Путешествия во времени (1/2)
Такаги открывает глаза и видит белый потолок, затемненный отсутствием света. Подмечает, что он не очень-то похож на больничный и приподнимается.
Перед глазами - его собственная комната, в которой он жил, будучи еще подростком. Из которой ушел ночью на шестнадцатое марта семдесят пятого года. Что же он тогда делает здесь сейчас?
Такаги осматривает себя: белая футболка с легкими штанами, татуировки бабочек на запястьях, ничем не прикрытые… светлые длинные волосы, которые должны были быть короче и перекрашены в черный. Что-то подсказывало, что на нем отсутствует макияж - не было бы удивительно, ночь на дворе, перед сном нормальные люди его снимают.
”Что, блять, произошло?” — этот вопрос не был озвучен вслух.
А какая сейчас год? Это определённо не девяносто четвертый, но тогда… какой? Киекава встает с кровати и идет к настенному календарю, одновременно осматриваясь, будто впервые. Вон неаккуратно на стуле валяется синяя униформа Мусаши, вон - байкерский шлем, украшеный кривоватой бабочкой, лежит на окне. Вон на комоде фотография с молодыми Сузуки и Ямагиши…
В зеркало все же посмотрел. Случайно, нехотя, краем глаза. Все именно так, как он и думал - светлые волосы и наличие родинок. От чего-то захотелось себя ударить, но Киекава бросает взгляд на стену рядом.
Календарь показывает пятнадцатое ноября семдесят четвертого года. Ровно через двадцать лет Такаги Мичиказу попадет под колеса автомобиля и умрет. Ровно через пять месяцев Точо Киекава будет похищен. Через три месяца после - посылку с его прахом и фотографиями обнаружат на крыльце этого дома. А через полтора месяца будет бойня… из-за которой все началось…
Пока еще… нет.
Он был Киекавой, Киекавой и останется. Весь этот фарс с похищением и убийством был… был бы самой идиотской его ошибкой. Самая тупая идея, которая только появлялась в голове. Как он вообще согласился на эту затею!? Точно… он же струсил тогда… считал что без него всем будет только лучше, а в результате что он узнал на момент девяносто четвертого? У сестры чуть не случился нервный срыв, но она быстро оправилась и стала учителем иностранных языков, Ушияма старается забыть об этом периоде своей жизни - что у него тоже хорошо получается, как оказалось - Курорю и Тора начали служить в полиции. У них все… хорошо, так… стоило ли бежать, поджав хвост? Было бы лучше… если бы он остался.
И… ему дали шанс исправить свою ошибку? Дали шанс на жизнь в кругу близких в Токио, а не среди людей Вакканая? Подумать только…
Широчо прячет лицо в руки, тяжело вздыхает. Это похоже на сон. Настолько реальный, что страшно.
Точо все же смотрит на себя в зеркало. В подростковых глазах пылает решимость.
— Что ж…— Точо шепчет тихо, так, чтобы не услышали в соседних комнатах. Мысленно же подмечает что голос у него не сильно изменился с подростковых времен. — отныне… Такаги Мичиказу никогда не появится на свет… и его никогда не будет существовать.
Отражение улыбается.
***</p>
Уже утром шестнадцатого ноября, Точо вспоминает: его недо-встреча с несколькими членами банды Адских гончих состоялась вчера. Вчера они обсуждали покушение на Курорю, в результате которого Ямагиши должен умереть, но в итоге все равно отделается шрамом. Гончим заплатили некие влиятельные люди из Роппонги большие деньги. Из-за чего его захотели прикончить те люди - Точо не знал. Можно было предположить, что тот дал неверную информацию… а может сдал копам? До этого не было дела. Его заметили и ему ели как удалось отделаться от этих бугаев.
Точо фыркает, продолжая ход. Все же еще подростком он был тем еще трусом оказывается…
— Что-то смешное вспомнил? — сестра вырывает из мыслей своим голосом. Подросток смотрит на нее и на мгновение сжимается сердце: по словам Онджу, та долго горевала после того дня, когда пришел сосуд с якобы его собственным прахом.
— Да так, ничего особенного. — Широчо отмахивается и слегка подталкивает ее вперед. — Идем, а то опоздать можем. Шиме и так ворчит на Тору из-за его внешнего вида, не хватало чтобы он еще из-за опоздания бурчал.
— Что верно, то верно. — Токаку улыбается и берет его за руку, шустро начав идти вперед. На душе становится теплее.
Когда Киекавы подходят к месту встречи, с удивлением видят отсутствие Такаторы и совершенно спокойного Шиме вместе с взволнованой Фуюно.
— А где Сендо-кун? — интересуется Токаку, скловнив голову вбок.
— Он заболел, поэтому будет отсутствовать. — отвечает Ханагаки. Увидев, что все собрались, кивнул в сторону, говоря, чтобы шли.
— С ним все будет в порядке? — воонуется Токаку.
— Говорит через какое-то время будет как новенький.
— А с чего это он резко так заболел? — интересуется Точо. Шиме пожимает плечами.
***</p>
На переменах Точо прорабатывал план, в результате которого, с большей вероятностью будущее должно изменится.
Все просто: сразу рассказать Ушияме и Курорю о том, что на второго готовится покушение, а не ждать до конца декабря и молчать в тряпочку. Все же выполнимо, уйдет всего пара минут, а в результате жизнь Курорю не будет под угрозой.
Только… а как все рассказать-то?
— Ох… — Киекава тихо протянул себе это под нос, спрятав лицо. Был конец учебного дня, но у сестры еще курсы английского языка после уроков. И вместо того, чтобы пойти по делам - он сидит и ждет ее, как хороший брат.
— Че сидим? — от голоса Курорю Точо вздрагивает, но тут же успокаивается. Разумеется только внешне.
— Сестру с курсов жду. — все же отвечает, стараясь не смотреть на Ямагиши. Хотелось что-бы он ушел, но покушение…
— Долго думаешь ждать? — заместитель главы садится рядом на ступеньки, не страшась запачкать брюки.
— Я хороший брат, поэтому буду сидеть до конца. — отвечает на автомате, почти не думая. Кажется именно это он и говорил тогда… — А ты чего пришел?
— Гулял, шараебился - не имеет значения. А так время тяну до вечера.
— Собрание будет? — интересуется Широчо и подумав, все же посмотрел на информатора Шибуи. За двадцать лет образ почти стерся из памяти, но Точо подмечает, что именно таким он и запомнил Ямагиши. Тот же шрам над бровью, та же серьга и тот же насмешливый и горящий жаждой приключений взгляд.
Киекава незаметно сглатывает.
— Нет, ничего нового не произошло, вызовы никто не бросал. — подтягивается Курорю блаженно. — Тишина.
”Ненадолго… Может сейчас?”
— Кстати, а где Тора? — вдруг спрашивает Ямагиши. — Он обычно всегда рядом с тобой ошивается. Или он опять решил навернуть вокруг школы пару кругов?
— Заболел.
— Пусть поправляется тогда. — Куроою похлопывает его по плечу и встает со ступенек с кряхтением. — Ладно, я пошел, увидимся.
Точо намеревался рвануть вслед за ним, хотел было остановить его и все рассказать, но не решился. Словно прирос к школьным ступенькам и не может встать.
”Может не поверит? Может наплюет на это?”
С тяжелым грузом на сердце было принято решение все обдумать до конца дня.