Часть 5 (1/2)
Дни проходили за днями, а наблюдавшая за всеми делами Беллатрикс просто готова была разорвать всех на маленькие кусочки, лишь бы не мучили постоянными визитами надоедливых репортеров, писавшие статьи совсем не о том, смещая акценты и разводя по большей части одну воду.
В определенное время у каждого человека наступает период, когда все в жизни кажется непонятным. Настолько все становится непонятным, что человек вынужден задавать себе вопросы наподобие «Как люди влюбляются?», «Как они расстаются?» или «Почему все настолько плохо?».
А затем наступает катарсис, момент, когда люди осознают так называемую бренность бытия, но все равно принимают всю ту серость, в которую они должны ежедневно окунаться.
Это бесполезное чувство вины… Беллатрикс не понимала и не помнила, почему в душе поселилось странное чувство вины, которое она ощущала, но в то же время испытывала к нему такое отвращение. такую ярость, такую злость… Чувство вины ей было чуждо, противно. Окружавшие люди бесили и раздражали, выводили из себя, но с этим Блэк не могла ничего поделать.
Однако реакция на приходившего регулярно Гарри Поттера — героя всея Британии, спасший жизни миллионов людей от диктатора Волдеморта, — раздражал не так сильно. Точнее, совсем не выводил из себя. Ей отчего-то, наоборот, нравилась компания с ним. Он рассказывал во всех подробностях каждую деталь новости, анализировал моменты. С неприязнью вспоминал каждую годовщину победы над Волдемортом. По крайней мере, он умудрялся объяснять, что именно его не устраивало в этом мероприятии. Не компания с этим вонючим рыжиком Уизли и грязнокровкой Грейнджер.
«Это же не только победа над Волдеморта, верно? В этот день много людей погибли, а Министерство с каждым годом выставляет это событие как парад кукол, честное слово!» — со злостью рычал Гарри, сжимая руки в кулаки.
Беллатрикс это… забавляло. Потому что она никак не ожидала подобного от Мальчика-который-выжил. Либо это война так подкосила его. Перевернуло все его мировоззрение. Перевернула все ориентиры с ног на голову. Да и из рассказов о своем окружении она осознала, что круг знакомых Гарри Поттер поменял. В кардинальном смысле. Никакого надоедливого рыжего придурка Уизли в разговорах он не упоминал, но о Гермионе Грейнджер, упоминания о которой вызывали мисс Блэк отвращение и некое разочарование — редко говорил.
Беллатрикс не раз повторяла про себя, что это могло быть связано с тем, что после смены места жительства, у Гермионы появились свои дела и жизнь, и переписка из Австралии в Англию стоило гораздо дороже.
Что касалось ее состояния и здоровья, то многое оставалось неясным. Она слишком долго пролежала на больничной койке и хотелось встать на ноги и просто пробежаться. С другой стороны, она не знала, почему после ее пробуждения все целители слишком быстро зашевелились, словно…
— Мерлин. что же с нами будет потом? — качали головой поседевшие врачеватели.
— Главное спокойствие, — говорил тот, кто постоянно суетился возле кровати Беллатрикс. — Мистер Поттер пока не говорил, когда точно придет отряд с проверкой! Он бы что-нибудь да сказал, навряд ли эта новость его не будет беспокоить также, как и нас.
Из небольшого отрывка стало более менее понятно, что весь персонал перепугало — она сама. Ведь после того, как она сама проснулась, то вопросов от Министерства собралось столько, что каждый свежий выпуск «Пророка» только и твердил об этом, не давая волшебному сообществу успокоиться. Ведь большинство членов семей людей-волшебников по словам того же Гарри, она погубила лично.
И отсюда следовал вывод, что многие волшебники воспринимали Беллатрикс Блэк как убийцу.
И от этого Клейма она уже никогда не сможет избавиться.
Но ведь Гарри ничего такого ей не рассказывал? Он приходил каждый раз, когда у него было свободное время и рассказывал ей все самые важные новости. И скорее всего то, что сама Беллатрикс узнала о самом главном происшествии не от Поттера, это могло говорить о том, что до того, как ее стала окружать больничная палата, она была не в сознании. Точнее… она не знала как это описать: как будто она и находилась без сознания, но могла слышать происходящее вокруг. Вполне возможно, не все органы чувств потеряли связь с миром.
Ноги атрофировалась, поэтому убежать из больницы Беллатрикс не могла. Оставалось притворяться, что женщина все еще не очнулась, наблюдая и собирая информацию по крупицам. Она краем уха слышала, что целители сетовали на то, что возможно к ним в стены больницы могут ворваться корреспонденты из «Пророка», чтобы нацарапать «еще одну скандально-лживую статью о нежелательном пациенте всех времен».
