Отнюдь не обручальные кольца в понедельник (2/2)

— Нет, почему шучу-то?

— Потому что я — архитектор, я лучше знаю, где нужны гребаные кольца, а где нет!

— Хорошо, а если начальство спросит, где кольца на воротах, что ты им ответишь?

— Я отвечу им то же самое, блин! — Азирафель в ярости вскочил с кресла, отчего Кроули чуть не свалился на пол, и быстро вышел из кабинета, опасаясь, что не удержится и просто даст в морду своему любимому, но такому тупому мужчине.

Азирафель побродил немного по офису, приходя в себя и пытаясь порадоваться хотя бы тому, что Кроули хватило сообразительности не лезть к нему прямо сейчас; потом заварил себе чаю и совершенно бездумно отправился в кабинет Кроули, сев за его стол и тупо уставившись в экран его компьютера. Кроули пришел к нему минут через десять, выкурив перед этим пару сигарет, судя по запаху.

— Ну чего ты так завелся из-за ерунды? — Он сел на корточки напротив Азирафеля и, положив руки на стол, опустил на них подбородок.

— Это не ерунда, Кроули, — пробормотал Азирафель сквозь зубы. — Зачем ты лезешь в мою работу? Я же в твою не лезу.

— Ха! Это потому, что я свою работу делаю идеально, — Кроули расплылся в довольной улыбке. — Просто не к чему придраться.

Азирафель со свистом втянул воздух, подавляя новую волну гнева, поднявшуюся в нем, а потом вдруг произнес, хитро прищурив глаза:

— Не к чему придраться, значит? Сейчас посмотрим.

Азирафель был очень внимательным человеком. И очень дотошным. А еще у него была отличная память, которая особенно хорошо начинала работать тогда, когда он злился. Именно поэтому он сразу вспомнил, какой чертеж в какой папке стоит искать и, открыв его, моментально нашел то, что искал.

— Анафема! — крикнул он, дожидаясь, пока в дверях появится миловидное личико их молодой секретарши.

— Да? — грустно произнесла подошедшая девушка, лениво накручивая на палец свои роскошные длинные волосы.

Анафема была явно далека от строительства, предпочитая ему астрологию и эзотерику, но местный айтишник по имени Ньютон, с которым они совсем недавно вступили в брак, упросил Гавриила взять ее на работу в их офис. Видимо, подумал тогда Азирафель, молодой начинающей семье очень нужны были деньги.

— Будь добра, принеси журнал архнадзора за прошлый месяц, — улыбнулся ей Азирафель и снова вернулся к изучению чертежа на экране.

Когда Анафема положила перед ним на стол увесистый том, Азирафель открыл его на последней странице и, отсчитав назад пару листов, безошибочно нашел нужное ему место в тексте. Кроули, который все еще восседал на корточках прямо перед ним, наблюдал за всеми этими действиями с нескрываемым любопытством.

— Иди сюда и посмотри на чертеж, — позвал его Азирафель.

— Ну и что я там не видел? — хмыкнул Кроули, встав сзади, и наклонился так низко, что моментально обжег шею Азирафеля своим дыханием.

— Вот здесь. Читай, что написано, — Азирафель нетерпеливо указал мышкой на нужный фрагмент, решив не обращать внимание на его гнусные провокации.

— Стяжка цементно-песчаным раствором марки сто пятьдесят. И что? — пожал плечами Кроули.

— А теперь читай, что написано здесь, — Азирафель гневно ткнул пальцем в текст журнала.

— Устройство стяжки проведено цементно-песчаным раствором марки сто… — Кроули запнулся. — И к этому ты решил придраться? Это же одно и тоже, Азирафель.

— Нет, Кроули, это разные марки раствора. И ведут они себя по-разному.

— Для стяжки под плитку это не имеет значения. Я строитель, Азирафель, я знаю, о чем говорю.

— Ну а я архитектор! И я четко написал, какой раствор тебе следует использовать, а ты пренебрег моими рекомендациями.

— Серьезно? Хочешь отомстить мне таким глупым способом? Это ребячество, Азирафель. — Кроули снова встал напротив него и широко улыбнулся.

— Нет, это серьезное нарушение, Кроули, — спокойно сказал Азирафель, игнорируя его ехидный оскал.

— А чего же ты раньше молчал, сладкий мой?

