Часть 5 (2/2)

Он заставляет его развести ноги и ещё раз проверяет ремень на крепость, не убирая пистолета. Дин косит глазом на его лицо, и становится страшно, еще страшнее, чем было: Сэм улыбается, будто ест любимое пирожное, чуть прищуриваясь от счастья.

-Сэмми,- тянет он, уже не надеясь, что что-то получится. Отчаяние горчит на языке, почти полностью вытеснив страх.

Тонкий, холодный палец с силой проводит между ягодиц, и Дин зажимается, утыкаясь лбом в матрас.

Сэм, судя по звукам, облизывает палец. В следующую секунду он проталкивает его в поджавшееся отверстие, и Дин взвивается, пытается отстраниться. Сэм же в это время коварно ухмыляться, вводя палец глубже, почти насухо.

Плевать хотел Сэм на его просьбы и уговоры. Он молча облизывает уже два пальца, ввинчивает их в Дина тот инстинктивно зажимается, но получается только принять глубже.

Звук расстегиваемых штанов Дин слышит как через плотную ткань; лучше сделать вид, что это происходит не с ним, и все исчезнет – любимый способ решения проблем.

Сэм разводит его ягодицы, крепко удерживая на месте, и смачно сплевывает на сжавшуюся дырочку; Дин видит его ноги между своих, и снова в панике пытается вырваться, но Сэм держит его слишком крепко.

Головка раскрывает мышцы медленно, словно нехотя; протискивается в тугое кольцо и останавливается. Дин пытается сделать глубокий вдох, чтобы успокоиться, расслабиться, потому что больно даже сейчас, без смазки больше похоже на пытку.

Он вгоняет член внутрь быстро и резко, одним движением преодолевая сопротивление судорожно сжимающихся мышц; Дин кидается вперед с сорванным криком, дергая ремень, пытаясь уйти от прикосновения. Сэм, войдя целиком, останавливается, и проводит рукой по каменной, дрожащей спине, пересчитывая позвонки и шрамы.

-Расслабься, Дин, иначе это будет крайне неудобно для обоих.

Это уже не неудобно, это разрывающе больно. Сил нет даже на один-единственный глоток воздуха, словно все нервы сконцентрировались там, внизу, где болит каждая клеточка, будто в него не член засунули, а раскаленную кочергу.

Удерживая бедра Дина, Сэм медленно начинает выходить, шипя от удовольствия.

-Сэмми, стой,- хрипит Дин.- Пожалуйста, подожди.

Сэм не реагирует, выходит почти полностью, а потом срывается в бешеный, рваный ритм, вбиваясь внутрь и игнорируя полузадушенные вскрики и кровь, размазавшуюся по стволу. Дин до боли напрягает пальцы, впивается ими в ремень и не видит перед собой ничерта, в глаза словно воды налили. Колени дрожат крупной дрожью и он не падает только из-за железных рук, держащих его почти на весу.

Стоны, раздающиеся сверху – как из другой галактики. К стонам удовольствия примешиваются осиплые всхлипы, и думать о том, что это он сам, не нужно ни при каком раскладе. Дин вгрызается зубами в жёсткий ремень растершего ему запястья до крови, и всхлипы прекращаются. Взамен ремень лишь немного сгибаеться, руки жжет огнем, и это отвлекает от члена Сэма, легко скользящего где-то там, в другом измерении. Больно до слепоты, Сэм наверняка порвал его. На губах вкус меди, соли и кожи ремня которую Дин благополучно сорвал. Откуда соль?...

Слёзы текли ручьём по его щекам, однако он смог заметить что Сэм немного ослабил хватку, уже доходя до долгожданной для Дина разрядке. Ремень на его руках немного ослаб, из за того что Дин очень сильно его теребил, потому что боль была очень сильной. Руки горели огнём, но желание прекратить эту пытку было сильнее. И он собравшись со всеми силами, стал грызть этот злочастный ремень, про себя проклинаю эту вещь гардероба. Наконец ремень начал поддаваться его зубам и вскоре его можно было легко вырвать из него руки. Дождясь более подходящего момента, когда Сэм совсем не будет соображать, Дин оторвал руки от изголовья кровати и быстро освободил свои руки из кожаного плена. Прохладный воздух обжигает кожу. Быстро пробормотов что то типа ” прости Сэмми”, взял первое что попалось под руку, это была бутылка пива, про которую Дин благополучно забыл, за их ”разговором”. И ударив ею Сэма по голове, добавя ещё пару раз для верности, упал в короткое забытие.

Когда он очнулся всё разплывалось перед глазами, зад адски болел, и за окном было темно. Видимо уже ночь, а значит он пробыл в отключке примерно часа 4. Он подполз к Сэму и проверил пульс, жив, значит можно отскрести себя от пола и вывалиться из комнаты. Приползя на кухню Дин начал искать во всех шкавчиках обезболивающее, наконец находя нужную ему коробочку, он закинул в рот сразу 3 таблетки, и залпом осушил стакан воды. Позволяя себе привалиться к стене и закрыть глаза рукой. Его только что трахнул, использовал, младший чёрт его побери, брат, этот факт врезаеться в сознание и не даёт его забыть.

Дину хочеться уехать. Долеко. В самую глубокую нору какая есть, и залечивать там раны.

С этой мыслью он, опираясь на стены дошёл до своей куртки, молясь что бы в ней были ключи от машины, слава богу он их не вытаскивал, как будто предугадал события. И надев какие то футболку и джинсы, вышел из номера, поспешно выходя из мотеля. Садясь в машину он не чувствовал ничего, лишь пустота всепоглощающая, давящая на мозг. *Напиться. Срочно* подумал Дин, тут же воплощая свою задумку в жизнь. В это раз покупка алкоголя заняла больше времени ведь он выбирал виски. Да именно виски, а этот жгучий напиток он пил только когда был конец света. А это значило что для него наступил персональный. С этой мыслью он погрузил всего себя в машину, и отпивая сразу несколько больших глотков, уронил руку с бутылкой. На тот момент она была очень тяжёлая. Хороший обезбол и виски жгучей смесью дали результат, и Дин забылся крепким сном....