А потом пришел Гарри… вместе с Драко! Уж непонятно каким образом, но ее племянник стоял здесь перед ней, явно обеспокоенный чем-то. Как поняла потом Беллатрикс, провел его сюда Гарри, при этом поменяв имя на жутко полумаггловское прозвище… Кодар Файмол, что ли? Да, это отвратительное и безвкусное имя, но Драко Малфой под именем Кодара Файмол выглядел совсем иначе — с темно-русыми волосами и испуганными карими глазами. А выглядел племянник в таком амплуа не больше двадцати. Либо маггловские приспособления очень пригодились, потому что даже у самого хорошего зелья когда-нибудь закончится срок действия, а преображение в нового человека благодаря хорошему макияжу удалось на отлично. У Беллатрикс закралось подозрение, что это Грейнджер постаралась.
Мучили и другие вопросы — где находится Нарцисса? Что произошло с Беллатрикс до того, как она очнулась в Больнице Святого Мунго? Почему пальцы рук дергались к ногам, а подобравшись к бедру, пальцы сжимались, но ничего кроме ткани больничной сорочки она не обнаружила и от злости сжимала зубы — несильно, чтобы врачи не замечали радикальных изменений.
Ей приходилось сидеть и ждать, что будет дальше.
***
Гарри и Драко, который пришел вместе с его матерью Нарциссой Малфой, встретились в Блэк-хаус. Попросив Кричера подать чай или кофе, все трое прошли в залу, где в камине полыхал огонь, а дрова потрескивали, создавая уют и тепло.
— Я ожидал, что ты придешь с матерью, — ответил Гарри, откашлявшись. — Но у вас остались какие-то вопросы после нашего визита к Беллатрикс?
— Да, — тихо ответила Нарцисса, приняв от домового эльфа чашку чая. — Драко мне поведал о состоянии Беллатрикс, но мне бы хотелось знать твое мнение, Гарри — не только о состоянии моей сестры, но и то, что ее ждет впоследствии. Из «Пророка» я более менее знаю, что творится, но ты в курсе, что репортеры иногда любят приврать, не так ли?
— Да, верно, — вспоминая статью Риты Скитер, ответил Гарри. Его самого выводило из себя положение дел, но с такой личностью, как эта женщина поделать ничего нельзя было. Сколько разговоров не было, корреспондентка все равно находила способы находить материалы для статей и обзаводиться новыми подробностями, которые были похуже грязного белья.
«Все это ради моих дорогих читателей!» — распевала противным тоном журналистка и противно улыбалась, обнажая свои совсем уж белоснежные зубы на фоне алой помады. И самое удивительное, что читатели верили той каше, которую она разводила.
«Да не все ради читателей! — качала головой Гермиона. — Это все ради того, чтобы сорвать побольше денег!»
Волшебница сидела в библиотеке, перелистывала прошлые выпуски главной газеты и поражалась, какую же наглость надо иметь, чтобы писать такие сценарии? Статьи просто через каждое слово пестрили ложью. И, честно, девушка терялась, на что вообще надо опираться, чтобы докопаться до аргументов.
— Так вот, — продолжила женщина, отпив немного чая. — Я знаю, что это не в твоих компетенциях, но ты не мог бы отправлять мне краткие отчеты о том, что будет или не будет по поводу моей сестры, ведь меня к ней даже в палату не пускают! А мне хотелось бы принимать хоть какое-то участие в решении ее судьбы.
— Хм, — протянул Гарри. — Я попробую добиться разрешения, чтобы присутствовать на первом слушании, но ничего обещать не могу. Мне самому хотелось бы как-то помочь вам двоим, но нет гарантий того, что ваши действия станут новой темой для обсуждения в магическом мире. А нам лишнего шума сейчас не нужно. Тем более, Гермиона Грейнджер охотно согласилась нам помочь в нашем небольшом расследовании, и мы вовсю пытаемся докопаться до истины.
— А что тут с поиском истины? — пожала плечами Нарцисса. — Беллатрикс, как известно, сотворила много нехороших дел. Она была самой верной последовательницей Волдеморта, разве нет?
— Это верно, но ее врачеватель утверждает, что в первое время ее будут преследовать амнезия, — ответил Гарри, поправив очки. — Поэтому, как мне кажется, тот период, когда она вместе с Волдемортом устраивала геноцид магглорожденных, она пока не сможет вспомнить, но я не знаю, восстановление памяти у каждого происходит по-разному.