появятся!

Удивительно, но в этот раз Доппо не повёлся. Видимо, наконец привык и уже успел заучить все «советы». Попахивает отклонением от нормы, Дазай подумал, что надо бы исправить это на досуге, но позже. Пока у него ещё имеется ряд других размышлений на ближайшее время, который никак не потерпит отлагательств.

— живо вставай, идиот! — Доппо подошёл ближе, и склонившись над напарником потянул того за ухо. Осаму болезненно завопил, принимаясь размахивать руками в неуклюжей попытке отбиться.

— какой ты жестокий! Может, в следующий раз сразу приставишь мне пистолет ко лбу?

— чтобы ты подох на месте? И не надейся, псих хренов!

Вернувшиеся Ацуши и Кёка вновь застали перебранку этих двоих. Явно не первую и уж точно не последнюю за этот день. Причина для ссор зачастую была одна, так что каждый раз наблюдать за этим уже давным-давно наскучило. Дазай, который ни в какую не желал работать и Куникида, который постоянно пытался его заставить. Сюжет такой же избитый и приевшийся, как грубый «бэд бой» и милая «серая мышка» в произведениях про фантастические частные школы, с вампирами и оборотнями в качестве учеников.

Решив не заострять на этом внимания, Накаджима обошёл жалобно скулящего наставника и разъярённого старшего коллегу стороной. Кёка поступила точно также, быстро отыскав себе занятие поинтереснее. Довольно странно, но непосредственным объектом внимания для двоих стал бледный Танидзаки, в такую жару дрожащий словно лист на осеннем ветру. Подумав, что возможно бедняге поплохело от вездесущей духоты, что было бы вполне логично, Ацуши всё же нашёл в себе силы обеспокоенно спросить:

— плохо себя чувствуешь?

— а что, незаметно? — Джуничиро огрызнулся в не свойственной ему манере, но ощутимо смягчил голос, продолжая: — живот с утра болит. Может съел чего или от жары мутит.

— я могу спросить у Йосано-сан таблетку, — предложила Кёка, не зная, чем ещё может помочь. В конце концов, о медицине она знает не больше любого случайного прохожего, работающего в порту.

— она уже давала мне несколько. Сказала, раз не действует — пичкать лекарствами больше не собирается, а то мало ли хуже станет, — парень тяжко вздохнул, не отрывая от живота руку. Он просто тихо сидел за столом, не занимаясь никакой работой. Похоже, Доппо сжалился над коллегой, хотя вероятнее просто опасался, как бы того на документы не стошнило. Это далеко не лицеприятное зрелище, а плюс ко всему: придётся тратить время на уборку и восстановление бумаг. Прекрасно понимая все причины, Накаджима всё же не терял в своём сердце надежды на то, что здоровье сотрудника для Куникиды, пускай всего на толику, но важнее отчётов. Впрочем, глядя на их перепалки с Дазаем, эта самая надежда стремительно ускользала сквозь пальцы.

— мастер сказал, что скоро обязательно заглянет к нам и починит кондиционер, — подбадривающим тоном промолвил Ацуши. — возможно, тогда тебе станет лучше.

Было лето. Понятное дело, что на улице стояла жаркая погода, иногда даже становясь невыносимой. Большинство заведений старались обеспечить себя кондиционерами, дабы привлечь комфортной обстановкой больше людей, а следовательно — заработать больше денег. На сами устройства особо не тратились, оправдывая это тем, что они всё равно рано или поздно сломаются. Так и происходило, особенно когда жара достигала своего пика. В летний сезон умение чинить кондиционеры считается очень даже востребованным, так что мастеров загружают до нельзя, практически заживо хороня под множеством металлических деталей. Накаджима был уверен, что если бы они с Кёкой были не представителями детективного агенства, а, скажем, простыми официантами из кафе, что находится этажём ниже — мужчина в возрасте отказал бы в починке, отправив их искать для своей проблемы другое решение. Так что это вполне можно считать везением.