— Потому что я — не ты!

Азирафель наконец поднял глаза: Кроули тяжело дышал, гневно глядя на него, а его ноздри раздувались, как у разъяренного быка. Возможно, раньше Азирафелю стало бы жутковато от такого вида, но, вспоминая ночные поцелуи и разговоры, сейчас это зрелище скорее забавляло, чем внушало страх.

— Хорошо, — Кроули тяжело вздохнул, немного успокаиваясь. — И что же ты предлагаешь? Все полы уже сделаны.

— Значит, нужно переделать, — с улыбкой сказал Азирафель и снова опустил взгляд в экран, чувствуя, как закипает пространство вокруг него.

***</p>

— Хочешь, чтобы я извинился, да? Хорошо, прости меня, — Кроули уже битый час сверлил Азирафеля умоляющим взглядом, нервно разрывая лежащие на его столе бумаги в мелкие клочья.

— Нет, я хочу, чтобы ты переделал пол, следуя моим рекомендациям. — Азирафель упорно делал вид, что внимательно рассматривает документацию по объекту, хотя на самом деле внутри него бушевал ураган.

Он и сам прекрасно понимал, что спектакль затянулся, и пора уже прекращать этот балаган, но та сволочь, что долго дремала внутри него, неожиданно вышла наружу и не собиралась сдаваться без боя.

— То есть, ты на полном серьезе предлагаешь мне снять плитку, снять клей, а потом снять стяжку и сделать все заново?

— Я не предлагаю, Кроули. Предлагают тем, у кого есть выбор, а у тебя его нет.

— Ты хоть представляешь, какие это деньги? Да я никогда не уломаю Гавриила на это.

— А это не мои проблемы, сладкий мой, — Азирафель ехидно улыбнулся ему, постепенно начиная приходить в ужас от своей собственной наглости.

— А знаешь что, Азирафель? — Кроули внезапно встал и, низко наклонившись к его уху, громко проорал: — Да пошел ты нахер!

Он быстро выбежал из кабинета и, судя по громко хлопнувшей входной двери офиса, ушел курить. Опешивший Азирафель, в ушах которого все еще стоял звон, потер переносицу и решил, что это уже явный перебор. Он быстро собрал вещи и, попрощавшись со всеми, ретировался из этого места, пока Кроули не вернулся и опять все не испортил.

— Эй, куда это ты собрался? — услышал Азирафель знакомый голос, когда вышел из здания.

Он хотел было сделать вид, что просто ничего не заметил, но Кроули быстро догнал его и, развернув к себе, совершенно собственническим и непринужденным жестом поправил его шарф.

— Подожди, я соберусь и поедем ко мне, — сказал он невозмутимо, делая глубокую затяжку.

— Ты издеваешься надо мной? — Азирафель в изумлении открыл рот и отошел от него на шаг.

— Что? Да ладно тебе, давай не будем ругаться. Все, что было на работе, пускай остается на работе, — Кроули ласково улыбнулся и протянул ему руку.

— Ты только что послал меня нахер, Кроули!

— Ну, если мыслить буквально, то это правильное направление.

— Боже, ты просто отвратительный, я тебя ненавижу.

— Сегодня за обедом ты говорил другое.

— Знаешь, Кроули, — Азирафель поднял перед собой руки и сделал еще один шаг назад, — ты прости меня, но я так не могу. Ничего у нас с тобой не получится.

Он развернулся и практически бегом направился в сторону метро, стараясь подавить в себе желание обернуться. Всю дорогу до дома Азирафель силился возненавидеть Кроули, старался взрастить в себе это внезапно вспыхнувшее импульсивное чувство ненависти, но так и не смог. Каждый раз, когда он вспоминал сегодняшнюю ночь, вспоминал мягкую ласковую улыбку и теплый, чуть смущенный взгляд родных карих глаз, ему хотелось плакать от затопившего его чувства любви. Придя домой, Азирафель лег в постель, зарылся носом в подушку, которая все еще хранила знакомый аромат Кроули, и решил больше никогда не ходить на работу, во всяком случае завтра уж точно. А потом среди ночи ему пришла смс, и Азирафель все-таки разрыдался, прочитав простой короткий текст: «Я уволюсь, если тебе от этого станет легче, потому что действительно люблю тебя».