Часть 15 (2/2)

Гарри смотрел на миссис Малфой — Нарцисса выглядела слегка растерянной, задумавшейся, вспоминая что-то. Долгие годы разлуки могли и исказить отдельные воспоминания, а некоторые — запрятаться в потаенный уголок разума.

— Есть одно место, которое связывало нас, сестер Блэк, — внезапно ответила миссис Малфой. — Мы часто туда отправлялись, когда были маленькими. Беллатрикс, правда, его не очень любила, но попытка не пытка.

Драко и Гарри слегка напряглись.

— О чем ты говоришь, мама? — спросил Драко полушепотом.

— Есть одно озеро, к которому мы отправлялись и проводили время в кругу семьи, — на лице Нарциссе засияла улыбка.

***

В голове творился беспорядок: как и снаружи, так и внутри. Беллатрикс не знала и не могла сообразить, что делать дальше, и так за последние несколько часов произошло многое.

Озеро Корнайл Беллатрикс не любила, но атмосфера этого места помогала ненадолго отвлечься: это было одно из немногочисленных мест, которое напоминало о детстве. Здесь семейство Блэк (как и в полном составе, так и мать, отец и три дочери) проводили время. Дети носились вокруг огромного озера, в то время как взрослые обсуждали последние новости и свежие сплетни.

Беллатрикс отдавала большее предпочтение бегать с Регулусом и Сириусом на перегонки или в салочки, в отличие от Андромеды и Нарциссы, которые либо вышивали, либо читали. Но в особо жаркие дни те не брезговали поиграть в воде и поплескаться в прохладе — все же когда стояла жара, то тут не до сосредоточенного вышивания или обсуждения кто к кому в любви признавался.

… Сейчас Беллатрикс шла вдоль берега и находилась в своих мыслях. Она не хотела возвращаться в дом на площади Гриммо, не хотела выяснять отношения и быть вовлеченной в разговоры. Пока что.

Она чувствовала себя изможденной.

Уставшей.

(ты заслуживаешь большего, ты заслуживаешь большего)

Беллатрикс не могла определиться в своих приоритетах. Но одна мысль неустанно преследовала ее.

Она хотела быть кому-то нужной.

Несмотря ни на что.

Несмотря ни на какие обстоятельства.

Ведь каждому человеку нужен кто-то…

КАЖДОМУ НУЖЕН КТО-ТО.

Неоспоримая истина, от которой на душе становилось тоскливо. Да и Беллатрикс с сестрами жила и воспитывалась в напряженной обстановке, в семье, где превыше всего — статус, чистота крови и отношение к смешанным бракам. Сигнус и Друэлла не терпели инакомыслия, а потому при малейшем проявлении любопытства дочерей делали все, лишь бы выветрить всю дурь из голов.

Но родители давно умерли.

И то, что вдолбили в голову в детстве, медленно отступало.

Но призраки прошлого словно следовали за ней и шептали: «Ты — позор семьи, не смей думать о том, чтобы зарождать дружбу с маглами или с полукровками! Они хуже даже домовых эльфов!»

Оковы традиций спадали — с головы, рук и ног, дышать становилось легче. Беллатрикс понимала, что многое остается в прошлом: воспитание, предрассудки и чопорность чистокровного общества.

Испарялось.

Беллатрикс обдумывала произошедшее. Тело наслаждалось и изгибалось от наслаждения при одной мысли о крови с ее запахом и вкусом. Это искушало, но болезненные мысли и рефлексия о своем месте в этом мире отталкивали от прошлой жизни, от старых привычек, выворачивая все мерзкое, отвратительное и темное.

Женщина потерла корявые пальцы, осознавая, что все старое становится чуждым, болезненным, неприятным. То, как о ней заботился Гарри Поттер — очень ценно. И хоть у нее были родственники первой очереди — сестра Нарцисса и племянник Драко — но даже они не до конца понимали, что происходит; одновременно с этим оба верили и надеялись, что помогут с ее нестабильным эмоциональным (или магическим) состоянием.

Беллатрикс подошла к близстоящему дереву и села под его широкими кронами. Возле озера дышалось по-особенному, ностальгически. От воды веяло промозглостью, но женщине было холодно не от таких порывов; ей было холодно от нахлынувших воспоминаний; от далекого детства.

И оцепенение — от лиц родителей и от содержания статуса Чистоты Крови.

В голове возникло лицо Гарри — добродушное, грустное, уставшее. Аврор говорил, что никогда не отвернется от нее: чуть ли клялся, спасибо, что не вставал на колени.

Подобные слова отчего-то казались скрытым подвохом.

Беллатрикс уткнулась в свои тощие колени и заплакала. Ветер аккуратно теребил кудряшки, приглушая всхлипы. Вода от ветра рябилась — до ушей женщины доносился легкий плеск.

Возможно все из-за тишины: это место редко посещали люди, и подобные звуки тонко ощущались.

Старая реальность рушилась, новая — строилась.

Все, что Беллатрикс сейчас хотела — найти себя, быть принятой.

Среди своих, во всем мире.

Но сначала — важный и неприятный разговор, в котором стоило многое обсудить и объяснить.

И обрести спокойствие души и разума уже навсегда.

Мысли словно имели свойство материализоваться — Беллатрикс совершенно точно почувствовала, что этот самый неприятный разговор идет к ней…