— надеюсь, иначе Дазай-сан непременно начнёт мне завидовать. Это ведь он у нас умереть пытается.

Спустя час бедная Йосано не знала что и думать. Она ни на шаг не отходила от Танидзаки, постоянно задавая ему ряд новых вопросов, в разы тяжелее предыдущих. Все в агентстве тоже ходили взвинченные, как на иголках. Каждый готов был сразу же помочь при возникновении такой необходимости. Даже Осаму крутился неподалёку, изредка подавая женщине нужные ей инструменты. Ацуши носился туда сюда, следуя просьбам принести чего нибудь из кафе. Чаще всего это был самый крепкий чай, который только могло предложить меню. Доппо был конкретно рассержен тем, что вся работа сорвалась, но тем не менее с беспокойством поглядывал на ещё более бледного Джуничиро. Собственно, весь переполох вызвало внезапное ухудшение его состояния. Наоми тихо плакала рядом с братом, беспокойно реагируя на каждое его движение.

Худшие подозрения подтвердились. Парня начало сильно рвать жидкостью, вперемешку с кровяными сгустками. Подобное не могло быть симптомом обычного отравления, но попытки докопаться до истины благополучно игнорировались самим Танидзаки. Одной рукой он по прежнему отчаянно сжимал живот, да так, что конечность уже стала белее мела от напряжения. Вены вздулись, также как и на шее. Обычно добрые глаза налились кровью, превращая взгляд в сплошную животную ярость. Зрачки практически не реагировали. Доктор Йосано очень боялась, что парень потеряет сознание, ведь тогда вероятность захлебнуться рвотой трёхкратно возрастает.

— что с тобой, братик? — жалобно всхлипывая, протянула Наоми, аккуратно стирая с его лба пот при помощи своего белоснежного платка.

— за живот держится. Может прячет что-то? — предположил Кенджи, на всякий случай держа в руках сосуд с водой.

Йосано тут же попыталась приподнять руку Джуничиро и посмотреть. В ответ тот оскалился, словно дикий зверь и вцепился в собственную кожу ещё сильнее. Верный признак того, что там действительно что-то было, не так ли? Нужно было проверить наверняка. В такой ситуации не счету каждое мгновение, так что женщина стремительно выставила руку, резко произнося:

— скальпель!

Когда металл холодом опалил её ладно, Акико быстро перехватила инструмент поудобнее, оставляя на области лучевой кости несколько глубоких порезов. Кровь моментально заструилась вниз, пачкая одежду и пол, а главное — заставляя Танидзаки рыкнуть от сильной боли. Пришлось подождать ещё некоторое время, прежде чем его рука безвольно повисла вдоль тела. Кенджи шустро оказался сзади, крепко держа коллегу за плечи, не позволяя подскочить и на кого нибудь броситься. Завидев в глазах опасный алый блеск, все точно поняли, что Джуничиро запросто способен это сделать.

Благодарно кивнув, Йосано не мешкая подняла край чужой кофты вверх, открывая светлую поверхность живота. Ошеломлённо распахнув глаза, она разглядывала определённый участок кожи, под которым активно извивалось что-то явно живое. Бледная кожа натягивалась, прекрасно просвечивая толстое тельце, длинной чуть меньше среднестатистического указательного пальца. Акико резко поднялась на ноги, кивнув в сторону своего кабинета. Нужно было срочно извлечь эту мерзость, а потом уже думать, откуда она там взялась.

***</p>

Несмотря на всю свою занятость и вечную усталость, Фумико предпочитала оставлять свободным всего один день на неделе. Зачастую это был четверг, но в принципе особой разницы не было. Весь свой импровизированный выходной девушка без изменений проводила на кладбище. Она приходила туда рано утром, когда солнце только начинало вставать и уходила поздно вечером, когда закат уже давно миновал. Каждый раз горло вновь и вновь сдавливало тисками, а мятные глаза наполнялись слезами. Время совсем не лечило.

Ямадзаки чувствовала себя заброшенной железнодорожной станцией, к которой больше никогда не вернётся состав. Она губила себя воспоминаниями, общаясь с могильным камнем охотнее и гораздо продолжительнее, нежели с живыми людьми. Рассказывала обо всех переживаниях, страхах и немногочисленных радостях. Искренне верила, что друг слышит её и, возможно, до сих пор думает о ней, как о маленькой «Мико-чан» со своими тараканами в голове. Фумико в красках описывает холодной глыбе самые опасные подробности своей жизни, надеясь хотя-бы краем уха вновь услышать привычное «будь осторожна». Она часто дремлет, прислоняясь костлявой спиной к плите, воспринимая ветер, спутывающий волосы, как очередное шуточное похлопывание по макушке.

— с чего бы начать? — девушка звучно сглатывает, откидывая голову назад. — сегодня я чувствую себя не слишком хорошо. Голова раскалывается, да и в целом что-то не так.

Она задумчиво теребит браслет на руке и, прикусывая губу, старается задать вопрос ровным голосом.

— ты уверен, что не хочешь забрать его назад? Он очень нравился тебе, я знаю.

Внезапно рассмеявшись, Ямадзаки иронично переспросила, так если бы действительно вела беседу с реальным человеком, который был бы в состоянии ей ответить.

— говоришь мне отцепиться? Подарки не возвращают, да?

Неожиданно её живот пронзила острая боль. По ощущениям такая же, как если бы приличный кусок кожи подрезали острым лезвием, а затем оторвали бы от тела сильным рывком. Фумико согнулась, пытаясь выровнять дыхание. Глаза блеснули красной вспышкой, а сквозь одежду, прямиком из живота, медленно заструилась кровь. Девушка в панике подняла майку, аккуратно касаясь бледной кожи. Тело отозвалось на манипуляции новым приступом боли, заставляя её зашипеть, напоминая раненого зверя. Под холодными пальцами ничего не обнаружилось, кровь словно текла из ниоткуда…

*** </p>

Спустя несколько часов Йосано наконец вышла из кабинета, первым делом залпом осушив стакан чистой воды. Все взгляды вмиг обратились в её сторону, ожидая новостей. Надрывисто выдохнув, Акико метким броском швырнула на столик перед диваном небольшой пакетик на застёжке, явно заполненный чем-то довольно увесистым.

— считай новорождённый. Рост и вес назвать?

Мёртвое тельце больше не извивалось. Оно было загнуто в спираль и лежало в густой чёрной жиже, по виду напоминающей гель для душа. Вероятнее всего то была кровь, тянущаяся из надрезанного брюшка.

— это… Неужели те самые? — Ацуши выглядел по настоящему напуганным. Вся тема с червями и так повлияла на него слишком сильно, а теперь, став невольным свидетелем того, в какой кошмар эта маленькая козявка способна превратить человека, юноша был не на шутку охвачен тревогой.

Если быть честным, то поначалу эта история казалась полнейшим бредом, но лицезрея доказательства своими собственными глазами, все сотрудники детективного агенства переглянулись.

— жуть. Ничего похожего даже в родной деревне не видел! — воскликнул Кенджи, морща покрытый веснушками нос.

— как по мне, не такой уж и отвратительный, — лениво произнёс Дазай, удобнее откидываясь на спинку дивана. Весь его вид выражал только крайнюю степень незаинтересованности и ничего более. В подобных ситуациях он по обыкновению держался гораздо спокойнее, чем все остальные.

— у тебя в зеркале фильм ужасов похлеще этого, чему тут удивляться? — процедил Куникида, с опаской поглядывая на небольших размеров пакетик, будто ожидая, что сейчас червь внезапно оживёт и непременно решит снова в кого нибудь влезть.